Мистер Х. Стань моей куклой (СИ) - Хард Леона (серия книг txt) 📗
- Галина Семеновна! – выпалила, тяжело отдышавшись и прогоняя панику. Зуб на зуб не попадал, губы подрагивали. – Там Марка бьют! Помогите!
Женщина сквозь очки окинула нас сосредоточенным взглядом, с громким стуком захлопнула, раздраженно закрыла меню. Словно мы ее отвлекли чепухой и мешали нормально пообедать. Куратор двумя пальцами молчаливо показала официанту уйти. Сняла очки и положила на стол.
- Богатые забрали Марка и издеваются! - добавила Саша. – Вы не могли бы пойти с нами в кафе и забрать его? А вдруг его побьют?
Ощущение, что женщина либо спала, либо находилась под гипнозом, бегло гуляла по нам непроницаемым взглядом, словно не видела или ждала нашего исчезновения.
В тот момент поняла, что надежда была изначально хрупкой и сейчас звонко разбилась, судя по равнодушному куратору. А ее слова еще больше посыпали осколков глупой надежды:
- Девочки, вы мне предлагаете разбираться в драках? Серьезно? Я похожа на рефери? Вы МНЕ – она указала пальцем себе на белую рубаху в районе груди. - Предлагаете подойти к какому-нибудь, например, сыну президента и попросить сделать то, что МНЕ надо? Я бы на его месте рассмеялась! – женщина насмешливо искривила уголок губ вверх и открыв меню, начала разглядывать листы и цены. Этим жестом показала, что разговор окончен и она будет трапезничать.
Потом снизошла до ответа, пока мы стояли молчаливыми статуями, не способными на движение и дыхание:
– И мой совет – будьте хитрее, а не тупее! С «ними» надо дружить! Женщинам в этом плане проще.
Куратор рассказывала меню, листая его, потом все же поглядела на нас, приподняв бровь с очевидным намеком, когда оставим в покое.
Без слов мы развернулись с Сашей, не зная, как поступить.
Так и не узнали, что делать. Голодные пошли на лавочку в ближайший парк, молчаливо присели с одногруппниками и с урчащими желудками ждали следующей пары, которая начнется через час.
А следующие пары представляли из себя одну обзорную экскурсию на красном двухэтажном автобусе по студенческому городку. Остаток дня прошел без Марка( и не известно, что с ним произошло) нам показывали живописные места - отвезли на океан, граничащий с территорией. Но теперь настроение изменилось. Теперь, когда первые проблемы посыпались камнями на голову, очевидно, что мы не в сказке. Возможно ли мы в кошмаре?
На протяжении экскурсии я молчала, постоянный стыд изматывал. Вроде сделала всё, что могла, но этого мало. А что могла сделать еще ради спасения Марка?
Мысли крутились беспрестанно и дразнили. Да, к сожалению, я не всесильный бог. И сделать мало, что могу, если грозит опасность. Даже куратор не помогла, а уж я и подавно. Мне не нравилось чувствовать беспомощность, а к мужчинам теперь ощущала еще больше отвращения. Потому что вот таким грязным образом показывать превосходство перед слабыми? Это низко и мерзко.
Вечером Марк пришел в общежитие. Мы, сидя в холле перед телевизором, молчаливо проводили его взглядом, не стали спрашивать, как он жив, здоров? На вид не битый, но слезы… Стеклянные слезы застыли в глазах. Мне стало жалко, горько и обидно за несправедливость.
Этот университет - шанс в жизни для нормального существования? А нужен шанс к успеху, если он добыт такой ценой? Пока не знаю…
Надо было срочно отделаться от плохих мыслей, заняться чем-то другим. В душевых комнатах присела на подоконнике и стала звонить маме с папой. Безумно захотелось с ними поговорить. И вновь «Данный вид связи не доступен для абонента» на все номера членов семьи.
Я настойчиво звонила, желая пробиться сквозь электронный голос и услышать голос родителей. Через десять минут борьбы сдалась, положила телефон на подоконник. Посетила мысль позвонить от Саши – у нее единственной из подруг было средство связи. Не у всех бедняков имелись деньги на покупку телефона.
- А ты пробовала звонить? – зашла к ним в комнату с Викой. Подруги в ночнушках лежали перед сном и читали книги, которые взяли в библиотеке.
