Чужая игра для Сиротки (СИ) - Субботина Айя (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
Она тяжело дышит.
Ее губы слегка приоткрыты, а глаза распахнуты и буквально искрятся праведным гневом.
Я снова готов спорить даже на свою длинную жизнь, что передо мной — та монашка с телеги, чтоб ее Бездна взяла!
— Герцогиня Лу’На! — громко вторгается в нашу перепалку маркиза. — Вы повысили голос на герцога?! Да что вы…!
— Леди Виннистэр, — останавливаю ее жестким холодным тоном, который, абсолютно в этом уверен, ломал хребты даже суровым мужикам, заставляя их опускать взгляд и трястись от страха, — я не понимаю, отчего вы до сих пор здесь, а не заняты подготовкой новой комнаты?
Она пятится к двери очень быстро.
Приятно быстро, я бы сказал.
— Да, Ваша светлость, я немедленно…
— И постарайтесь, чтобы в этот раз у леди Лу’На были апартаменты, приличествующие ее высокому статусу и происхождению. Уверяю вас, маркиза, прежде чем герцогиня войдет в них, я лично проверю каждый угол.
Она выходит, и нервное торопливое цоканье каблуков дает надежду на то, что по крайней мере какое-то время эта выскочка Тайного совета будет помнить, что если уж влезла в чужую игру, то для начала следует выучить хотя бы базовые правила.
Ну да Бездна с ней.
Самое время вернуться к жертве.
То бишь — к малышке герцогине и ее злющим глаза.
Но лучше бы конечно к ножкам, и вообще…
Я снова мысленно прикрикиваю на своих демонов, поворачиваюсь — и почему-то натыкаюсь на мелкие босые ступни, которыми герцогиня чуть не отбивает энергичный басский танец.
Очевидно, от холода.
— Бездна, дай мне терпения, — ворчу себе под нос, шагаю к окну, рывком сдергиваю плотную занавеску.
Накидываю ее на плечи девчонки, заворачиваю ее так, чтобы наружу торчал только нос.
Это — для ее же безопасности, пока я еще не сорвался и не натворил такого, о чем придется пожалеть.
— Что вы делаете, милорд? — испуганно шепчет герцогиня, когда подхватываю ее на руки и выношу прочь из комнаты.
— Собираюсь вас поджарить, конечно же, — не могу удержаться от шутки.
Хотя, учитывая непотребный характер мыслей в моей голове, это слово носит совсем другой подтекст. Абсолютно точно не имеющий ничего общего с кухней.
— Эта крыша совершенно точно упала не по моей вине, — хлопает глазами она.
— Я бы очень удивился, реши вы свести счеты с жизнью таким негуманным способом.
— Тогда что вы… намерены со мной делать, милорд Куратор?
Почему-то хочется услышать, как она назовет меня по имени — Рэйвен.
Но к бесам все.
Это просто обозленная девица, очень хорошо — идеально, безупречно! — прикрывающая ненависть маской смирения и невинности.
И все же, герцог я или как?
— Вам нужно где-то провести ночь, юная леди. Полагаю, моя комната для этого отлично подойдет.
Ох уж эти вспыхнувшие щеки!
Так бы и сожрал ее вместе с ними.
Пожалуй, пойду-ка я чуть медленнее.
Глава двадцать восьмая
Сиротка
Если герцог пронесет меня вот так еще хотя бы десяток шагов, то мое несчастное тело совершенно точно сгорит, обуглится и вообще превратится в прах.
Меня никто и никогда не брал на руки.
Только когда схватил живот, наставница отнесла в телегу, но я была ребенком, а наставница волокла меня на спине, словно оглоблю, и не было в этом ничего, кроме желания поскорее отмучиться.
А сейчас я словно заяц в волчьих лапах — даже пискнуть страшно, не то, что пошевелиться.
Хотя, герцог скрутил меня на славу — хорошо, что могу хотя бы дышать.
Правда, через раз, потому что по телу проходят совершенно непонятные и незнакомые мне судороги, от которых сердце заходится в сумасшедшем галопе.
Даже через плотную кань шторы невозможно не почувствовать крепкую мужскую грудь, на которой я почти что размазана, словно подтаявшее масло.
И где-то в этой груди бьется сердце — сильно, уверенно, жестко.
