День жёлтых цветов (СИ) - Суворова Кира (бесплатная регистрация книга .txt, .fb2) 📗
Следующим утром оба мужчины отбыли по делам, оставив женщин в как будто опустевшем и затихшем замке. Дарайя представила, как мать ждет Данкура почти весь год в этом застывшем во времени месте, и на волне сочувствия решила пообщаться с Ниттайей более неформально, переступив через свою робость. Но та, казалось, не нуждалась в чьем-либо тепле и участии, с детства воспитанная в строгости правильных манер и отодвинутая от матери еще в раннем возрасте, когда второе замужество молоденькой вдовы с маленьким ребенком могло вызвать ненужные разговоры. Тем более, что отец Ниттайи не был достаточно родовит и богат, таким не хвастаются. Поэтому и роль “воспитанницы” в семье собственной матери не казалась маленькой девочке странной, родительскую ласку заменили строгостью гувернанток, воспитывавших будущую аристократку и степенную мать семейства. Эту роль и продолжила играть вышедшая замуж Ниттайя, не видевшая по отношению к себе настоящего тепла и любви. Только оставшись вдовой, она вдруг дрогнула и обрушила всю свою неизрасходованную любовь на сына, который к тому моменту уже почти вступил в подростковый возраст и потому противился, как мог, этой внезапной лавине обожания. И Ниттайя еще раз убедилась, что излишнее проявление чувств принято только в низшем обществе, а у высшего сословия даже дети инстинктивно отторгают подобное. Да, выводы строились на заведомо исковерканной основе, но у женщины не было других вариантов, она не видела иных примеров, поэтому не станем осуждать её за это.
В общем, предпринятая Дарайей попытка сделать общение чуть теплее, наткнулась на давно выстроенную стену вежливости и манер. Однако, принимая во внимание обрисованные братом перспективы, Ниттайя тоже сделала шаг навстречу будущей родственнице. Она пригласила портних и занялась гардеробом девушки. Если уж та появится в обществе, пусть только в Академии, но всё же…, то должна выглядеть достойно, чтобы потом никто не припоминал ей лурбийские наряды. А между делом ещё и шлифовала манеры Дарайи, приучая её к более формальному поведению, принятому в Нербии.
Эти три дня стали для девушки пыткой. Она попробовала возразить, отказываясь от нового гардероба, сославшись на то, что вскоре Данкур привезет её вещи. Но Ниттайя с мягкой улыбкой прервала сбивчивую речь, напомнив, что лучше знает местные порядки. И желает девушке только добра, стараясь предостеречь от возможных проблем. Дарайя уже начала жалеть о принятом решении, постепенно понимая, что местное общество может довольно сильно отличаться от привычного ей окружения. Даже в Тербии от девушек требовалось более сдержанное поведение, чем в привычной лурбийской вольнице, а уж славящаяся на весь мир Нербия могла поконкурировать в своей консервативности даже с Сарбией с её гаремами, хотя и не была настолько патриархальной и ущемляющей права женщин.
Вернувшийся Данкур увидел притихшую и испуганную Дарайю, одетую по последней Нербийской моде и с уложенными в сложную прическу волосами. В таком обличии стало особенно заметно, что дядя точно не ошибся, чувствовалась королевская кровь предков. Довольная результатом Ниттайя одобрительно смотрела на молодых людей — теперь ей не будет стыдно за невесту сына.
За всеми хлопотами незаметно пролетели короткие зимние каникулы. Буквально через пару дней после возвращения Данкура пришлось собираться и выезжать в Нербийскую Академию, много столетий назад выстроенную недалеко от столицы, на берегу реки Нер. Дарайя подумала, что оттуда ей будет проще добираться до родителей по морю, благо столичный город Нербор расположился почти на побережье залива, омывающего берега сразу четырех стран, одной из которых была Лурбия. Это немного понизило градус беспокойства перед стремительными изменениями, ворвавшимися в её жизнь. А ещё новая Академия находилась значительно южнее, что не могло не радовать привыкшую к теплу девушку.
