Мечты и планы - Ольховицкая Диана (книги TXT) 📗
Упрямо откидываю назад непослушные кудри. Вот пусть хохочут надо мною хоть все маги королевства, но поэзия серых эльфов мне как заноза в сердце!
Ах до чего же я люблю Греттину гостиную! Невысокий столик с изогнутыми ножками, мягкая мебель в светлых чехлах. Линии плавные, тона приглушенные – тут царство пастели и умиротворения.
Неспешно беру в руки маленькую перламутровую чашечку из старинного тончайшего фарфора, бережно подношу к губам и перед тем, как сделать глоток, с наслаждением вдыхаю аромат восхитительного травяного чая. А вкус… Да, это истинный вкус жизни. А теперь еще откусить кусочек воздушного пирожного. В восторге закрываю глаза. Обстановка располагает к мечтательности и сладкой неге, убеждая, что спешить никуда не нужно. Нет, вовсе не утверждая, что нужно наплевать на все дела и заботы, а лишь мягко намекая, что, подойдя к вопросу вдумчиво и обстоятельно, можно на самом деле успеть гораздо больше.
Безмятежно откинувшись на спинку диванчика, я мило улыбаюсь Гретте, интересуюсь ее делами – словом, болтаю о пустяках, как будто вернувшись в недавнюю студенческую юность. Перемыв косточки знакомым магам, мы серьезно обсуждаем эффективность различных методов исцеления, чтобы потом обменяться новостями. Не обходим вниманием и новое поголовье молодняка на Греттиной конюшне.
– Лика, – поставив на стол пустую чашку, наконец произносит моя добрая наставница, – я очень рада, что ты пришла, и готова беседовать с тобой часами. Но, кажется, ты хочешь меня о чем-то спросить?
– Да, – густо покраснев, тихо признаюсь я.
Посылаю подруге взгляд, полный искреннего уважения. Что все-таки значит опыт – насквозь меня видит.
– Гретта, что ты думаешь по поводу стихов, которые сочиняют серые эльфы? – приняв серьезный вид, задаю я первый из наболевших вопросов.
– Совершенная ерунда и безвкусица, – убежденно, но чуть печально отвечает знаменитая чародейка. – Когда впервые услышала сии творения, мне чуть дурно не сделалось. А потом… Потом подумала: не все же воспитаны на поэзии Древних, вот и результат – уровень культуры стремительно катится вниз.
– Понимаешь, – произношу я доверительно, уверенная, что в этом доме меня выслушают и поймут, какую бы откровенную чушь я ни выдала. – Понимаешь, когда мне прочитали стихи серых эльфов, я вывалилась в транс. – На мгновение задумываюсь, стараясь четче сформулировать мысль, после продолжаю: – Нет, у меня запас магии был на исходе и можно чисто теоретически допустить, что из-за этого. – И, заглянув Гретте в глаза, добавляю тихо: – Но дело в том, что со мной такого еще никогда не было. Ощущение, словно при чтении сероэльфийских шедевров активируется некая субстанция, активно поглощающая запас жизненных и магических сил.
Делаю глубокий вдох и, резко поднявшись, быстрым шагом направляюсь к окну. Здесь, остановившись, около минуты сосредоточенно смотрю вдаль, после чего говорю с легким недоумением в голосе:
– А тут полностью бессознательное состояние, еще и вернуться удалось лишь с третьего раза. Прямо как истеричная светская барышня.
– Ну и ну… – Гретта удивленно качает головой, обеспокоенно оглядывая меня с головы до ног. – Лика, а может, ты просто устала? Все-таки живой организм… Утомилась, почувствовала себя нехорошо?
– Я допускаю этот вариант, – обернувшись, серьезно отвечаю я. – Но есть еще момент. Один человек, выучивший те злосчастные стихи, сказал, что его от них чуть не стошнило. И ты тоже вспомнила про приступ дурноты.
– А ведь правда, – выпрямившись в кресле, охотно подтверждает наставница. – У меня действительно в глазах потемнело, когда я услышала сии перлы. Но решила, что это от возмущения.
– Я проверяла. – Мой голос начинает слегка звенеть от волнения. – Прямую печать Смерти эти творения не оставляют. Я нашла лишь следы эльфийской магии и магии вдохновения. Замечу, что магия вдохновения там преотвратительного качества. Но вот не нравятся мне они, хоть убей!
– Хорошо, Лика, – потерев лоб, примирительно заявляет Гретта, – успокойся, пожалуйста. У меня есть несколько древних кристаллов правды. Попробую прочитать сероэльфийские стишата над ними – коль и есть в них что-то тайное, кристаллы покажут.
