Качели судьбы (СИ) - Пафут Наталья (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Николя, ты душка, приходи сегодня ко мне, мы так давно не были вместе, все Кейст, да Кейст, а я так соскучилась по тебе! — Прыгнула ему на шею Зои.
Несколько дней до этого
Айрин правила повозкой с мутантом, либо стоя на коленях на дне, либо сидя боком на ребре кузова и свесив ноги наружу. Свои длинные волосы она стянула веревкой, чтобы не мешали, она была одета в простую зеленую куртку, штаны из оленьей кожи и мягкие туфли.
Айрин почти не помнила свою жизнь до тринадцати лет. Перед глазами мелькали яркие краски ее раннего детства — много солнца, запахов цветов, ласковых рук мамы. Отца она почти никогда не видела. Как только она родилась — маг-чтец огласил прибытие в мир необыкновенно сильного дара и Древней крови редкой чистоты. Маг-чтец под материнское оханье и расчетливый взгляд отца, начавшего подсчитывать свои будущие богатства, которые он получит, продав дочь замуж, дал девочке имя. С тех пор, с самого младенчества, Айрин была под тщательным надзором, сначала в отдаленном семейном доме в провинции, с тринадцати лет — в университете, под защитой ограничивающих печатей.
Айрин всегда знала свою судьбу, с ранних лет ее готовили к этому — муж, которого выберет отец и потом дети, дети, дети, вечно взаперти. Вечное одиночество. Слишком ценная кровь, слишком сильный дар. Но у нее появилась надежда, пока только робкий лучик — Милард Гарридан. Он так любит ее, она до сих пор помнит его горячий прощальный поцелуй, его крепкие объятья. Конечно, она тоже любит его — никаких сомнений! Но что-то изменилось. Теперь по вечерам это искусственное строение макета ее будущего обрушивалось и жизнь становилась потоком новых чувств и мыслей, рыдающей стремительной мелодией, вихрем дикой тоски, желаний, скорби и каких-то безумных надежд. Айрин так запуталась! Около нее сидел тот, кто все это расшатывал. Она посмотрела на мужчину, сидящего рядом, он мгновенно, почувствовав ее взгляд посмотрел на нее тоже, она как всегда утонула в его глазах, таких родных, почему-то самых важных во всем мире. Нахмурилась. Нет, она будет принадлежать Гарри. А Эссейл скоро умрет…
Что же делать? Ей надо вырваться из этого бессмысленного отупения, бессмысленного вращения этой судьбы — вырваться безразлично куда. Ох, эта жалкая мечта о том, чтоб хоть чуточку любви, теплоты, — когда она гладила его лицо, она словно всем естеством воплощалась в двух руках и склонившемся лице! Неужели это..? Или это тоже самообман, отречение и бегство? Бывает ли что-нибудь иное, кроме одиночества? Нет, нет, она любит Гарри, он будет ее единственным, любящим, заботливым… Эти глаза… Он скоро умрет… Каждый день она ждала стука конских копыт с ужасным Саблотом. Он увезет Эссейла в лес, навсегда. Как он это сделает? Задушит, заколет? Гарри сказал, что это будет безболезненно. Она смотрела как дракатон, закинув дрожащие руки на плечи Заррота и Кейста, пробует ходить. Заррот с морковкой в одной руке, с хрустом откусывает ее и беззлобно подшучивает над обливающимся потом мутантом:
— Давай, скелетина, еще шажок, ты уже три сделал…
— Ну, заморыш, еще шаг, да не падай ты…
На худых руках Эссейла блеснули массивные клементные браслеты.
Он был абсолютным незнакомцем, причем смертельно опасным. Айрин вспомнила прощание с Гарри.
— У меня так не спокойно на душе, что отпускаю тебя с этим монстром, но выбора нет, через несколько дней я присоединюсь к вам и избавлюсь от него. Не доверяй ему.
— Он в таком состоянии, что он еще долго не сможет угрожать кому-либо, к тому же…
— Мы не знаем с кем, нет с чем имеем дело. Помни, даже дракатоны хотят уничтожить его! Печать университета не даст ему убежать или напасть на студентов. Но я предпочитаю дополнительные гарантии — я оставлю на нем клементные браслеты. Ключ от них будет только у меня. Не знаю, чем это поможет, но во всех исторических документах Великой войны, настоятельная рекомендация, не снимать с дракатонов клементила. — Гарри схватил себя за волосы, с остервенением подергал, — все знания утрачены! Мы ничего не знаем про этих тварей!
— Айрин, любимая, не доверяй ему ни на секунду, — добавил он. — И, пожалуйста, не забывай этого.
