Незримое (СИ) - Леола Кристина (библиотека электронных книг TXT) 📗
– Что?
– Я не знаю!
Я вспомнила, что именно об этом вечере так и не смогла ничего поведать бабушке во время недавнего допроса. Но тогда я все списала на усталость и нервное напряжение, а теперь… теперь по-настоящему испугалась.
– Ладно, хорошо, – опять вмешался Ян. – Что последнее ты…
Его прервало кипенно-белое кольцо портала, вспыхнувшее прямо посреди допросной – в каких-то трех шагах от стола, что разделял меня и дознавателей. Я не сразу сообразила, что происходит, и когда в комнату ворвался вихрь, снес поручика вместе со стулом к стене, а Ковальчука схватил за горло и приподнял над полом, еще какое-то время сидела и тупо пялилась в опустевшее пространство перед собой.
Зато когда отвисла и как следует рассмотрела нового участника событий…
Пожалуй, охватившие меня в тот момент чувства лучше всего назвать «смешанными». Потому что приятно, конечно, когда обидчик болтается в чьих-то сильных руках как сарделька в зубах кота, но, во-первых, шеф вроде как просто выполнял свою работу и пока даже вел почти спокойный диалог, не пытаясь меня запугать. А во-вторых, было б проще, если б защитником оказался кто-нибудь не из Зеленцовых.
– Игорь, прекрати!
Плюс: давно мечтала броситься брату на спину и как следует его укусить.
Минус: кто ж знал, что Ян в тот же момент попытается оттащить незваного гостя от Ковальчука? Кажется, кого-то не того я укусила…
Глава 12
– Бленкин, а как же честь? Куда она девалась?
– Не знаю, господин, я не брал.
(с) Терри Пратчетт
Когда-нибудь потомки сложат легенды об этом эпическом сражении…
Точнее о моем эпичном фиаско, в-руку-укушенном поручике и товарище Ковальчуке, что ценой неимоверных усилий вырвался из железной хватки врага народа и… устроил банальную пацанскую драку.
Да, благодаря нашему с Яном вмешательству, братец мой несколько сдал позиции, однако быстро стряхнул с себя балласт и почти успел отбиться от первого хука шефа. Почти. Скулу все-таки зацепило, и Игорь отлетел к столу. Ковальчук бросился следом, а я тихонечко отволокла погрызенного поручика в самый дальний уголок, чтобы уже оттуда наблюдать за представлением.
– Может, разнимем? – поинтересовался Ян, глядя, как теперь уже шефа сбивают с ног мощным ударом в челюсть.
– Тебе одной попытки не хватило? – фыркнула я.
– Если бы не ты…
– Да-да, я корень всех зол, причина всех бед, источник всех…
– Соня, хватит.
Я обиженно надулась.
Знаю, знаю, он мне ничего не сделал и вообще золотой мужик, помочь пытается, дверцу машины открывает, отцовский и бабулин взгляды не морщась выдерживает, но бурлящие внутри эмоции требовали выхода, и этот вариант казался самым безопасным.
– Ты правда собралась к этому… вещуну? – вновь подал голос Ян и с шипением скривился, когда немаленький кулак моего брата угодил Ковальчуку под дых.
– А я правда есть на записи камер из кафешки?
– Правда.
– Ну вот и у меня правда.
Наверное, будь я простым человеком, тряслась бы сейчас от ужаса. Как, ну как меня могли видеть там, где я не была, с тем, кого не знаю, и тогда, когда кусок моей памяти волшебным образом испарился? Невероятно. Немыслимо. Жутко.
Но я все-таки маг, пусть и весьма посредственный. А потому, немного успокоившись и осознав, куда именно влипла, тут же попыталась найти происходящему простое и логичное объяснение.
Вариантов получалось всего два. Либо свидетели и камеры видели не меня, а кого-то очень на меня похожего, а не помню я ничего, потому что память дырявая. Либо я все же действительно умудрилась как-то познакомиться и почаевничать с жертвой, а воспоминания мне подтерли, благо, способов для этого предостаточно.
Первый вариант возможен, конечно, но маловероятен. Второй – заставляет нервничать, но именно своей правдоподобностью.
За всеми этими размышлениями я как-то забыла следить за дракой и крайне удивилась, когда Ян вдруг резко отдернул меня в сторону, а в стену, к которой я только что прислонялась, впечатался мой уже изрядно помятый братец.
