Королевство Бездуш (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир" (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
— Я ведь сказал — без слов, — приказ прозвучал глухо, интонация заставила меня насторожиться. Кажется… кажется, у Эша язык заплетается!
— Ты пьян? — прошептала я. Почему-то говорить вслух было страшно.
Тихий смех лизнул мои губы и отозвался внутри дрожью. На вдохе остался едва уловимый вкус спелых вишен.
— Нам это не помешает. — Обжигающий вдох, нервная дрожь. И его руки на моих плечах. Спускаются до локтей, сжимают, сковывают движение. Мое сопротивление. А я сопротивляюсь? — Сегодня дерьмовый день. — Он снова тихо и жутко рассмеялся. — Очень дерьмовый. Так что первый раз будет жестким…
Первый раз?
О чем он?
Хватка на моих руках стала сильнее. Тьма обступала. И запах льда. Как тогда… только вместо холода — жар. Невыносимый. Хотя в ту ночь первое мгновение после падения мне тоже было обжигающе горячо… я падала и сейчас — в бездну. И не могла это прекратить…
— Стой…
Не приказ, а придушенный хрип. И никакой реакции. Лишь мужское тело, прижавшееся теснее. Рубашки не было.
— Я велел молчать, — яростно выдохнул Вандерфилд и накрыл мой рот своим.
Я задохнулась. От возмущения, испуга, и чего-то еще. Пока непознанного. Неизведанного. Ладони оказались прижаты к горячей коже, и я ощутила пальцами, как двигаются ребра Эша, когда он делает вдох. И почему-то это меня поразило. А потом Вандерфилд раздвинул мои губы языком и ударил кончиком, касаясь совсем легко. И эта легкость, эта ласка заворожила, обманула… отняла ту секунду, когда надо было вырваться и уйти. Он исследовал мой рот неторопливо и так нежно, что разум поплыл… Помню, как меня поцеловал впервые знакомый парень из Котловины. Было так противно, что я ещё долго недоумевала, что в этом хорошего — в поцелуях.
Теперь поняла.
И поцелуй этот был совсем другим, несравнимым… Со вкусом вишневой настойки, с какой-то запредельной, сводящей с ума чувственностью. Умелый и заставляющий дрожать… Эш точно знал, как надо целовать девушку. И я застыла, поневоле нежась в его руках и открываясь губам. И тут же Вандерфилд подобрался, рывком отнял мои руки от своего тела, припечатал к стене. И также рывком снова вторгся в рот — уже сильно и жадно. Его бедра вжались в низ моего живота, давая в полной мере ощутить возбуждение Эша.
— Ты сегодня другая… так пахнешь… — почти простонал он мне в рот, на миг отстраняясь. — Заводишь меня…Я хочу больше. Я хочу все…
Я дернулась, совершенно теряясь в этой тьме с запахом льда и вишни… Перед глазами плыло, кожа горела. Сильнее, чем от приказа Ривза. Мысли путались, словно и я опьянела от вишневой настойки, которую даже не пробовала. Вандерфилд ласкал, не давая опомниться и не позволяя сказать хоть что-то. Губы казались такими жесткими… Злыми. И сейчас я четко осознавала, что парня вело даже не желание, это была ярость. Дикая и болезненная, заставляющая его прикасаться уже агрессивно, сжимать мои запястья, не давая вырваться. Каким-то потусторонним чувством я ощущала боль внутри этого, почти незнакомого мне парня. Ему было плохо. Так плохо, что я замерла, не понимая, что делать.
А потом осторожно коснулась его языком.
Он тяжело втянул воздух и нежно прикусил мою губу, вырывая стон. И снова движения замедлились, стали чувственнее и осторожнее. Вандерфилд словно вслушивался, словно пытался распробовать мой вкус… с каждым разом пьянея все больше. Его дыхание сбивалось…
— Еще… поцелуй меня… еще…
Приказ, и снова его губы на моих.
Странная ласка, лишающая меня возможности сопротивляться.
И самое ужасное, что мне не хотелось. И именно это отрезвило.
Я стою и позволяю белобрысому гаду меня целовать? Да какой там целовать, иметь языком, прежде чем он сделает это и другим… местом. Его возбуждение так отчетливо ощущается в хриплом дыхании и в уже рваных движениях.
Вандерфилд дернул вверх подол моего платья.
— Раздвинь ноги… Проклятье, что это за балахон, Лисса?
Что?!
