Влюбленный эльф (СИ) - Эм Михаил (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Ариэль погладил девушку по щеке, но вздрогнул, наткнувшись пальцем на гладкий рубец.
— Прости за это, — прошептал он.
— Это произошло слишком давно, — прошептала в ответ Мюриэль. — Ты не виноват, тебе было всего… сколько нам тогда было? Пять циклов?
— Шесть.
— Вот видишь. Вчера ты мог меня арестовать и выдать властям, но не сделал этого, хотя был в своем праве. Сегодня мог меня убить, причем за дело — по крайней мере, тебе так казалось. Но не убил. Считай, что шрам на щеке — плата за мое спасение. Признаться, я весьма скромно заплатила за свою жизнь. А ты сильно продешевил, Ариэль — пусть этот случай послужит тебе наукой.
Они еще раз поцеловались, а потом побрели к светящемуся в отдалении землепроходческому комбайну.
2.9. Долина гоблинов
На протяжении последующих четырех дней Ариэль ничем не занимался и скучал. Скука прекращалась лишь ночью, когда к нему приходила Мюриэль — но наступало утро, девушка уходила, и Ариэль принимался ждать наступления новой ночи.
«Червь» полз через Алармейские горы в долину гоблинов за провизией — по крайней мере, так сказала Мюриэль.
— Помнишь, из-за чего ты поранил мне щеку? — не преминула напомнить она. — Из-за того, кто первый доберется до Алармейских гор.
— Мы посетили их одновременно. Выходит, оба оказались неправы, — признал Ариэль, кляня себя за испорченную щеку.
— Если не считать того, что я уже пятнадцать циклов постоянно переваливаю через Алармейские горы, — напомнила девушка.
— На этот раз мы посетили горы одновременно! — попробовал выкрутиться юноша.
— Моя каюта ближе к голове «Червя» на два сектора, — не согласилась Мюриэль. — Выходит, я посетила Алармейские горы раньше.
— Ты пролезла под ними. Это не считается! До Алармейских гор нужно долететь — я прекрасно помню, о чем мы спорили.
Оба посмеялись и занялись ласками.
Через четыре дня «Червь» прополз под Алармейскими горами и оказался в долине гоблинов. Разницы для находящихся в «Черве» эльфийцев не было никакой — в том смысле, что никто не почувствовал никаких изменений, — но известие о предстоящем выходе на поверхность, причем в незнакомой стране, заставляла приятно волноваться.
На пятый день подземного путешествия «Червь» замер без движения. Его головные сегменты приняли горизонтальное положение, тогда как остальные находились в наклонном, что заставляло предположить: голова землепроходческого комбайна высунулась наружу и лежит на поверхности, тогда как хвост остается в земле, готовый в любой момент дать задний ход. Судя по суете, в которой пребывали обитатели «Червя», предположения Ариэля были верными.
Наконец люк открыли, и эльфийцы выбрались наружу: Ариэль, которому пришлось дожидаться прихорашивающуюся Мюриэль, выбрался из «Червя» с некоторым опозданием.
Какое счастье глотнуть свежего воздуха после недельного пребывания под землей! Облака, которые обычно не замечаешь, приветливо плывут над головой, ветерок легко обдувает соскучившееся по движению тело. И солнце — конечно, солнце! Солнечные лучи согревают, заставляя потягиваться, расправлять крылышки и стремиться навстречу жизни, какой бы она ни была.
Местность, открывшаяся перед эльфийцами, была сельской — показательно патриархальной, с лугами, разделенными светлыми перелесками, и фермерским домиком на переднем плане. К домику примыкали ограды, за которыми нагуливал бока разнообразный скот: свиньи, коровы, лошади. За сетчатыми оградами копошилась домашняя птица: куры, гуси, индейки.
Хозяином всего этого добра был седой гоблин, одетый в потертый хитон и резиновые сапоги.
Сейчас гоблин занимался делом: срезал жир с боков свиньи, зажатой в специальные колодки и истошно визжащей. Срезанный жир гоблин складывал в эмалированный таз, явно гномьего производства.
Рядом гоблином стояли Варсиэль и Грач — в ожидании, когда сельскохозяйственный производитель закончит свою тяжелую работу.