– Спасибо, – поблагодарила я поручика.
– Обращайся.
Игорь тем временем встряхнулся, рыкнул и в задницу клюнутым буйволом вновь понесся на Ковальчука.
– А почему они… ну не знаю, магию не используют? – полюбопытствовал поручик, наблюдая за дерущимися уже с каким-то научным интересом.
По мне, так смотрелись они по-дурацки.
Вообще это не первая увиденная мною потасовка, и почти всегда реальные удары не имеют ничего общего с театральными, которые нам показывают на сцене и в кино, но в замкнутом пространстве все становится еще нелепее – ни замахнуться как следует, ни красиво ударить ногой с разворота, ни изящно уклониться в прыжке.
И устали горе-бойцы явно уже на первых тридцати секундах, так что теперь не слишком-то грациозно швыряли друг друга в стены, неистово пинались и пытались не то затискать друг друга, не то защекотать до смерти.
– Здесь стоит блок на атакующие заклинания, – после небольшой паузы ответила я.
– А против порталов, значит, защиты никакой?
– Ну почему никакой. Только Игорь у нас особенный…
Особенный Игорь тем временем подло схватил противника за особо нелюбимый мною потрепанный хвостик, и пока Ковальчук пытался ответить тем же – удачи ему в неравной борьбе со стрижкой под три миллиметра, – нанес не менее подлый удар… куда дотянулся.
И после этого мужчины смеют использовать выражение «кошачья драка» и закатывать глаза в стиле «ой, ну повыдирали вы друг другу космы, подумаешь»? Лицемерные засранцы.
Короче, явившийся (через дверь, как нормальные люди) папа застал уже не полноценный бой, а две скрюченные переплетенные фигуры, в одной из которых с явным удивлением узнал свою радость и гордость – старшего сына. А я разглядела папиного спутника и бочком-бочком отползла подальше, в итоге спрятавшись за Яном.
Высший. Но не наш, управский, а из Надзорного комитета.
Мне кранты?
– Игорь! – проревел отец, и клубок тел на полу моментально распался на две отдельные личности, которые тут же вскочили.
– Виктор Степанович, – задыхаясь, выдавил Ковальчук, спешно оправляя будто изжеванный пиджак и пытаясь рукой прилизать растрепанные космы. Затем тоже заметил, что папа не один, и резко побледнел. – Ник… Николай Алексеевич.
– Здравствуйте, здравствуйте, ребятки, – пропел высший, оглядывая нашу разношерстную компанию. В темных раскосых глазах, окруженных, казалось, миллионом морщинок, плясали искры смеха. – Смотрю, весело у вас тут.
– Николай Алексеевич, я… – начал было оправдываться шеф, но братец его перебил:
– Он не имел права ее допрашивать!
– Чего это? – тут же вздыбился Ковальчук. – Это моя работа, а вот ты…
– Это твоя месть! Почти пятнадцать лет уже прошло – смирись и радуйся жизни.
– Да если б я мстил, то не разменивался бы на всяких соплячек! С тебя бы начал…
– Ты о моей сестре говоришь, упырь лохматый!
Мы с Яном благоразумно помалкивали, изредка переглядываясь, а я еще и мысленно фиксировала крупицы полученной информации. Кажется, главный обидчик Ковальчука нашелся.
Отец же пыхтел все громче, грозя в любую минуту взорваться, а высший только улыбался – теперь в открытую – и даже подмигнул мне разок.
Прям чудеса.
– …в задницу!
– Игорь! – опять рявкнул папа, прерывая ликбез по пешим эротическим прогулкам, и Ковальчук стыдливо вспыхнул, а братец недовольно поджал губы.
Но, надо отдать ему должное, заткнулся.
– Я требую объяснений! – продолжил бушевать отец.
– Да ладно тебе, Виктор. – Высший хлопнул его по плечу. – Ну повздорили мальчики, с кем не бывает. Забыл, как сам чудил по молодости?
По молодости? Папа, по-моему, и сейчас не брезгует…
– Не забыл, – процедил он сквозь зубы. – Но время и место…
– Порой выбираем не мы, – вмиг посерьезнел высший. – Завязывай гневаться и морали читать. У меня мало времени.