Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма (электронные книги бесплатно TXT) 📗
— О чём думаешь?
Рэй не стал оборачиваться — он и так слышал, что шаги принадлежали только одному человеку, а столь мягкая, кошачья, но при этом уж точно мужская походка была характерна только для двух людей из тех, кого он знал. И второй, пожалуй, слишком далеко отсюда, чтобы вот так явиться и решить одним махом все проблемы.
— Думаю, почему бы не раскрыть все карты этого вашего мироздания. Надо же, боги — не могут справиться с каким-то сумасшедшим и парочкой магических источников по пути.
Дарнаэл весело засмеялся — они как раз подошли к мосту через маленькую, но упрямую речушку, в которой многие по утрам набирали воду.
— Если бы всё было так просто, то ничего бы не случилось, — наконец-то промолвил мужчина. — Да и вообще, ведь ты знаешь, что в нашем мире достаточно странные законы. Их приходится выполнять, если не хочется оказаться в глубокой пропасти на дне вселенной.
— Ты создал этот мир. Ты можешь их перекрутить.
— Я создал его не для того, чтобы всё нарушать, однако. И от меня тогда требовалось только повернуть чары в нужное русло, а не думать о том, как они взыграют через несколько лет, — возразил Дарнаэл. — Да и вообще, знаешь ли, очень просто обвинять, если не понимаешь, о чём конкретно идёт речь, Шэйран. Завтра — или даже сегодня, — я должен попытаться открыть тебе то, как руководить этим даром, и неужели ты думаешь, что всесилие пойдёт тебе на пользу?
— Оно никогда никому не идёт на пользу, — рассмеялся Рэй. — И мне тоже. Но всё это до ужаса нелогично — забрал бы у меня силу и жил себе спокойно.
— Ты наивен, если думаешь, что божественная сила — это то, что у тебя есть. Просто… характерный дар, и всё. Тэллавар многое видел, но сказать так уж точно и правильно всё равно не мог. Мне лучше знать.
— Разумеется.
Принц смотрел куда-то вниз, на тёмные воды речушки — ни одной мысли о том, чтобы оказаться там, внизу, разумеется.
— Этот мир, — проронил Дарнаэл, — построен на ненависти. Когда он создавался, мне было, конечно, лет шестьдесят — но в эльфийском пересчёте это почти ребёнок. Думаешь, я знал, как и что надо делать? В конце концов, в Источнике накопилось очень много силы, а мне хотелось жить и быть с любимой девушкой. Я действовал интуитивно и глупо. Если бы сейчас мне дали шанс всё исправить, то, разумеется, я поступил бы иначе.
— Не создавал бы мир?
— Создал, почему же. Но любви одного эльфа слишком мало, если всё остальное строится на ненависти. Этот мирок вышел… Гнилым изнутри, знаешь.
— И зачем ты мне это говоришь?
Мужчина всё так же оставил этот вопрос не отвеченным — он будто бы завис в воздухе немой, холодной нитью.
— Мне тогда казалось, что нам с Эрри и так достаточно досталось. А её характер в реальности ещё и портится день ото дня, если ты заметил. Жуткое сочетание характеристик подобной девушки, но… Уж как есть. Когда-то, будучи эльфийкой, она была добрее и милее. Не пережила тысячи инкарнаций. Но это её беда — мечи и шпаги. Твой отец, несмотря на то, что внешне он очень похож на меня, типичная Эрри. Ему тоже подавай коня, войско за спиной, шпагу и револьверы или пистоли в руки — и он покорит весь мир.
— Как приятно это слышать, — хмыкнул Рэй. — Ты с ним даже не разговаривал ни разу.
