Солнечный страж (СИ) - Фир Мария (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗

— Где Велиор? — чуть разомкнув побелевшие губы, спросил Гаэлас.

Я знала, что сын призывателей, охранявших дверь между мирами, — мой ровесник, и теперь у меня похолодело всё внутри в ожидании ответа магистра.

— Мальчишка не смог удерживать барьер в одиночку, — Тэрон пронзил чёрными глазами некроманта и негромко закончил: — Он остался по ту сторону. В сумраке. Несколько молодых магов, которые в это время занимались исследованиями, также не смогли вернуться в наш мир.

— Значит, он скорее всего ещё жив, они все должны быть живы, — прошептал Гаэлас. — Тени не тронут их какое-то время.

— Возможно, — согласился оборотень, впиваясь желтоватыми пальцами в подлокотники своего кресла. — Но они заперты в междумирье. Никто из учеников не способен самостоятельно перейти границу, для этого нужна сила магистра. Потому я здесь. Пока двое наших друзей поджариваются на сковородке у Инквизиции, ты и я — это всё, на что могут рассчитывать Велиор и другие адепты.

Некромант поднялся из-за стола и теперь нервно расхаживал туда-сюда мимо остывшего с ночи камина. Я отхлебнула холодного уже чая только для того, чтобы чем-то занять руки. Мне нечего было сказать — рядом с опытными теневыми магами я была всего лишь девчонкой с крохотным комочком дара внутри. Бесполезного белого огня, который никак не помог бы проникнуть в сумрак или вырвать пойманных магов из лап Инквизиции.

— Ты летал к Железной крепости? — спросил наконец Гаэлас.

— Да, — Тэрон хрустнул суставами, отчего у меня по спине пробежали мурашки. — Крепость окружена магическим заграждением. Они называют это святым кругом Ксая. Огненная преграда, связанная магией крови. Распознаёт таких, как мы. Ни сбежать изнутри, ни прийти на помощь снаружи.

— Паршиво, — ответил некромант, задержав на мне взгляд.

Я дрожала от холода и чувствовала себя чужой и даже немного виноватой. Мой дар позволил бы мне войти в святой круг, но какой толк от одной девчонки против солдат Инквизиции? Да и не было у меня крыльев, чтобы лететь на ту сторону Предела…

— Время дорого, мой друг, — сказал магистр, постукивая костяшками пальцев по дереву. Я только сейчас поняла, что он нервничает в ожидании решения некроманта.

Гаэлас продолжал смотреть на меня, и сквозь его застывшее лицо и нахмуренные брови я видела того мужчину, который недавно ласкал меня в своей спальне. Я чувствовала, что пришло время для какого-то последнего шага, предела, а за ним — как он там говорил — изменится душа? Я была как-то связана с тем, о чём он теперь размышлял.

— У меня есть несколько портальных камней, — хрипло проговорил он. Эти слова будто цепляли его за горло, и их трудно было выдыхать. — Я заберу Велиора и укажу дорогу остальным.

— Дорога мёртвых опасна, — и магистр склонил голову набок, как это делают птицы.

— Другой нет, — решил Гаэлас. — Это единственное, что мы можем сделать сейчас.

— Отчего же, вовсе не единственное, — усмехнулся Тэрон и откинулся на спинку кресла. — Есть ещё магия крови. И даже юная, полная энергии жертва для ритуала.

Я вздрогнула. Тогда я ещё не знала, что птичьи оборотни имеют привычку говорить прямо всё, что им взбредёт в голову. Человеческие иносказания и намёки сбивают их с толку. Они всегда прямолинейны и честны, отчего в их жизни бывает мало друзей, ведь далеко не всем нравится каждый день выслушивать правду, сказанную будничным тоном.

— Плохая шутка, Тэрон, — сказал некромант.

— Значит, ты выбираешь живую женщину взамен мёртвой? — вдруг улыбнулся оборотень, вылезая из-за стола. — Живого мальчишку взамен умерших?

Не знаю, как, но я чувствовала, что эльфу больно слышать эти слова. Он вцепился в спинку моего стула, готовый, как мне показалось, растерзать магистра — так, чтобы от него остались только пух и перья. И тогда я встала и обняла его, изо всех сил пытаясь согреть своим огнём — его била внутренняя дрожь. Но он оставался спокойным снаружи.

— Да, — сухо сказал он, погладив меня по спине. — Пойдём, время дорого.

