Харли Мерлин и таинственные близнецы (ЛП) - Форрест Белла (читаем книги .TXT) 📗
— Ты можешь это открыть? — спросила я.
— Элтон поручил мне курировать Гримуары в течение следующих двух месяцев, — объяснил он. — Работать будем по очереди, чтобы ни на кого из нас не оказывалось негативного влияния. Как я уже сказал, эти малыши могут быть очень шокирующими.
Он подошел к одному из столов и положил на него Гримуар. Это была большая и тяжелая на вид вещь, с твердой черной кожаной обложкой и множеством странных гравюр на корешке. Я не узнала ни одного из символов.
Мы сели перед ним, и Гарретт развязал кожаные шнурки, удерживающие обложку и страницы вместе. Он выглядел довольно старым, с пожелтевшей бумагой и множеством каракулей по краям. Первая страница привлекла мое внимание. Почерк был попыткой изящной скорописи, с изгибами и завитушками, но с острыми и колючими краями повсюду. Для меня это означало женскую натуру с темной, грубой стороной. Кто-то, кто пытался попасть в определенную категорию, но не мог избавить себя от демонов внутри.
Вторым самым интересным аспектом было то, что он был написан на французском языке, и я могла понять каждое слово. Гарретт заметил, что я смущенно нахмурилась.
— Это написано по-французски, — сказал он.
— Знаю, — ответила я.
— Тогда что случилось? Ты выглядишь обеспокоенной.
— Я не говорю по-французски. Я никогда этому не училась. И все же я понимаю каждое слово. Как это может быть? — спросила я.
Он усмехнулся.
— Это магия. Гримуары написаны на разных языках, чтобы сбить людей с толку, если они когда-нибудь попадутся. Но маг всегда поймет язык Хаоса, — объяснил он. — Полагаю, это заложено в нашей ДНК.
От слов на первой странице у меня по спине побежали мурашки.
Гримуар Кримсон Кайт. Яд можно пить медленно и чувствовать себя невероятно.
— Это так мрачно, — пробормотала я, кивая на текст.
Гарретт пожал плечами.
— Это один из запретных. Технически говоря, мы не должны даже смотреть на него, но черт возьми… живем только один раз, верно?
— Ты знаешь, кто такой Кримсон Кайт? Это должно быть псевдоним или кличка, или что-то.
— Нет, — ответил Гарретт. — Но я предполагаю, что это женщина, судя по почерку.
— Да, немного неуравновешенная женщина, — сказала я. — Посмотри на беспорядочную дрожь в каждом слове. Как будто она изо всех сил пыталась так писать.
— Мм-хм. Согласен, — пробормотал Гарретт. Он прищурился и перевернул несколько страниц. — Ему по меньшей мере лет десять или двадцать. Сам я никогда не занимался конкретно этим Гримуаром.
— Итак, что ты делаешь? — спросила я.
— Ну, я удостоверяюсь,
что страницы целы. Вытираю пыль и любую грязь с помощью специальных чистящих инструментов и сухих тряпок. Там, где чернила начинают выцветать, я применяю освежающий раствор, который возвращает их. Затем я опрыскиваю каждую страницу консервирующей сывороткой. Все это приготовлено в доме наставников Грейслин и Паркс, — ответил Гарретт. — Это утомительно. До сих пор я сделал шесть из них, осталось около сотни, но я не смогу сделать их все. Кто-то другой начнет с того места, где я остановлюсь.
Я кивнула и вытянула шею, чтобы получше рассмотреть текст на одной странице. Это было похоже на стихотворение, с короткими строчками и большим промежутком между ними, и красными, зелеными и черными рисунками на краю, демон, дракон, водоворот странных цветов и несколько змей, все они были изображены вокруг основного текста. Название звучало интересно.
— Проклятие поцелуй Дракона, — выдохнула я.
Гарретт что-то сказал, но я пропустила это мимо ушей. Текст, казалось, вибрировал и выпрыгивал из страницы. Каждое слово имело смысл, и я слышала, как кто-то шепчет мне на ухо.
Там, во тьме, где живут зло и яд…
У меня кровь застыла в жилах. Моя кожа покрылась мурашками, как будто меня только что окунули в чан с ледяной водой.
Дракон спит…
О, чудовище Левиафана, сын Хаоса, Пожиратель сердец…
Я прошу тебя, иди сюда…
Я отдам тебе свое сердце, если ты поцелуешь меня.