— Конечно, не разговаривал, — пожал плечами Дар. — Но он только пример того, что не имеет значения — мужчина ты или женщина. Волшебство и воинство передаётся не по крови, оно передаётся по духу. Твоя мать, к примеру, прекрасная колдунья, но в ней слишком много этого варварского убеждения Эрри в ничтожестве всего мира. В конце концов, она приложила к нему куда меньше усилий, чем я, наверное, потому и испытывает такое раздражение ко всему, что тут происходит. Но, впрочем, это не имеет значения — я говорю совсем не о том, о чём должен. Этот мир, — его голос был до того спокоен, словно он собирался умереть сразу после окончания этой тирады, — построен на ненависти. Она же легла в основу каждого из тех, кто в первые дни блуждал по миру. В ком-то больше, в ком-то меньше — за долгие годы это смешалось и превратилось в бесконечную какофонию и неразбериху. Человека уже не отличить от эльфа — те тоже представляют из себя что-то вроде смеси чужой крови и боли. Но тот, кто создал этот мир, должен же был им как-то управлять оттуда, свыше, знаешь. Все те короткие проблески моей якобы реальной жизни — когда я становился человеком и сходил на землю, когда это делала Эрри, — были всего лишь демонстрацией нашего вечного наказания и к строению мира никакого отношения не имеют. Сбывалось проклятие — а всё остальное время мы находились там и за всем следили. Следили за тем, как эта проклятая судьба постепенно, кольцами развивается — и кое-что подправляли, если могли. Пока Эрри не стала королевой Эрроки и её не приняли за богиню.
— Разве она нарушила какие-то законы? — усмехнулся Рэй. — Или до этого в мире не было войн, межусобиц и прочей ерунды?
— Да были, конечно же, — хмыкнул Дар. Луна оставляла на его лице причудливые тени, будто бы разукрашивала длинными тонкими полосами, и сейчас бог казался каким-то нереальным. — Но в тот момент она позволила своему дару — магии войны, что текла в её крови, — оказаться среди обыкновенных людей. Этот континент — не всё, что мы создали, ты знаешь, но тут начинался мир. На Ньевидде, если по правде, но этот уголок всегда нравился нам больше всего. И когда наступило моё время, когда в этом мире родился будущий Дарнаэл Первый, ей там, наверху, и вовсе стало понятно, что уже ничего не исправить, но было поздно. Мы принесли магию в этот мир — магию, которая значила чуть больше, чем обыкновенное человеческое колдовство, — мы позволили кому-то иметь чуточку больше, чем они заслуживали. Или чем вообще любой нормальный человек имеет право заполучить. Тот дар, что есть у тебя — и у Эрлы, и у твоей матери, только, к счастью, в крайне ограниченном количестве, — это не то же самое, что творило этот мир. Но оно позволяет им управлять. Позволяет обращать в волшебство чужую ненависть. По сути, чтобы сделать всё, что тебе взбредёт в голову, тебе лишь надо уцепиться за эти эмоции или чувства — и подумать о том, как ты хочешь их использовать. Вот и всё.
— И это — дар из пророчества? — Рэй недоверчиво покосился на своего собеседника. — Управление, подери тебя Змея, ненавистью?
— Боги, Шэйран… — Дарнаэл рассмеялся — глупо поминать самого себя в разговоре. — Пророчество о Высшей и о Воине уже давно сбылось. Лет за двадцать до твоего рождения.
— Но…
— Ты его читал хоть раз? Думаю, только мать говорила, а ей пересказывала Далла, между прочим, крайне неустойчивая женщина. Высшая и Воин — это, конечно, красиво, и там говорилось что-то о воссоединении континента. Высокие цели, сквозь тернии к силе. Двое, что победят ненависть между собой — и чья любовь не имеет границ. Ты, конечно, испытываешь к сестре тёплые братские чувства, а после того, как Монике в сердце попала та спица, даже несколько минут желал её придушить, но неужели и вправду веришь в то, будто бы забудешь о своей дарнийке-ведьме и возьмёшь сестру в жёны?
Рэй поперхнулся и уставился на Дара, будто бы на безумца.
— Разумеется, нет. Но причём тут это?
— Высшая и Воин — это не кровная пара, — хмыкнул он. — И ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю. Вы с Эрлой — только… последствия. В ней тоже много магии, которую она до сих пор не может осознать — считает себя то Воительницей, то ещё кем-то. Там даже рассказывать всё это бесполезно, а Эрри ещё и подлила масла в огонь. Не надо было делать из ребёнка такую же стерву, как она сама, я думаю, но то уже наши с нею проблемы. Эрри просто хотела добиться своего — она это и сделала. Эрла дождалась, нашла в себе силы для борьбы, а этот бедный влюблённый мальчишка — он ещё с нею намучится, вот увидишь, — даже равновесие в очередной раз нарушил, пристрелил советника твоего отца. Колдовство в ней ещё проснётся, созреет, но в более мирных… границах.
— А я? — Рэй прищурился. — Если нет никаких предназначений, то причём здесь вообще моя магия, почему она была нужна Тэллавару?
