Дом последней надежды (СИ) - Демина Карина (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Спасибо, — я кивнула, именно так и должна выглядеть вдова-просительница.
Скромно.
Сдержанно и…
…и слуга одарил меня хмурым взглядом. Он поджал подведенные алой краской губы и отвернулся.
…ах да, зонтик.
И девочка.
Она молча пристроилась за мной. Когда только успела облачиться в чистое платье? Правда, то было несколько коротковато, и похоже вопрос одежды встал куда раньше, чем я ожидала.
Старик цокнул языком, и ослик его послушно засеменил по улочке. К счастью, животное было то ли старо, то ли с рождения степенно, главное, что мы вполне успевали за повозкой.
А ехать и вправду было недалеко.
Почтенный Умару жил на соседней улице. Дом его, огороженный каменным забором, на котором вольготно устроилась стая кошек, был велик и роскошен.
Изогнутые шляпы крыш.
И кованые драконы, примостившиеся на ребрах их.
Горная сосна, что склонилась над вратами, даруя спасительную тень. И дорожка из речного камня. Ощущение тишины и прохлады.
Сойка в ветвях.
Лавка.
Сам старик, разложивший на земле доску для игры в но. Он сидел, будто дремал, но стоило мне сделать шаг, как очнулся и встал, протянул руки навстречу.
— Вот ты и дошла до меня, девочка, — произнес он.
— Да…
Закружилась голова.
Это от ароматов хвои и смолы, горячего чая и земли, травы, неба… кто сказал, что небо не пахнет? Скоро гроза, и близость ее я ощущала остро…
— И это хорошо… что Мэйкин заставил идти тебя пешком? Старый пройдоха… утомилась? Присядь… а ты, зануда, принеси гостье чаю. Он больше заботится о моем статусе, нежели я сам… на редкость упрямый человечишко. Уж я ему твердил, что правила правилами, а люди людьми… твою матушку вот взять, правила она блюдет, да только света в душе не прибавляется…
Слуга удалялся всем видом своим выражая несогласия.
А мудрейший Умару, почесав кошку за ухом, произнес.
— …серым по серу… белым по белу…
…его голос доносился откуда-то издалека, но это было неважно. Все было неважно… я перестала существовать, но не умерла, а будто сделалась частью чего-то большего.
Мира?
Малого, запертого в этом дворе, огороженного заклятым забором. Я была древней сосной, помнившей еще времена, когда Острова были безлюдны, и родником в корнях ее, сойкой… травой и домом… и улицей, и…
Я очнулась, когда в лицо брызнули водой.
— Вот значит, как оно… — старик вздохнул.
…старик?
…он помнил времена, когда крохотное семечко пробудилось в каменистой почве. И гора треснула, открывая путь ледяной воде. Его крылья…
Я моргнула, избавляясь от наваждения.
— Порой мы узнаем куда больше, чем желаем… — старик усмехнулся… он и вправду был стар, даже по меркам своего племени, что уж говорить про людей.
— Вы… меня убьете?
— За что?
— Не знаю… я ничего не знаю о драконах…
…кроме того, что они невыразимо прекрасны, особенно шелковые и вышитые. А этот… жаль, я бы не отказалась увидеть его в истинном обличье…
— Истина то, что мы ею считаем.
— Вы и мысли читать умеете?
…и тогда нет смысла скрываться, он и без того знает обо мне все, о той мне, пришедшей извне и сейчас…
— Не стоит бояться, дитя человеков, — дракон коснулся моего лба прохладной ладонью, и страх отступил, а с ним и беспокойство, и гнев, и многие иные эмоции, о которых я и не подозревала. — Все идет, как должно…
Я сидела.
На траве.
И трава была мягка, что ковер. Я держала в ладони чашку, ощущая каждую неровность на костяном боку ее. Кажется, я пила отвар, одновременно и горький, и сладкий.
И смотрела в синие глаза ящера.
А он разглядывал меня.
— Я знал мастера Уно, и его отца, и отца его отца… люди живут быстро, — дракон курил трубку. Чубук ее был изогнут, как радуга, а с колыбели табачной свисали семь камней на серебряных нитях. И при каждом движении камни покачивались, осторожно касаясь друг друга гранеными боками.
И раздавался мелодичный перезвон.