- А кому мне звонить? - пожала Саша плечами, пальцем послюнявив, перелистнула страницу романа.
Точно. Подруги без родителей. У них не осталось родственников или друзей за пределами острова. Они одиноки. А как другие студенты? Такие же?
Глава 12
Корону-косу на голове не расплетала на ночь, а на следующий день на всякий случай переплела прическу, мало ли вновь придут за "длинными волосами". С утра выходила из комнаты, а на встречу -Марк. Сразу стушевался, сгорбился, попытался стать максимально не заметным.
- Марк, привет! – нашла для него улыбку. Намеревалась показать нашу дружбу и плевать на его поступки. А он проигнорировал порыв, будто не услышал. Скорость передвижения заметно увеличил, пробегая, как можно быстрее от того места, где его беспокоили. – Марк!?
Одногруппник не ответил. Пришлось стоять одной в коридоре и глупо смотреть в удаляющуюся спину.
Ощутимая волна гнева поднималась к богачам. Я всегда принимала нейтральное положение, не видела смысла конфликтовать. И у тех, и других свои причины поступать как им надо. От бедняков я тоже в свое время хлебнула и издевательств, и вымогательств денег. Не очень радостно вспоминать. После такого, пожалуй, действительно стыдно смотреть людям в лицо. А особенно когда вспоминаешь злорадный, потешный смех отморозков. Унизительно. Мне было стыдно за то, что надо мной издевались, хотя должно быть наоборот.
- Марк, это им должно быть стыдно! – выкрикнула вдогонку. Тот ошалело остановился, посмотрел на меня с примесью горечи, боли и укора, что я посмела вслух озвучить. Копаться в грязи, которую он хотел смыть с себя.
Мы несколько секунд были вдвоем в коридоре и молчали. А потом Марк покачал головой, будто отнекивался от правды и, спрятав руки в карманы шорт, побежал через ступеньку вниз по лестнице.
Одногруппник поставил заслон между собой и группой. Те, понятное дело, шушукались как базарные бабки, и обсуждали случившееся, а от этого Марку становилось хуже. Его плечи понуро опускались все ниже и ниже. Он сидел передо мной. Ему стыдно за то, что происходило, но ему нечего стыдиться. Он-то в чем виноват?
После первой пары Марк вновь исчез.
***
Во второй половине дня было объявлено о медицинском осмотре. Студентов запускали в белое прямоугольное длинное одноэтажное строение, оставляли на черных диванах напротив дверей с номером кабинета и названием врача. Возле четвертого по счету врача, я ждала, пока выйдет предыдущая одногруппница, когда холл голубого помещения больничного крыла заполнился шепотом нескольких девушек - явно курс постарше. Те остановились рядом с диваном, на котором сидела я. Возбужденно лепетали.
Дверь из кабинета открылась, откуда вышла одногруппница. Я только встала с дивана, готовясь зайти, как группа девушек стремительно рванула в открытое пространство и захлопнула дверь перед носом. В ответ я раздраженно постучала кулаком. Из кабинета послушно высунулось женское безразличное лицо, а его хозяйка повесила на ручку двери белую вывеску-треугольник – «Не беспокоить!».
Подняв взгляд на уровень лица, на желтой табличке заметила я надпись - «сексолог».
Обреченно двадцать минут ждала пока стайка девушек вновь не вылетит из гнезда сексолога. В чем необходимость врача - сексолога? Нет, понятно… дантиста, гинеколога, терапевта, но сексолог? За гранью понимания. Видимо, чем бы богатые не тешились, лишь бы не плакали.
Постучавшись, зашла в помещение и попала в холодный рай, кондиционер работал на полную мощь. Я с трудом сдержалась, чтобы блаженно не закатить глаза. А в помещении довольно уныло: возле стены стол с компьютером, лампа и два стула; перед окном на диване расположился не иначе, как шейх собственной персоной. Я не успела войти, а глаза две черные точки снисходительно меня обсмотрели с ног до головы, сделали соответствующие выводы о физических параметрах и возможном характере.
Диван маленький, думаю двух местный, мужчина сидел на нем широко раздвинув колени, в белом расстегнутом халате по локти, под медицинской формой видно джинсы и обычную футболку. Мужское лицо удлиненное - острое, глаза маленькие черные, четкие контуры крупных губ, черный ежик волос и едва заметная темная щетина. Руки мужчина важно положил в разные стороны на спинку дивана.