Осознание повергло в ступор. А ведь у меня даже мелькнула мысль, что Эш принуждает, использует на мне ментальное внушение. Принуждает? Да он даже не понял, что лапает прислугу. Пьяный и злой Эш Вандерфилд собирался развлечься с блистательной и совершенной Алиссией. Видимо, он ждал ее и даже не понял, что дверь открыла другая девушка. Та, к которой он ни за что не прикоснулся бы по доброй воле!
— Отпусти. Немедленно отпусти меня! — рявкнула я. Злость на себя — за то, что позволила, злость на него — за то, что даже не понял… Глупая, нелогичная злость. Странно, что меня обидело и задело именно это, а не сам факт поцелуя!
Вандерфилд отшатнулся и шагнул во тьму. И тут же вспыхнула лампа, ослепляя. Я зажмурилась на миг, заморгала.
— Ты? — парень нахмурился, явно пытаясь сообразить, куда делать прекрасная Лисса и какого исчадия бездны тут торчит лохматая девчонка из Котловины. — Ты что тут делаешь? Зачем ты пришла?
Скривился и, кажется, собрался плюнуть на пол, поняв, кого целовал. Но, видимо, хорошее воспитание все же удержало. Потому что взгляд стал злым, а лицо — высокомерным.
Провел рукой по губам, словно пытаясь стереть поцелуй.
— Ты. Вот же гадость!
Очень захотелось кинуть в сноба что-нибудь тяжелое. Впрочем, это нормальное состояние рядом с ним!
— Мне тоже противно, знаешь ли! — огрызнулась в ответ. — Я ключ принесла. Вот!
С размаха припечатала к столу железный предмет. И только сейчас увидела, что сделал белобрысый гад со своими комнатами. И моей уборкой. Вокруг царил хаос — неистовый и беспощадный. Разбитый комод, остатки стула, разорванное покрывало, какие-то лоскуты, щепки и осколки, усыпающие пол!
— Святой Фердион! — застонала я. — Что ты здесь устроил? Да мне теперь неделю придется наводить порядок!
— И это должно меня волновать? — хрипло спросил Вандерфилд. Того, кто так жадно ласкал меня в темноте, больше не было, передо мной снова стоял заносчивый наследник династии.
— Я потратила несколько часов, чтобы навести здесь порядок!
— Да плевать мне, сколько ты потратила, — хмыкнул Вандерфилд и двинулся к стене, где тихо урчал холодильный шкаф. Парня заметно качало. Вытащив грушу, Эш откусил кусок сочного плода. Я сглотнула голодную слюну. Ничего, в моей комнате ждет пакет с сушеными яблоками.
— Я пришла в академию учиться, — тихо произнесла я, стараясь не смотреть на белобрысого гада. — Но вместо этого драю твои полы. Ты мог хоть немного задуматься… об этом!
— Задуматься об этом? — он на миг застыл. И мотнул головой. — Даже не собираюсь. Ты поломойка и должна быть счастлива, что попала ко мне. Так что радуйся, Аддерли. Где бы ты была, если бы не я!
Я сжала кулаки до хруста. Самовлюбленный избалованный эгоист!
— А я почти испытала к тебе жалость. Ты не достоин ее. И чтобы у тебя не случилось, знай, что это наказание за твой сволочной характер!
— Наказание? — груша со смачным хлюпом врезалась в стену. Отлично, мне теперь и стену отмывать! — Да что ты понимаешь, пустышка? Что ты вообще можешь в этом понимать?!
Он пересек разделяющее нас расстояние, и на миг показалось — снова схватит и прижмет к стене. Но нет, не прикоснулся. Много чести — прикасаться к отбросам из Котловины!
— Ты ничего не знаешь! — рявкнул Вандерфилд. И снова я ощутила его боль. Увидела ее в отчаянном, загнанном взгляде, почувствовала в напрягшемся до хруста теле. — Я теряю самое ценное, что у меня есть. Самое важное. Да чтоб оно все провалилось!
Я осторожно отступила. Возникло четкое ощущение, что я нахожусь в одной клетке с раненым зверем — слишком опасно. Эш себя почти не контролировал. Но все же, что у него стряслось? Вдруг кто-то умер? Близкий родственник, например?
Неуместная и глупая жалость кольнула сердце.
— Послушай, я не знаю, что стряслось, но мне очень жаль…
— Жаль? — он вдруг рассмеялся, только вот мне захотелось от этого смеха спрятаться. — Жаль… Да если кто-то узнает том, что со мной происходит… Если отец узнает…
Он вдруг замер и сжал виски, тяжело дыша. Я тоже застыла, совершенно не понимая, как себя вести. Надо потихоньку двигаться к двери, пока Вандерфилд на меня не смотрит. Выскользнуть в коридор, и пусть сам разбирается со своими проблемами. В конце концов, меня они не касаются.
