Вредина, маг и обряд, пошедший не так! (СИ) - Крейн Антонина (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Я поджала губы.
Я понятия не имела, что ему отвечать. С одной стороны, я была просто в ярости — на кону стояла моя жизнь, черт возьми! С другой стороны, во всех словах и облике Бора сквозила искренняя тоска. Сейчас ему действительно было стыдно — такое вроде не подделаешь. Адреналиновая дуга опала. Эйфория сменилась раскаяньем.
Мда, так себе характер у человека. Опасный. Проблемный. Маятник.
Как говорится: учтем. Нет смысла читать ему нотации, взрослого человека не переделаешь, так что по некотором размышлении я просто поджала губы:
— Ну и сволочь же ты, а.
— Как я могу искупить свою вину?
— Сгореть в аду нахрен. А пока — отдавай мне цэйры. Семь штук из десяти. Раз тебе для счастья хватает зажегшейся лампочки в голове, то кристаллы оставь нам, ущербным.
— Почему семь, а не пять? — удивился он.
— Три оставлю себе, три отдам Эдинброгу — как роялти за идею и плату за то, что восстановил ангелов. Еще один нужен сейчас в лазарете. Тебе тоже останется три — согласись, это щедро?
Борис сложил руки на груди и сощурился:
— Вилка, я рад, что ты высказываешь колоссальные познания в математике, но… Мне нужны пять кристаллов минимум. Пардон.
— А мне семь, — я пожала плечами. — Найди недостающие где-нибудь еще, в чем проблема? Ах, да, наверное, в том, что ты сам не в состоянии придумать подобный план, в отличие от Эдинброга…
Борис вдруг зарычал и, ухватив меня за плечи, резко приблизил свое лицо к моему:
— Ты не понимаешь. Ты уже встала на его сторону, а тебе даже в голову не приходит спросить, зачем мне кристаллы.
— Ну и зачем? — я так опешила от нападения, что мигом растеряла весь запал.
— Чтобы восстановить своё доброе имя, Вилка, — в глазах Бора плескалась мрачная решимость. — Причем как раз-таки в глазах этого твоего идиота, который — цитирую — «вытащит мое сердце голыми пальцами, едва закончится пора экзаменов». Он рассказал тебе про Аманду?
— Н-нет…
— Хм. Я думал, уже рассказал. Приготовился защищаться, понимаешь. Но ладно. Тогда история чуть растянется…
Бор отстранился. Я вновь начала дышать — успех!
— Я отдам тебе пять кристаллов, — жестко сказал землянин. И, не успела я протестующе пикнуть, добавил: — И расскажу, зачем мне остальные. А лучше покажу. Ты сейчас свободна?
— В принципе, да.
Я завороженно смотрела за тем, как Бор двумя ногами залез в ванную. Потом потянулся к верхней из деревянных полочек, закрепленных у стены и уставленных разнообразными баночками (кажется, кто-то любит понежиться в пене). Он взял одну и отвинтил крышечку. Наружу плеснуло ярко-белым светом. Я зажмурилась и отшатнулась от неожиданности, а Бор уже протягивал мне пять сияющих камешков.
Будто бриллианты — но нестерпимо горящие светом…
— Твоя доля. Честная. А Артур пусть идет в задницу, обвинитель чертов, — мрачно сказал Бор. — Мне надо быстро доделать кое-что по работе. И предлагаю встретиться через полчаса на первом этаже. Пойдет?
— Пойдет, — сказала я, заинтригованная.
Кристаллы цэйры катались у меня на руке, невесомые. Я заметила, что баночка без них уже не светилась.
Значит, свои пять Борис уже куда-то дел…
Я вновь забежала в Лазарет и отдала Мэгги один кристалл. Надо было видеть квадратные глаза медсестры!
— Ты правда его добыла? — они смотрела на меня с неким, как мне показалось, благоговением.
— Я такая, — подмигнула я.
— Еще больше люблю землян… — растаяла Мэгги. — Что ж, завтра Артур будет в порядке! Ура!
— Ура!
И вот мы с Борисом уже встретились у высоких створчатых ворот академии.
Дело близилось к вечеру. Шпили Форвана чернели, на пробу протыкая закат, и отбрасывали острые тени-ножи на всю долину.
Что меня сразу смутило, так это то, что Борис был в панамке. Такой, знаете, то ли грибниковой, то ли рыболовной, но ли вообще пчеловодной: с сеткой на всё лицо. Она совсем не шла к его брутальному типажу.