И за время путешествия с севера на юг она с радостью наблюдала, как сменяются заснеженные пейзажи на проталины, а потом и яркую зеленую траву, всё чаще попадающуюся на глаза по мере приближения к Нербору. Утром еще была зима, а к вечеру, когда они наконец прибыли на место, вокруг уже почти утвердилась весна, на деревьях набухли почки, обещая порадовать в самое ближайшее время листвой и цветами. А на небольшой клумбе-лужайке перед главным административным зданием Нербийской Академии даже красовались яркие желтые первоцветы, наполняя свежим, едва уловимым ароматом всё пространство внутреннего двора.
Глава 34
Дарайя при виде этой искусственной полянки напряглась, сглотнув подступивший к горлу ком. Откуда-то вдруг нахлынула жалость. Жалость к себе, к тем чувствам, от которых она так старательно бежала последние дни. И ведь уже казалось, что убежала… Но почему приходится сдерживать близкие слёзы?
Будто почувствовав её состояние, Данкур отошёл наконец от повозки, с которой сгружали сундуки с вещами, коих Ниттайя умудрилась подготовить множество.
— Красиво тут… — обеспокоенно вгляделся он в лицо девушки.
— Да, а еще тепло, — улыбнулась та в ответ.
И как будто начало отпускать сжатое пружиной в груди напряжение. Эта освобожденная пружина толкнула вперед загустевшее и вяло текущее время. Тягучие дни в замке, похожие один на другой, несмотря на все усилия хозяев поместья устроить для гостьи хоть какие-то развлечения, вроде пикника в соседней рощице или приглашения странствующего певца к ужину, эти, словно застывшие в вязкой смоле, дни наконец выпустили Дарайю на свободу. А в результате время, как сорвавшаяся с привязи домашняя скотинка, радостно понеслось вскачь.
В первый же день новых студентов заселили в привилегированный корпус студенческого общежития, с отдельными покоями, включающими собственную ванную, небольшую спальную и гостиную-кабинет. На робкое возражение девушки Данкур просто отмахнулся:
— В разгар учебного года мест в основном общежитии уже нет, поэтому дядя оплатил нам то, что было в наличии. Успокойся, для него это мелочь.
Не дав толком разместиться, молодых людей уже подгонял в сторону библиотеки секретарь ректора, не особо скрывавший своего неудовольствия по поводу нежданной обузы. С какой стати такое внимание к каким-то студентам? Ну да, не бедные, судя по тому, что могут себе позволить вполне комфортабельное жилье в Академии. Но мало ли тут таких? С чего вдруг к ним такую значимую фигуру приставлять для знакомства с территорией? Вполне обошлись бы экскурсоводом из старшекурсников, их тут несметное количество, а секретарь у ректора один-единственный. Понятно, что подобные размышления не прибавляли настроения, поэтому и пробежка по территории получилась быстрой и малоинформативной. Еще больше сопровождающий скуксился, когда обнаружил, что даже девушка не запыхалась, поспевая за его широким шагом, что уж говорить о юноше. А это хоть немного скрасило бы навязанную ректором обузу. Нет, секретарь не был злым или вредным, но и на отсутствие самоуважения он не жаловался. В общем, неприятно, когда кто-то по такому важному чувству топчется…
— Ну, я вам всё показал. Столовую вы видели, — он посмотрел на часы, красующиеся на самой высокой башенке, в которой, как запомнила Дарайя, находилось самое интересное для нее в Академии — библиотека. — Кстати, через несколько минут ужин. Если не понравится довольно простая студенческая еда, можете сходить в таверну, что почти напротив главных ворот, недалеко от въезда. Там два зала. Нижний большой и попроще, а наверху отдельные кабинеты, тихо, меню поинтереснее. В общем, разберетесь. Вопросы есть?
Данкур взглянул на девушку и уже хотел поблагодарить секретаря за уделенное им время, но тот не стал дожидаться возможных вопросов и практически сразу продолжил:
— Ну раз вопросов нет, то прощаюсь с вами, — быстро проговорил демонстрирующий крайнюю занятость мужчина и ушел, тихо пробурчав себе под нос: — Некогда мне тут с вами…
Что именно ему с ними некогда, Дарайя не расслышала и нисколько этим не была расстроена. Она бы прямо сейчас направилась в библиотеку, знакомиться со смотрителем, Билом Элдором, давним знакомцем наставника. Но Данкур напомнил, что вот-вот начнется ужин, а они толком и не обедали в дороге…