Как будто не живое, а одно из тех, которые суют в грудь марионеткам и механикусам.
Мне даже хочется сильнее прижаться ухом, послушать — точно ли там не щелкают шестеренки?
Но герцог, наконец, замедляет шаг перед красивой резной дверью, пинком открывает ее и останавливается посреди богато отделанной комнаты.
Только теперь я понимаю, насколько убогой и неподготовленной была моя.
Как написано в Томе Мудрости: посмотри на плод — и он покажется тебе свеж, посмотри на тот, что свежее — и узнаешь, что первый испорчен и прогнил.
Герцог ставит меня на пол.
Я, конечно же, теряю равновесие, потому что чувствую себя тем одноногим рыцарем из сказки.
Герцогу же явно по душе мое замешательство и шаткое положение, потому что он как ни в чем не бывало тянет за край занавески, заставляя меня снова буквально упасть на него.
— Милорд Куратор, вы не могли бы…! — От стыда не могу закончить мысль.
И еще потому, что за расстегнутым мундиром и распахнутым воротом белоснежной сорочки, видна смуглая шея, глубокая ямочка у ее основания и ниже — треугольник крепкой мужской груди.
Перечеркнутый тонким старым шрамом.
Шрамы — это же… нормально, когда мужчина служит капитаном элитной королевской гвардии? Это — самая сильная линия обороны и защиты Артании, те, кого Его Величество отобрал лично и кому не задумываясь доверяет свою жизнь, кого сам ведет в бой, если защита государства отказывается под угрозой.
Наверное, герцог часто бывал на поле боя.
Наверное, этот шрам…
— Что-то вы притихли, юная леди, — нависает надо мной насмешливый простуженный голос и я, чтобы снова не начать шататься, кое как высвобождаюсь из занавески, придерживая ее вокруг, словно плед.
Герцог внимательно следит за каждым моим движением, прищуривается, стоит сделать шаг назад. На всякий случай оглядываюсь и быстро шарахаюсь в сторону камина.
Боги праведные, там же… кровать!
Герцог что, правда решил, будто я…
В памяти всплывают слова, сказанные им накануне, по поводу моего рвения и королевской постели.
— Я еще не испытывал ее удобство, — ухмыляется герцог, лениво скрещивая руки на груди, — но маркиза уверяла, будто это ложе — одно из лучших, какие только можно приобрести за золото.
— Не сомневаюсь, — неуверенно говорю я. — Леди Виннистэр определенно высоко ценит вашу… персону, — наконец, подбираю, как мне кажется, самое безопасное слово.
— Вы так думаете?
— Да, — в придачу зачем-то еще и киваю.
Рядом с ним неуютно.
Хотя нет. Неуютно было на той телеге, когда он смущал меня непотребными разговорами и намеками, неудобно было, когда подстрекал насмешками, когда язвил насчет моего рвения и королевской постели.
А сейчас, когда пространство вокруг нас ограничено четырьмя стенами, мне… ужасно и горячо одновременно.
Пару лет назад, когда вольные каперы Ригии напали на соседние с монастырем поселения, я нос к носу столкнулась с одним из них — ужасным, в черной маске с огромными стеклянными окулярами. Я тогда пыталась перевязать раненного гвардейца, и не заметила, как капер спикировал прямо на нас. Помню, что за те пару мгновений, что я пыталась справиться со страхом, он ухмылялся и готовился бросить на нас маленькую сверкающую сферу.
Тогда я думала, что умру.
Вот точно умру — и ничего меня не спасет.
К счастью, гвардеец успел закрыть нас Аспектом защиты, хоть это и стоило ему жизни.
Но и тогда я не испытывала такого страха, как сейчас.
И уж точно в груди так не жгло, будто… что-то там разгорается, стоит нашим взглядам встретиться.
Нужно немедленно уносить ноги, пока я не выдала себя какой-нибудь глупостью. Если настоящая герцогиня — дочь предателя короны и герцог так презрительно к ней относится, что позволяет отпускать скабрезные шуточки в присутствии других леди, то вряд ли бы она стала пользоваться его внезапной помощью.
Значит, и мне нельзя.
Хоть, признаться, от одного вида этой кровати меня обуревает желание забраться по одеяло и как следует выспаться.