Гоблин срезал последний кусок жира с боков хавроньи и похлопал ее по голову задку, после чего поднял с земли ранее отстегнутую свиную кожу, и принялся пристегивать. После того, как кожа вплотную прилегла к свиным ребрышкам, гоблин еще раз осмотрел животное и ослабил колодки. Свинья с радостным хрюканьем вырвалась на свободу и помчалась за ограду к товаркам. В сравнении с ними, упитанными и довольными жизнью, лишившееся жировой прослойки животное выглядела как скелет после двухлетнего заточения в концентрационном лагере.
Гоблин взял таз, полный жировых отложений, и пошел в дом, за ним направились Варсиэль с Грачом.
— Папа, я покажу Ариэлю фермерское хозяйство! — крикнула Мюриэль.
— Хорошо, — согласился Варсиэль.
И гоблин тоже согласно махнул рукой, давая понять: показывай, мол, что хочешь, только под ноги не попадайся.
— Этого гоблина зовут Брогг, — пояснила Мюриэль. — Мы у него продукты давно закупаем, циклов десять. До этого закупали у другого гоблина, но его я плохо помню, давно дело было.
Они с Мюриэль направились к одной из построек, которых в фермерском хозяйстве было множество. Дойдя до нужной постройки, девушка полезла по приставной лестнице на крышу — юноше ничего не оставалось, как последовать за ней.
— Смотри, — сказала Мюриэль, когда ее талия достигла крыши.
Ариэль встал на ту же ступеньку, прижимаясь бедрами к попе Мюриэль и бережно отводя ее крылышки в сторону. Ступенька могла переломиться под тяжестью двух тел, но Ариэль чувствовал: не переломится — не может переломиться, потому что девушка в его объятиях, и с ними ничего плохого не случится.
На крыше была устроена голубятня. Голуби — белые и сизые — вились вокруг ровной выгнутой белой поверхности, формой сильно напоминавшее яйцо, но такое громадное, что страшно было представить, какой монстр может из такого яйца вылупиться.
— Неужели яйцо? — изумился Ариэль.
— Голубиное.
— Не смеши. Ни один голубь не сможет снести такое.
— Они его не поодиночке несут, а коллективно.
— Что значит коллективно? Каким образом?
— Не знаю, одна их таинственных гоблинских биотехнологий.
— Что же из такого яйца вылупится?
— Как ни странно, голуби, только во множестве. Однажды я наблюдала процесс вылупления: повеселилась от души. Скорлупа раскололась, а из нее как выпорхнет целая стая! А за ней вторая! Такое столпотворение на крыше, я чуть не свалилась.
Вдоволь налюбовавшись видом голубиного яйца, они полезли вниз.
— Не понимаю, как гоблины конструируют животных, — заметил Ариэль. — Такое никакой магии не под силу.
— Они не используют магии.
— Тем более.
— Наверное, гоблинам тоже невдомек, каким образом эльфийцам удается использовать магию.
— Может быть. Но, если гоблины такие мастера в биотехнологиях, могли поработать над собой.
Ариэль и Мюриэль засмеялись: для них, как для любых эльфийцев, внешность гоблинов казалась малосимпатичной.
— Идем, здесь есть еще что посмотреть, — Мюриэль потянула юношу за рукав.
За оградой паслись молочные коровы: крутобедрые, довольные жизнью, с увесистыми молочными органами.
Молодые эльфы перелезли через ограду и приблизились к стаду. Мюриэль подозвала одну из коров: та, помахивая хвостом, доверчиво приблизилась.
— Хорошая, хорошая, — девушка погладила животное по толстой коже, затем наклонилась к вымени.
Раздался легкий щелчок, и через мгновение Мюриэль разогнулась, держа в руках отстегнутое вымя. Девушка подняла вымя над головой, запрокинула голову и нажала на коровий сосок, из которого полилось в рот парное молоко.
— Вкусно!
Ариэль принял вымя из ее рук и попробовал.
— Действительно вкусно.
— Гоблины умеют выращивать коров, дающих молоко с яблочным или сливовым вкусом. Однако, Брогг консерватор, придерживается старых традиций.
— Ничего себе!
— Ты еще не видел кур. Пойдем покажу.
Мюриэль наклонилась к корове и пристегнула вымя обратно, после чего они направились в куриный вольер.