— Ты мог бы этого и не говорить, я все понимаю…
Он ужасный монстр! Она ему не доверяет! Она пыталась напомнить себе, что он смертельно опасен… Не доверяет…
Какой же он красивый! Синяки сошли с узкого лица дракатона. Очень худой, высокий, с копной волос темно-синего цвета. Огромные кошачьи оранжевые глаза, тонкие, четко очерченные губы. Сине-бронзовые чешуйки на веках и висках тускло поблескивали. В этом тоже была красота.
«Сколько же ему лет?» Старше двадцати, моложе тридцати? Кто ж его знает! Он и сам то не имеет понятия!»
“Надо же как быстро он выздоравливает! Вот это регенерация!» — Казалось, еще вчера дракатон умирал и не мог говорить от слабости, а теперь уже пытается ходить.
— Пойдем к костру?
Он сосредоточенно кивнул, приподнялся на дрожащих руках.
— Ты уверен, что дойдешь, давай ребят позову?
Поджал тонкие губы, смотрит упрямо:
— Я сам,
«Ну, ну, посмотрим…» — он, держась за колесо телеги, встал на колени, попробовал приподняться, отталкиваясь одной рукой от земли, Айрин не стала дожидаться продолжения, подбежала к дракатону на помощь. «Какой он легкий!» — правую руку он закинул ей на плечо, тогда она помогла ему стать на слабые, дрожащие ноги и повела, поддерживая его всем телом. Эссейл, тяжело дыша сел, облокотившись о дерево.
Теплый вечер. Все сидят перед костром. Айрин безуспешно пытается накормить Эссейла жаренным мясом. Тот пока еще не может принимать твердую пищу, только пьет.
Много выпивки, всем жарко, весело. Заррот развлекает всех историями:
Он начал с анекдотов про свои постельные похождения, ребята смеются, Эссейл в шоке слушает Заррота, его глаза широко распахнуты:
— Эй скелетина! Смотрите на него, — хохочет Джеймс, — наша чешуйчатая птаха покраснела! Девочки, тут есть работа для вас, надо кого-то лишить невинности. — У дракатона еще больше выпучились глаза.
— Но женщина, избранная, единственная… — лепечет Эссейл, он говорит негромко, хрипло-глуховатым голосом — его голосовые связки так и не восстановились. На бледном лице его розовели два пятна. Его почти не слышно сквозь оглушительный смех…
— Глупый, наивный древний мутант. Человек — мужчина и женщина — должен быть голым и свободным. Половые отношения есть достояние общества!
Отсмеявшись, Заррот рассказывает страшные истории про Дракатию, про ужасные зверства дракатонов,
— Они не брали в плен никого! Дракатоны никогда не оставляют в живых добычу или врага, а делают своих драконов озверелыми монстрами и заставляют их съедают пленных просто из чистой злобы, даже если звери не были голодны. Дракатонам нравится убивать, проливать кровь, и все это знают!
Все слушают его, затаив дыхание, даже сам дракатон. Только Айрин недовольно поджала губы: «Ишь ты, знаток истории, а сам на элементарный вопрос на экзамене ответить не мог»
Все выпили еще, за смерть всем дракатонам. Затем Заррот перешел к дикой истории о морских змеях, которые развиваются в коконах, а потом превращаются в драконов.
— Я знаю правду! Представляете, — выпучивая глаза, проговорил он, — они, слабые, слепые, покидают коконы поздней весной, дрожащие и тощие, точно котята, родившиеся слишком рано. Время их величия впереди, но сейчас они беззащитные. И дракатоны единственные знают, где появляются их коконы и держат эту тайну в секрете! Они хватают их, сажают на клементные цепи, порабощают и заставляют себе служить!
Заррот, говоря это, пристально смотрит на серого от изнеможения мутанта. Айрин озабоченно хмурится.
«И этот туда же. Это заразная болезнь какая-то — все только и думают, что о драконах»
Она не узнавала старого друга. Чаще и чаще он в тяжелой задумчивости смотрел на дракатона. Веселый, шаловливый и очень избалованный, Заррот был ее верным другом все эти десять лет. Он был капризен и непостоянен, то позволял себе грубости, то бывал изысканно учтив, то совершал глупости, то блистал талантом — он был ее Зарротом, но таким Айрин видела его впервые — таким серьезным и опасным, и ей становилось страшно и очень грустно. «Сначала ректор Даммар, сейчас Заррот, кто следующий? Только Гарри держится от соблазна начать трясти дракатона о драконах» Она нервно теребила платок, ее душили слезы, ей хотелось расплакаться.
