Академия альфачей, или всем лечь на лопатки! (СИ) - Ночка Аркадия (е книги txt) 📗
Обидно. Но хотя бы знаю, что не я причина их паники.
Пробираюсь в стеклянную прихожую, где печалится покинутый Радик. Сильно попрыгать в замкнутом пространстве не удается, поэтому мохнатые лапы, приуныв, разъехались в стороны, опустив общее туловище до самого пола. Одариваю бедняжечку мимолетным поглаживанием по спинке и присаживаюсь около коробки. Какая-то она подозрительно неподъемная. Без помощи не обойтись.
Прямо на корточках добираюсь до приоткрытой двери комнаты Эни, протягиваю руку, чтобы толкнуть створку, открываю рот, чтобы позвать соседа, и…
В общем, вот так челюсти обычно и теряются.
Глава 31. Драгоценность и подкат
План по созерцанию эстетически приятных картин на сегодня, пожалуй, перевыполнен. И всего-то и стоило разок сунуться за доверчиво не запертую дверь комнаты юного и очаровательного парня.
Судя по всему, Эни, пока соседка осматривается, решил быстренько переодеться. В процессе этого замечательнейшего занятия я его и застала. В общем, результативный осмотр новых локаций — это явно мой еще не до конца раскрытый талант.
Мне бы отчалить от двери, ну или глаза на худой конец прикрыть. Но нет ‒ жадно пялюсь в эту щелочку между створкой и косяком. Веки ни капли не слушаются, продолжая потворствовать моей мимолетной шалости.
Вообще-то все не так плохо. Эни высоко подцепил длинные локоны, уже успел сменить брюки и сейчас занимается расстегиванием пуговиц на новой рубашке, которую для удобства повесил на ручку верхнего ящика шкафа. Парень стоит ко мне спиной, обнаженный выше пояса. Но в этом-то как раз и заключена вся главная созерцательная прелесть.
Что ж, несмотря на очаровательное личико, тело у Эни отнюдь не девичье. Это не было заметно, когда он носил свободную рубашку, но сейчас… Странно, что у меня мыслительный процесс раньше не запустился ‒ например, когда он с легкостью удержал меня на весу, пока я его облапывала, или когда я не сумела полностью обхватить его руками при объятии, как ту же хрупкую Олю, хотя и обладательницу выдающейся груди. С Люкосом и Нико моему соседу не сравниться, но грациозность в линиях тела у него точно не отнять. Умеренная мускулистость и обтянутые бледной кожей выпуклости напряженных мышц на руках и спине.
С особым усердием рассматриваю тату. Не метку академии с глазом, которая тоже у него есть, а загадочно-замысловатый узор, покрывающий всю спину Эни. Нечто, похожее на сложное плетение из тонких линий, листиков, аккуратно прорисованных перышек и множества малюсеньких бликов-пятнышек. Тату переливается серебром, блестящим мягким зеленоватым и голубоватым светом. Иногда от шевеления по узорам пробегаются золотистые искорки.
Спина моего соседа — словно поверхность драгоценного камня.
И сколько еще мне предстоит открытий чудных?
В плечо тыкается сидушкой Радик. Сбоку подлезает Малява.
«Не пяльтесь», ‒ шепчу им и непонятно зачем прикрываю глаза песику и хлопаю ладонью сбоку по сиденью стула.
Понятное дело, ни Маляву, ни Радика не интересует обнаженный паренек на той стороне. Но что мне — себя по носику щелкать за излишнюю созерцательную деятельность?
Эни наконец заканчивает с пуговицами и на секунду замирает.
Задерживаю дыхание, опасаясь, что меня и мою безалаберную слежку засекли.
Но нет — все хорошо. Эни закидывает руки назад и мнет себе плечи.
Как же я рада, что он не так чувствителен к запахам! А то меня тут уже раз двадцать в пот бросило. И не только от того, что на корточках устала гнездиться.
Все из-за страха быть замеченной. Да!
Что? Еще какие-то причины? Вроде бы нет…
Роскошный экземпляр прямо по курсу? Ну, есть такой. Но истекать потом из-за этого?
Вы так великолепны, сэр, что я от вас потею. Ничего такая фразочка для знакомства?
Пока я занимаю себя обдумыванием абсурдных и ненужных мне подкатов, роскошный экземпляр прямо по курсу обнажает свое ‒ не постыжусь отметить ‒ величайшее достоинство.