– Спасибо, дорогая! – горячо благодарю подругу. – Извини за занудство, но я же поедом себя съем, пока не разберусь с этим до конца.
– Эх, молодость, – ласково улыбается наставница, пряча в уголках губ лукавство. – Теперь давай поговорим о чем-нибудь более приятном. Кстати, как там Адрианчик? Познакомились?
Сделав над собой усилие, с самым невозмутимым видом вновь усаживаюсь на диванчик, еле сдерживаясь, чтобы довольно не потереть руки. Надо же, повезло как: Гретта сама перевела разговор на вторую волнующую меня тему! Еле уловимый вздох. Хотя по степени важности тема уже давно стала первой…
– Познакомились, – взяв с блюда пирожное, отвечаю совершенно ровным тоном. – Едва.
Многозначительный изгиб брови. А что, я не вру! Четыре раза всего с милым виделись. Это с учетом его ночного визита ко мне в окно. Вот только откуда… Промокнув губы салфеткой, с интересом смотрю на старшую чародейку:
– А ты что, хорошо его знаешь?
– Конечно. – Глаза Гретты наполняются теплотой. – Я помню его еще совсем ребенком. Такой добрый, сообразительный мальчик! А главное – скромный и воспитанный, что нынче большая редкость.
Широко раскрыв глаза, плотно сжимаю губы, не давая вырваться изумленному возгласу. Ах веники дубовые! Сейчас натурально расплачусь от умиления!
– Расскажи мне о нем, – изобразив легкий, полагающийся случаю интерес, весело прошу я. – У нас городок небольшой, а Адриан – человек новый, нужно же мне знать, к каким еще сюрпризам готовиться.
– Ты что! Какие сюрпризы! – шумно вздохнув, смотрит на меня бывшая преподавательница. – Адриан – человек чести! Мальчик очень серьезно ко всему относится и, если уж он собрался что-либо сделать, для начала сто раз подумает!
Картинно взмахнув ресницами, прячу ехидно-понимающий взгляд. Прелестно! Смотрю, у драгоценного серьезная защитница нашлась. Ох, услышала бы она хоть раз, что этот красавчик бормочет. Быстро оглядев Гретту, качаю головой. Нет, лучше не нужно. Это мне после военного госпиталя трудно уши в трубочку свернуть, и то ненаглядному пару раз сие удалось. Глубоко вдыхаю, чтобы не рассмеяться в голос. Так он, оказывается, еще и думал? Перед тем как? Хи-хи. Подробный план операции, судя по всему, разрабатывал. Стратег, ешкин тролль.
– А каким он был в детстве? – живо интересуюсь я, стараясь представить милого ребенком. – Как складывались отношения с родителями?
– Он рано остался без матери. – Гретта погружается в воспоминания. – А отца его вообще никто не видел.
– Ничего себе! – изумляюсь я, сразу вспомнив реакцию ненаглядного на мое ехидное предположение, что он ненастоящий принц. – Так он что, не тот, за кого себя выдает? Подменыш?
– Лика, ты начиталась сказок, – послав мне снисходительный взгляд, добродушно улыбается подруга. – Конечно же он отпрыск правящей королевской династии, да и на мамочку-принцессу похож как две капли воды. А отец… Нет, в королевской летописи упоминается некий принц Альфред из Северных земель и даже есть запись о заключении брака между ним и матерью Адриана. – Гретта, взглянув на меня, продолжает: – Но, думаю, если Альфред и существует, в чем я, собственно, не уверена, то к нашему Адрианчику он не имеет никакого отношения.
– Так Адриан незаконнорожденный? – вытаращив глаза от удивления, совершенно бестактно спрашиваю я. – Кошмар! Какая ужасная семейная тайна!
– Лика, ты меня поражаешь, – мягко улыбается наставница. – А ты думаешь, правящий король – сын своего отца? Да у них там вообще не поймешь, кто чей родственник. Правда, бабушка у Адриана была строгого нрава, да и вообще – отличалась железным характером. Мальчик был к ней очень привязан… Я находила ее великолепной собеседницей… – Гретта, смахнув невидимую слезинку, печально смотрит вдаль. – Вот бабушка-то и привела маленького Адрианчика ко мне заниматься верховой ездой. А когда мальчику исполнилось семнадцать, бабушки не стало… И тогда сорванец сбежал из дворца и поступил на службу в Орден Света. Простым воином, представляешь? – Подруга поднимает на меня глаза, полные искреннего восхищения. – Догадываюсь, что он мечтал об этом с пяти лет. Не зря же малыш столько времени проводил на конюшне. И с оружием он с ранних лет на «ты». И вот озорник! Все-таки сделал по-своему.
