Случайный трофей Ренцо (СИ) - Бакулина Екатерина (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
В его голосе послышалось что-то непривычное.
Его глаза…
Мэй показалось, все сжимается внутри, и так…
— У тебя воротничок криво… — шепнула она, поняла, что голос дрожит. Потянулась поправить, дотронулась пальцами до его шеи, провела вверх, до волос, замерла. Погладила осторожно.
У него дрогнули ноздри. Неровный выдох…
— Мэй… я люблю тебя — по-джийнарски шепнул он.
— Я тоже тебя люблю.
Глядя ему в глаза… и уже совсем не глядя, потому что сложно целоваться и смотреть. Все так быстро. И невозможно оторваться. У него волосы мокрые и пахнут мылом. Вчерашнюю шишку еще можно нащупать, но почти не осталось ничего… осторожно, он едва заметно морщится, когда она дотрагивается. И прижимает ее к себе, всем телом, так что Мэй чувствует каждый его вдох. Его руки нетерпеливо гладят ее, словно на ней вовсе нет платья. И сердце сейчас выпрыгнет…
Сейчас.
Немного страшно. Но еще страшнее, что он сейчас отпустит, и ничего не будет. А потом расстанутся, и больше никогда… Как долго еще они вместе?
Его пальцы натыкаются на застежку ее платья на спине. Он замирает. Руки напряжены до дрожи. Заглядывает ей в глаза, словно спрашивая…
— Да… — шепотом, едва слышно говорит она. Ведет по его спине ладонью и неуверенно собирает, сминая край рубашки, которую он так и не успел заправить… сминая, но не решаясь.
Он зажмуривается.
— У нас совсем нет времени, — говорит чуть хрипло, облизывает губы.
Но не отпускает, даже не думает.
Тогда Мэй залезает под рубашку сначала одной рукой, потом второй, касаясь его спины. И по телу проходит дрожь.
Сейчас.
Пусть быстро.
Немного страшно все равно. Но ведь он не сделает ей больно, все будет не так…
Подгибаются ноги.
— Боишься? — спрашивает он.
Она кивает, всхлипывает.
— Вечером, — говорит он, его голос совсем чужой, его руки держат ее так крепко и так жадно. — Мы вернемся сюда. Так будет правильно.
— Нет. Я сойду с ума до вечера, — честно говорит она.
Выдох, короткий и судорожный. Он подхватывает ее на руки. На кровать. Быстро… Не раздеваясь, просто за пару мгновений расстегивая ремень, поднимая платье… его ладони скользят по ее ногам, выше… Окончательно сбивается дыхание. Быстро. И в одно движение, одновременно с поцелуем. Мэй даже не успевает испугаться окончательно. А потом вдруг понимает, что бояться нечего. И обнимает, крепко-крепко, всем телом подаваясь навстречу.
А вот потом, все же, по делам. Почти бегом. Нужно столько всего успеть, они и так задержались. Невозможно задержались.
Мэй плохо понимала, кто все эти люди, что именно Ренцо обсуждает с ним, но юристы, адвокаты… Сначала в одной конторе, потом в другой. Мэй сажали в приемной, или в кресло в стороне, но Ренцо не выпускал ее из виду.
В начале завещание. «Нет, Мэй, конечно, я собираюсь жить вечно, но… на всякий случай». Так, словно это действительно ничего не значит.
Он улыбался ей… как-то совсем иначе. Что-то изменилось почти неуловимо, стало легче, естественнее. За те несколько минут стали ближе. Словно они знают друг друга много лет, словно не было, нет и не будет никаких препятствий между ним. Подойдя, коснуться его руки — просто коснуться, потому, что это приятно. Коленом — его колена, сидя рядом. Губами — его уха, шепнув какую-нибудь глупость. Конечно, вокруг люди… но если быстро и осторожно, — никто не поймет. Она его женщина. И он — ее мужчина. Мэй чувствует, как бьется его сердце. Это невозможно объяснить, но словно невидимая ниточка протянулась между ними. Если она позовет — он услышит, теперь Мэй уверена. Даже через полмира услышит.
Никто не знает, что будет завтра. Но, по крайней мере, ночь у них еще есть. Целая ночь и целая жизнь.
Даже если потом только смерть…
Все будет хорошо.
Ему нужно закончить дела.