Более того, землянин достал второй такой же убор и нахлобучил мне на голову.
— Идем!
— Куда?
— На болота!
— Э-э. Зачем?
— Ты мне что, не веришь? — возмутился он.
— Естественно, нет, — слегка обалдела я.
— Ну и не верь, — парадоксально обиделся Борис и учапал в закат.
Вот так загадочная русская душа… Я выругалась и потопала за ним. Борис не знал, что в лазарете я на всякий случай прихватила с собой скальпель и ножницы — они были заткнуты у меня за ремень. Нападет — нападу в ответ.
«Кровавая резня землян в академии Форван» — представила я заголовки и фыркнула: вот куда только судьба не заведет, а… И фантазия.
Мы сначала шли сквозь лес — всё темнеющий, все разрастающийся мраком. Потом сквозь мертвый лес — здесь шепоты наполняли старые сосны, поскрипывали сухие ветви на ветру, а рыжая прошлогодняя хвоя мягко проседала под ногами.
План с панамками потерпел крах. В лицо комары нас не кусали, а вот мои голые щиколотки быстро покрылись красными волдырями.
— Хочешь, подую? — предложил Бор, и я гневно отвергла сию идею.
Наконец началось болото. Для меня, столичной жительницы, проводящей по двенадцать часов в сутки за монитором, это было еще одно чудо природы. Что-то булькало и хлюпало в темной влажной массе между кочек. Приятными пробоинами светились бочаги. Алыми каплями горела местная клюква — плодоносящая, как объяснил Борис, весь год.
И вот мы на месте: над гнилостным варевом болота качались пять металлических чашек, подвешенных за веревочки к ветвям деревьев. А в них них мягко светились уложенные на дно кристаллы.
— Четыре дня они висят тут, насыщаясь парами, — сказал Бор. — Потом на два дня я положу их в гнездо нойдичей в Черных горах. Потом на день спрячу в клетку в проточной воде. Потом на два часа уберу в…
— Так, что будет в итоге? — не выдержала я сей сказочности.
— В итоге они преобразятся в Камень Времени, — пафосно заявил Бор. — Его я сварю с палбоной, хэренвой и прочими ингредиентами, чьи названия оставят тебя прискорбно равнодушной, и получу ОВГ.
— ОВГ? — нахмурилась я. — Острый вирусный гепатит, серьезно?
Бор аж захлебнулся возмущением.
— Отвар Взора Грустного! — обиделся он. — Эссенцию, что позволяет увидеть один час из прошлого. Не обязательно своего. Из любого прошлого. Она нужна мне, чтобы очистить свое имя перед Артуром.
— Почему тебе это важно? И от чего очистить?
— Важно — потому что ненавижу быть обвиняемым невиновным. И не хочу, чтобы этот псих реально вытащил мое бедное сердце, как только сдаст свои чертовы экзамены. А он может. От чего очистить… Долгая история. Присядем?
И Борис джентельменски обвел два ближайших пенька.
Признаюсь, меня они не вдохновили. Тем более, что комары продолжали жрать. Я уже шлепнула пару в процессе кровопускания — неприятненько, наверное, умирать во время обеда — и мне не хотелось продолжать подобное извращение.
— Я могу накрыть нас куполом, я умею, — сказал Бор, увидев мои сомнения. — Хотя вероятность взрыва не исключена.
— Ну накрой, — мне было интересно посмотреть на его колдовство.
Землянин стал шептать заклинания, быстро перебирая пальцами, будто на фортепиано играл…
И да, первые два раза плетения бесславно лопались, швыряясь синим пламенем, но оно, ура, лишь гасло в углекислой хмари болот. Зато на третий раз нас накрыло симпатичным будто резиновом шариком. Эдакая зорба магического мира.
— Итак… — сказал Бор, удовлетворенно вздыхая. — Время тебе узнать об Аманде.
Я расправила юбку на коленях и приготовилась слушать.
Глава 33. Рассказ Бориса Отченаша
…Мои первые несколько дней в Форване после того, как я переместился сюда со своей злосчастной скамейкой, были похожи одновременно на фэнтези-сказку и фильм о психических больных. Я все щипал себя за всевозможные места, чтобы понять — глюки или нет, — а люди вокруг обалдевали еще сильнее, потому что им вроде как надо было обо мне заботиться.