Ладно, челюсть, отправляйся в отпуск. Все равно я не способна нормально удерживать тебя на месте.
Узор медленно отделяется от спины Эни и обзаводится объемом. На моих глазах вся эта блестящая конструкция превращается в переливающийся силуэт крыльев. Они достаточно большие, чтобы задевать краями стены. От изначальной картинки к ним перекочевали сияющие линии зеленоватых и голубоватых оттенков с искрами. Основа не особо похожа на перья, а больше на прозрачное стекло с переливами серебра, а по краям ‒ плетения из мохнатых всполохов. Какая-то дикая смесь из крыльев птиц и бабочек. Но выглядит шикарно. Эни будто участник одного из бразильских карнавалов.
Это и есть одна из характерных особенностей либри?
Шух-шух. Крылья трепещут, порождая мягкий ветерок. А миг спустя неторопливо возвращаются в начальное положение, растворяясь в переливающемся узоре на спине парня.
Эни еще раз массирует плечи и несколько раз наклоняет голову то в одну, то в другую сторону. Потом сдергивает свежую белоснежную рубашку с вешалки и резко поворачивается, одновременно натягивая ее на плечи.
Опомнившись, отскакиваю от двери. Со всеми этим завораживающими зрелищами, я совершенно забыла, что сидела, скрючившись на корточках, да и о малых размерах прихожей тоже не вспомнила. Так что мое стремительное и грандиозное отступление завершается не менее зрелищным провалом.
Врезаюсь спиной в противоположную стену и, оглушенная, сползаю на пол. Вышедший в прихожую Эни застает меня ‒ развалившуюся в позе прикорнувшей морской звезды и раскинувшую в стороны руки и ноги, Маляву, сразу же пристроившегося лысым клубком у моего бока, и Радика, успевшего подставить мне под затылок одну ногу в ботинке и одну мохнатую лапу.
‒ Ты, по-моему, сказала, что беседка тебя устраивает. ‒ Эни тоже присаживается на корточки на пороге своей комнаты. ‒ Но полежать захотела именно здесь?
— Рассматриваю все варианты, — бодро отзываюсь я.
Эни не бросается мне на помощь. А почему? Да потому что я старательно делаю вид, что все так и задумано. Философски зыркаю в потолок и дергаю плечами, словно и правда приноравливаюсь к узкому пространству прихожей. Да и живность моя не подводит. Неплохо дополняет общую картину моего «не все дома, но вы все равно на всякий случай постучите» поведения.
Одариваю Эни улыбкой. Не признаваться же ему, что я — бесстыдно подглядывающая за голенькими мальчиками кривоножка.
Если подумать, он крылья расправлял явно для того, чтобы чуть-чуть поразмять. Но делал это не на виду у всех и не снаружи, где места уж точно побольше, чем в комнате. Возможно, крылья небесных либри — а они у него просто мего круть — это не то, что показывают всем подряд, а демонстрация их во всей красе — и вовсе момент жуть какой интимный.
А я тут уже и попялилась вдоль и поперек, и каплями пота, как росой на листиках, покрылась. Короче, от заявленного образа скромницы отскочила эдак километра на два.
— Все же рекомендую выбрать беседку. — Эни кивает на входную дверь. — Тут изрядно дует, да и я могу нечаянно на тебя наступить ночью.
Пристально вглядываюсь в его лицо. Он по-прежнему приветлив, а значит, ничего не заметил.
Вот и хорошо, а то мой полет фантазии на время заклинило. Не уверена, что смогла бы сносно оправдаться.
— Хватайся. — Эни тянет ко мне руки, и я, конечно же, от помощи не отказываюсь. — Новой записки от ректора пока нет. Так что предлагаю распаковать коробку, а затем следовать нашей договоренности.
— Согласна по всем пунктам. — Меня с легкостью вздергивают на ноги.
Эни берет неподъемную коробку и возвращается в оранжерею. Следую за ним. Взгляд от его спины оторвать сложно. Он снова распустил волосы, и мягкие ванильные локоны раскачиваются в такт его мерным движениям, скользя по ткани рубашки. А мне все мерещатся всполохи от его крыльев-тату.
— Можешь уже снять блейзер, — говорит Эни. Голос его звучит отчего-то глухо. — В коробке наверняка найдется что-то полезное.
