Вечер (ЛП) - Джаспер Эль (библиотека книг TXT, FB2) 📗

Он приближается, прижимает меня к себе. Я чувствую, как он сжимает меня в объятиях, и впервые ощущаю его запах. Опьяняющий. Мне больно глубоко вдыхать, поэтому я позволяю своему неглубокому дыханию впитать его. Я закрываю глаза.

В следующее мгновение его губы оказываются у моего уха.

— Je suis désolé, mon amour. (фр. «Я люблю тебя, любовь моя».) — Я не понимаю слов, но в его тоне звучит… сожаление. Возможно, он опечален. Его дыхание овевает мое горло, губы ласкают мою кожу. — Mais il n’y a nulle autre voie. Il fera seulement mal un moment…(фр. «Но другого пути нет. Это будет больно только на мгновение…»)

Звук его голоса, необычный акцент успокаивают меня. Я расслабляюсь, делаю глубокий вдох… и у меня перехватывает дыхание, когда что-то острое, как бритва, пронзает горло. У меня проколота артерия. Я знаю это, потому что чувствую, как она лопается. Он прижимается там ко мне губами.

Сначала я парализована; тело вытягивается, выгибается дугой, затем полностью застывает. Боль такая сильная, меня снова охватывает тошнота, а затем начинается неконтролируемая дрожь. Я снова чувствую себя скованной, не в силах пошевелиться. Мое дыхание учащенное, неглубокое. Вскоре я теряю сознание.

— Райли?

Прикосновение костяшек пальцев к щеке и голос пробуждают меня. Я распахиваю глаза и поворачиваюсь к тому, кто сидит рядом со мной. Сначала мое зрение затуманено. Яростно моргая, оно проясняется. Я вижу его.

— Эли? — говорю я. Мой голос надтреснутый, глубокий и сиплый. — Что случилось? У меня такое чувство, будто меня переехал грузовик.

Одной рукой Эли убирает волосы с моего лица и гладит меня по щеке костяшками пальцев. Лазурно-голубые глаза встречаются с моими, и он улыбается.

— Ma chère (фр. «Моя дорогая»), — мягко произносит он. Почему-то это звучит не так, как обычно. В этом больше… чувства.

С усилием я поворачиваю голову и оглядываю комнату. Стены каменные. Я лежу на большой кровати; у дальней стены напротив меня находится очаг. В комнате есть одно окно. Над головой темные балки.

— Где мы? — спрашиваю я, затем протягиваю руку и касаюсь своей шеи. Она кажется одеревеневшей, будто я вытягивала шею или напрягалась. Нет, боль глубже, чем в мышцах. — Черт, у меня болит горло.

Эли тянется, берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Он наклоняется ближе.

— Райли, — говорит он с серьезным выражением лица. — Что последнее ты помнишь?

Мне не нравится его настойчивость. Не сейчас. Что-то случилось.

— А что?

Он качает головой.

— Не пытайся анализировать что-либо прямо сейчас. Не в этот раз, Райли. Просто скажи мне, — повторяет он и сжимает мою руку. Его теплая кожа успокаивает меня. — Самое последнее, что ты помнишь.

Несмотря на свое раздражение из-за странного требования Эли, я напрягаю мозги и думаю очень, очень напряженно. Что, черт возьми, последнее, что я помню? Я смотрю в какую-то случайную точку на стене в другом конце комнаты.

— Я помню, что чувствовала… злость, — говорю я. — Не знаю почему, но я была зла. Зла на всех. — Я поворачиваю к нему голову. — Включая тебя.

Он пристально смотрит на меня.

— Что еще?

— Почему это имеет значение?

— Что еще, Райли? — настаивает он.

Я делаю глубокий вдох и еще немного думаю. И тут я вспоминаю. Я приподнимаюсь на локтях, меня охватывает страх.

— О Боже мой. Бхинг, из соседнего дома. — Я смотрю на Эли. — Я почти уверена, что на нее напал вампир. Я… боролась с ним. Она убежала.

Эли пристально смотрит на меня. Он не моргает, не двигается.

— Райли, — медленно произносит он. — Это случилось несколько недель назад.

У меня все внутри сжимается. Я смотрю на него так, словно он сошел с ума.

— Это невозможно.

— Ты же знаешь, что это не так.

Мысли мечутся бешено, пока я изо всех сил пытаюсь что-то вспомнить. Я крепко зажмуриваю глаза. Ничего не приходит в голову. Только то, что я слышала в переулке.

— Ты испытываешь оживление. Ты… — его взгляд не дрогнул, — … меняешься.