***

После того дня, когда мы с Лейсом тайком пробрались в подземелье и отодвинули заслонку, чтобы посмотреть на залитую светом комнату с гробом посередине, я больше не подходила к той лестнице. Я попросила прощения у некроманта и твёрдо решила, что никогда не спрошу его об этой таинственной комнате. Может быть, думала я, когда мы уже стали очень близки, Гаэлас когда-нибудь и сам захочет приоткрыть мне эту завесу, но он до сих пор не решался. И по какой-то одной ему ведомой причине перестал спускаться в свой подвал каждый вечер и выходить оттуда в мрачной задумчивости. Теперь мы направлялись туда втроём, и я понимала: это тайна Гильдии призывателей, она предназначена только для посвящённых. Глупо было пытаться разгадать её путём подглядывания в окошко или замочную скважину. У двери я обернулась к эльфу и прошептала:

— Мне, наверное, не стоит…

— Ты нужна, — сквозь зубы ответил некромант.

Я видела, мой дар видел, как Гаэлас боролся с захлёстывавшей его тьмой. На месте, где у живого человека находится сердце, у него сейчас зияла чёрная пульсирующая пустота — и это не давало ему сделать вдох. Магистр Тэрон придержал его за плечо, когда дверь открылась и нам в лица прилетел вихрь из голубоватых снежинок. Фокусирующие кристаллы удерживали внутри комнаты особое ледяное заклинание — магия текла по замкнутому контуру и поддерживала мертвенный голубой свет и нужную температуру. Лучи волшебного света падали на изголовье гроба, закрытого не стеклом, как мне привиделось поначалу, а слоем прозрачного льда. Мне было страшно, но когда я посмотрела на застывшего у гроба эльфа, то дар не позволил мне стоять на месте — я подошла и осторожно взяла его руку в свою.

Из-под тонкого льда на меня смотрело синими застывшими глазами лицо прекрасной эльфийки. Её ресницы и губы покрывали крохотные кристаллики льда, в светлых волосах мерцали сапфиры и капли горного хрусталя. Мне бы хотелось сказать, как я понимаю его, как люблю, но что я знала о потерях — ведь даже собственных родителей я потеряла, будучи совсем маленькой. А эта женщина, на руке которой было эльфийское обручальное кольцо, была его женой, родила ему сыновей. Какие слова помогут облегчить его боль? Он сказал, что я нужна ему — но что мне надо было делать?..

— Отпусти её, — сказал птичий магистр, видя нерешимость Гаэласа. — Прошло двадцать лет.

— Как один бесконечный день, — прошептал эльф и положил руку на ледяную крышку гроба. Его губы медленно читали заклинание, от которого лёд плавился, стекая струйками на платье эльфийки и нам под ноги. Я чувствовала, как и по моим щекам текут слёзы и щекотно скатываются на подбородок. Он коснулся губ покойницы, оставляя на них мокрый след, а потом наклонился и заглянул в её глаза. От тепла заклинания лёд на её лице тоже превратился в капли.

Гаэлас отстранил меня и порывистым движением выдернул из подставки главный кристалл, на котором собирались лучи всех остальных. Голубой свет погас, стало темно, как в склепе, но ведь это и был самый настоящий склеп.

— Свет, — сказал некромант, и магистр Тэрон сотворил в воздухе цепь сияющих зеленоватых огоньков.

А потом он взял меня за плечи и посмотрел мне в глаза:

— Сония… сделай это для меня. Я обещал ей, что ни костёр, ни тлен могилы не коснутся её прекрасного тела. Твоя душа чиста, как и твой огонь. А я… я не смог расстаться с ней. Надеялся когда-нибудь вернуть назад и её душу.

— Что? — всё ещё не понимая, прошептала я. — Что я должна делать?

— Твой огонь… — сказал он и медленно, как во сне, развернул меня лицом к мёртвой эльфийке.

Она вздрогнула. Её застывшие руки очень осторожно принялись ощупывать стенки гроба, губы шевелились, будто она силилась что-то сказать, но воздуха в лёгких не было. Голова чуть приподнялась на шёлковой подушке, а глаза — я видела, что они из льдисто-синих начали наливаться тем болезненным красным огнём, какой горел у восставших скелетов в пустых глазницах. Мой дар был умнее меня, даже несмотря на то, что я не проходила обучения. Белый огонь всколыхнулся в моей груди, и я вскинула руки. Не было ни слов заклинания, ни звука — пламя просто вырвалось из моих ладоней и ударило эльфийку в грудь, откуда, словно подожжённое масло, тут же разлилось по всему телу. Ни запаха, ни крика, ничего — через несколько мгновений над гробом только поднималось облачко пара, а на белом шёлке среди хлопьев пепла блестели рассыпанные сапфиры.