— Харли! — раздался встревоженный голос Гарретта. Грохот книги вырвал меня из того, что я только что испытала.
Я уставилась на него, мир вокруг нас внезапно вернулся в фокус.
— Что? — ответила я.
— Что, черт возьми, только что произошло? — закричал Гарретт, его глаза расширились от страха.
— О чем ты говоришь? — спросила я и потерла лицо. Иголки впивались мне в глаза или, по крайней мере, так я себя чувствовала. Мне потребовалось несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить полное самообладание.
— Мы должны держать тебя подальше от этого. Ты слишком восприимчива, — заявил он и снова обвязал Гримуар веревочками. Это был тот самый хлопок, который я услышала несколько секунд назад, Гарретт закрыл Гримуар. Он положил его обратно за стеклянную оболочку, прежде чем прошептать запирающее заклинание и вернуться к столу.
Странные символы на мгновение вспыхнули, а затем снова исчезли за стеклом.
— Не понимаю, — сказала я. — Что случилось? Я просто читала это заклинание.
— Харли, ты ничего не читала. Ты повторяла наизусть. Твой голос изменился, глаза закатились, и стол задрожал, — ответил Гарретт. — Разве ты не помнишь?
Я покачала головой, шок сжал мое сердце.
— Что…
— Да, именно так я и думаю! Я пытался позвать тебя пару раз. Потребовалось несколько попыток, чтобы вытащить тебя из этого транса. Этот Гримуар оказал на тебя большое влияние.
Я не понимала.
— Буквы вибрировали на странице. Я слышала шепот в своей голове, но из того, что сказал мне Уэйд, это довольно нормально, когда смотришь на открытый Гримуар. Я не знала, что залезла так глубоко в кроличью нору. Извиняюсь…
— Тут не за что извиняться. Просто будь осторожна, — сказал Гарретт, одарив меня сочувственной улыбкой. — Кроме того, Гримуара твоих родителей здесь нет.
— О, я это знаю.
— В архивах ты тоже ничего не найдешь, — добавил он. — Поверь мне, я искал. Вскоре после того, как я узнал, кто твои родители, я проверил все наши записи. Они держат этот Гримуар в строжайшей тайне, в запретной секции Нью-Йоркского Ковена. Они убрали все другие ссылки на него из всех других ковенов. Все, что тебе нужно знать, в Нью-Йорке.
Я была удивлена тем, насколько отзывчивым был Гарретт. Его поведение определенно изменилось после инцидента с Финчем, но это все еще было неожиданно. Это просто не соответствовало его, в основном резкой, высокомерной и саркастической натуре.
— Спасибо, Гарретт, — сказала я. — Приятно это слышать.
— А теперь пошли, пока ты не услышала еще один призыв Гримуара, — усмехнулся он и направился к двери. Я шла прямо за ним, когда он остановился и обернулся, склонив голову набок. — Кстати, у тебя очень сильная связь с Тьмой, просто чтобы ты знала. Я не думаю, что кто-то заметил, или сказал тебе если обратил внимание.
— Что ты имеешь в виду?
— Ах. Я вижу, они не учили тебя этому, — ответил он, и уголок его рта дернулся. — В этом есть смысл. В любом случае, это не мое дело учить тебя этому. Ты должна спросить Элтона или наставника Икеса о Свете и Тьме.
— О, да, я читала… что-то об этом, но я мало что знаю. Просвети меня, я ничего не знаю, — ответила я.
Он нежно сжал мое плечо.
— Это круто. Ты должна обсудить это с Кригером перед твоим следующим Чтением. У тебя ведь должно быть еще одно, да? — спросил он. Я молча кивнула. — Да, так что проверь это, когда будешь его проходить еще раз. Но это очевидно по тому, как ты отреагировала на Гримуар Кримсон Кайт. У тебя сильная связь с Тьмой.
— Это плохо?
Он рассмеялся.
— Нет. Необязательно. Конечно, большинство магических связей с Тьмой, как правило, пренебрегают магическими законами, но было и достаточно исключений, чтобы это не стало правилом.
Так или иначе, это не заставило меня чувствовать себя намного лучше. Тем не менее, Гарретт явно не тот парень, у которого стоило уточнять. Он специально сказал мне, чтобы я получила информацию через Элтона, Икеса или Кригера. Единственное, что я знала наверняка, это то, что вся эта связь со Светом или Тьмой точно не была открытой информацией. Нужно было задавать вопросы, чтобы получить ответы.