Соглашение о разводе… не о разводе даже, предварительное, о разделе имущества. Какие-то бумаги, Ренцо сидел, закопавшись в них часа три или больше. Мэй пила кофе и разглядывала его издалека. Не мешая. Смотрела, как он хмурится, как быстро делает какие-то записи, как очень тихо и очень настойчиво объясняет что-то человеку, сидящему рядом. Задумчиво трет переносицу… и о чем-то спорит. Он такой красивый. Самый лучший.
И новый договор передачи права опеки…
Как частное лицо он имеет право продать ее частному лицу. Сумма не указана, «по договоренности».
Он продаст ее. Мэй не могла представить, как отнесется брат к такому. И что с ней будет? Ее больше не примут дома, и прошлой жизни не вернуть, ничего не вернуть. Но ей и не нужна прежняя жизнь. Она не боится начать все заново. Пусть дома ее осудят… не важно.
Ренцо что-то писал. Уже третий раз сминая, выкидывая и начиная заново.
Мэй почти задремала в кресле. Сумерки за окном.
23. Ренцо
За платьем успели в последний момент.
Лавка уже закрывалась, но Ренцо успел поймать хозяина у дверей.
— Сеньорите нужно новое платье, не поможете? — таким тоном, что спорить почти невозможно.
Хозяину явно не хотелось задерживаться, он смерил Ренцо взглядом.
— Это ваша дочь, сеньор.
Ренцо, признаться, растерялся, не был готов.
— Я его любовница, — Мэй обворожительно улыбнулась, сунула хозяину в нос браслет на запястье. — И его трофей. Вот. Все законно. Идемте, покажите, что у вас есть. Я хочу зеленое.
Не сомневаясь в себе, гордо подняв голову — настоящая принцесса. Ренцо невольно залюбовался. И все же… слишком юная для него. Это так бросается в глаза?
Мэй выбрала бледно-голубое, и еще что-то — ей упаковали и показывать она отказалась.
— Тебе понравится, — улыбнулась загадочно. — Ты же сказал, что я могу выбрать все, что захочу? Ты не против?
— Конечно, — согласился он. — А что там?
— Дома увидишь.
Это было так прекрасно — представить, хоть на минуту, что они сейчас придут… домой! И никуда не нужно спешить.
— Моя любовница, значит? — он открыл ей дверь, придержал, и когда она чуть задержалась, проходя мимо, успел поцеловать в шею.
— Я порчу тебе репутацию приличного человека? — весело спросила она.
— Откуда же у меня репутация приличного человека?
Она вдруг нахмурилась.
— Мне не понравился этот человек. Платья у него хорошие, но мне не понравилось как он…
Мэй замялась.
— Как он назвал тебя моей дочерью?
Кивнула.
— Это не правильно, — сказала почти с обидой. — И потом, мой отец был намного старше тебя.
Ренцо фыркнул. И про себя тяжело вздохнул. Эмиру Эрдо было сорок три, всего-то пять лет разницы. Конечно, эмир женился рано, как обычно не принято в Илое… и все же — пять лет. Но старым Ренцо себя пока не считал.
— Ты очень смелая, — сказал он. — Удивительная. Спасибо тебе.
Мэй покачала головой.
Но никто посторонний не увидит ее сомнений.
На улице зажигались огни.
Если что, от ножа, пристегнутого на ремне, будет мало пользы. Но только нож можно носить открыто. С другого бока под сюртуком пистолет. Патронов мало, новые он так и не успел найти, но в магазине осталось еще четыре. Четверых, по крайней мере, пристрелить сможет. Если повезет.
К тому же, сегодня Ренцо пару раз видел джийнарцев, пусть и издалека. Юттар прислал охрану? Или они сами попытаются перехватить?
Ренцо старался вести Мэй по самым шумным и оживленным улицам, никто не станет открыто нападать в толпе.
Но ждали их дома. На лестнице.
Ренцо шел первый, но Мэй раньше почувствовала их. За поворотом лестничного пролета, в нише, стояли тихо и неподвижно. Мэй молча и резко дернула за руку, назад и вниз, Ренцо успел пригнуться. И тут же в стену, рядом с тем местом, где только что была его голова, грохнул топорик, кроша кирпичи.
Ренцо еще успел перехватить руку с топором и, ударив по ногам, перебросить через себя, спустив первого с лестницы. Даже топор остался у него в руках. Но тут же ему в лоб уперся наконечник арбалетной стрелы.