А может, он лишь чудился мне, как и терпкий запах дыма? Изо рта дракона выкатывались пушистые клубки его, которые, поднимаясь выше, разрастались и превращались в облака.
— …но один из рода их когда-то давно… очень давно… оказал мне услугу и не попросил ничего взамен, — дракон взмахнул рукой, и рукав кимоно его, черный, расшитый тонкими нитями водорослей, поднялся волною, чтобы спугнуть очередное облако. — И тогда я одарил его сына… он передал дар с кровью своему… мне стало интересно.
…он бессмертен?
Или просто долгожитель? И если так, то, наверное, знает много о временах былых и не только о них…
— Я наблюдал. Иногда — помогал. Они были добры к старику… и слушались советов. Кроме твоего отца. Его сердце вспыхнуло, но пламя в нем разгорелось по дурному слову… я сказал, что в жилах женщины, его произнесшей, течет кровь береговых ведьм. Она взяла волосы морских дев, чешую их и гнилой огонь, чтобы сделать зелье сердечной тоски…
Чай не заканчивался.
Ни в чашке, ни в пузатом чайничке из мутного стекла. Чайник был украшен крупными шлифованными камнями, и они окрашивали отвар то в зеленый, то в алый цвет.
— Он не поверил. Он отказался. Он ушел из дому, чтобы вернуться в него с женой… — дракон выпустил струйку дыма из носа, и длинные усы его качнулись. — Его отец приходил, жаловался, но… я не вмешиваюсь в дела людей, ибо так сказали Боги…
Сложно.
И просто.
А я еще недоумевала, как столь сдержанный человек, которым был отец Иоко, мог выбрать в жены особу, подобную матушке. Нет, стервы и в прошлой моей жизни встречались, но эта была особо редкой породы. А вот если предположить, что местные приворотные зелья действительно работают, многое становится ясно.
— Его дар горел ярко и кровь была сильна, потому заклятье не свело его в могилу… не сразу… он оказался настолько силен, что даже ты родилась…
…и вновь кое-что объясняет.
Матушкино раздражение. Полагаю, она детей не слишком-то хотела…
…и ее неспособность выносить наследника.
…и ранняя смерть отца. Его неведомая болезнь, с которой не способны оказались справиться даже колдуны… то есть, к колдунам возникают определенные вопросы…
— Она была слабой девочкой, Иоко. И когда отец принес ее, я дал ей имя.
Крестный, стало быть.
— …огонь ее души едва-едва тлел. Я дыхнул на нее, но и мое дыхание…
…сдается мне, речь идет не о том дыхании, которое в человеческом обличье.
— …оказалось неспособно разжечь истинное пламя. Да и проклятье… за годы оно вросло в его тело, изменило разум. И даже избавившись от него, он оказался неспособен справиться с наведенной привязанностью.
Дракон вздохнул и велел.
— Пей.
Я пригубила.
Отвар не горячий и не холодный, и теперь я ощущаю на губах мятную свежесть.
— Я не стал говорить ему, что Иоко обречена. Подобные ей уходят рано, но… — дракон поднял трубку и вывернул шею, уставившись на крылатые облака. — Я обещал присмотреть ему за дочерью.
— И… что вы собираетесь сделать?
— Душа ее ушла к Богам. Они милосердны. И если ей суждено будет вернуться в мир, боги даруют хорошую судьбу.
Понятно.
То есть, не очень понятно. Душа ушла, а тело…
— …ты хочешь жить. Это хорошо. Проклятье ушло вместе с ней, а вот то, что осталось… — дракон лукаво усмехнулся. — Быть может, поэтому боги не позволили ей исчезнуть. А мастер не сказал, за чем именно я должен следить, а потому…
…все-таки и в иных мирах существовали крючкотворы, пусть и в драконьем обличье. С другой стороны моя тайна, раскрытая хоть кому-то — тем паче, что этот кто-то был, надеюсь, мудр — перестала давить на сердце.
— …ты пришла спросить, женщина. И я отвечу… да, твой отец оставил меня распоряжаться его имуществом.
Отлично, значит, все-таки не матушка, у нее бы я их ломаного медяка не получила.
— Он велел выдавать своей жене содержание в сотню золотых…
…сумма вполне приличная, но для матушки с ее любовью к новым нарядам, ничтожная…