Даже когда я открываю глаза и смотрю в глаза Эли, это меня не успокаивает. Мне даже не нужно спрашивать, во что именно. Я сразу понимаю.

— Мое оживление. Это было хуже, чем моя уборка на острове Да? — спрашиваю я. Это было довольно напряженно. Я помню большую часть из того, что произошло, и в том числе травы и зелья из корня Причера, то, как я была связана, ночную потливость и сильную боль.

— Да.

Я снова ложусь и смотрю в потолок.

— Что за чертовщина? — спрашиваю я вслух.

— Яд стригоев — в частности, яд Валериана — действовал на тебя, — объясняет Эли. — Он начал… изменять. Менять тебя. Я не представляла, насколько серьезно.

Я перевожу взгляд на него.

— Насколько серьезно? — До меня доходит, и у меня внутри все замирает. — О Боже, я кого-то убила? Как Сет? Никсинния? Причер и Эстель?

— С ними все в порядке, Райли.

Мне не нравится, что он не отвечает.

— С кем не все в порядке, Эли?

Он только смотрит на меня.

— Эли! — кричу я. — Пожалуйста!

— Мы не уверены, — отвечает он так же спокойно, как я волнуюсь. — Была убита молодая девушка из племени Галла. Но мы поговорим об этом позже. Мы знали, что больше не можем рисковать.

Пока его слова неприятно оседают в моем мозгу, я оглядываю комнату. Где я? Старье. Камень. Не «Татумания», не у Причера и не в доме Дюпре. Я смотрю на него. — Что ты натворил, Эли?

Его тяжелый взгляд прикован к моему.

— Это единственное, что я мог сделать, Райли. — Он делает глубокий вдох. — Мы привезли тебя в замок Аркосов. Мы в Куджире, Румыния, Райли, с отцом Викториана, Джулианом. Ты пробыла здесь почти три недели. Мой отец, я, Ной, Джейк Андорра и Викториан тоже были здесь.

Джейк Андорра? Зачем ему быть здесь? Я даже никогда не встречала этого парня. Я останавливалась в его доме в Чарльстоне, когда мы недавно сражались с вампирскими бойцовскими клубами Валериана. Я прижимаю ладонь ко лбу.

— Этого не может быть.

— Это еще не все.

Все еще прижимая руку к голове, я смотрю на него. Нехорошее предчувствие скручивает мой желудок.

— Что? Что еще может быть? Где мой брат?

Эли придвигается ближе.

— Сет в безопасности. Он дома с моей матерью и сестрой. Послушай, Райли. Посмотри на меня. Чтобы сбалансировать ДНК стригоев в твоем организме, Джулиану пришлось ввести свой яд. Это был единственный способ дать тебе контроль над желаниями Валериана.

Я моргаю.

— Как Джулиан… ввел свой яд?

Встав с кровати, Эли подходит к камину, в котором нет огня. Он проводит рукой по затылку.

— Точно так же, как это делал я.

Как только эти слова слетают с его губ, я замираю. У меня все внутри немеет, и я бездумно тянусь рукой к горлу. Неудивительно, что оно так болит.

— Ты укусил меня, Эли? — спрашиваю я. Меня пронзает шок. От замешательства у меня кружится голова.

В следующее мгновение он оказывается рядом со мной и приподнимает мой подбородок, заставляя посмотреть на него. Его взгляд, суровый и отчаянный одновременно, возможно, когда-то и пугал меня.

— Это был единственный выход, — говорит он тихим, нетвердым голосом, будто вот-вот окончательно сойдет с ума. — Я не мог вынести мысли о том, что все эти Аркосы будут связаны с твоей ДНК. — Он убирает руки с моего лица, зажмуривает глаза, опускает голову и берет себя в руки. Когда он поднимает голову и его голубые глаза смотрят в мои, я ясно вижу, что он снова обрел контроль. — Я хотел, чтобы у тебя была моя ДНК, Райли. Дюпре. Не только Аркосов. — На последних словах его французский акцент усиливается.

Смесь эмоций переполняет меня, и я медленно встаю. Часть меня — большая часть — понимает действия Эли. Он не хотел, чтобы ДНК трех могущественных и смертоносных стригоев соединились с моей. Я поняла. Но другая часть меня взбешена. Я знаю, что была недееспособна, неспособна принимать рациональные решения. Я знаю это. Но все же. Почему-то я чувствую себя… оскорбленной. Будто я не более чем потрепанная кукла, брошенная в гущу четырех вампиров, которые по очереди нападают на меня. Каждый пытается заявить на меня свои права. Ну, я же не чья-то сучка. Я недоступна для того, чтобы на меня претендовали.