Слушаю и повинуюсь (СИ) - Калинин Алексей (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Дрожащими лапами он поместил картинку под распознаватель и нажал на кнопку. Яркий луч снова вбирал в себя изображение. Свет над второй колбой почернел. Потемнела и жидкость в колбе.
Масуд покрошил лепешку. Я добавляла функции ума и сообразительности, щелкала по кнопкам и переключателям, как сумасшедший пианист по клавишам. Фигура в колбе трансформировалась, на теле появлялась одежда, на лице вырисовывалась угловатая маска.
Пулемет в руках Амрана закончил вращение, и губы нападающего вновь зашевелились. За его спиной уже вовсю полыхал город. Подпрыгивая, прокатилось перекати-поле.
В этот момент из глубины колбы раздался удар. Стекло оказалось слишком прочным для нового персонажа. Мужчина во всём черном недоуменно посмотрел на кулак. Попробовал ударить ещё раз. Опять безуспешно. Тогда в прорезях маски обозначилась вселенская скорбь об извечно обманутом народе.
Человек в черном костюме поднял вверх руку. Из скрытого устройства вылетела веревка с прихотливо изогнутым крючком на конце. Крючок в виде летучей мыши вонзился в потолок, и мужчина одним длинным прыжком вырвался из колбы.
У Масуда от неожиданности выпал из лап журнал комиксов и упал на соседний стол. Две капли скрылись под красочной обложкой.
Две капли… Всего две капли, но как они нам помогли…
Черная маска выпячивалась далеко вперед из-за длинного крючковатого носа. С остроконечных ушек свешивались две завитые спиралью пряди волос. Человек в плаще повернулся к нам, оглядел себя и скептически вздохнул.
— Азохен вей! Таки что я вам сделал такого неприятного, что ви решили создать меня в таком некошерном костьюмчике? Спросили бы меня, и я с радостью сказал бы вам за портного дядю Фиму? Шо, ви не знаете дядю Фиму? Таки зачем вы коптите эти небеса? Дядю Фиму знают все, за него скажут много хорошего и Молдаванка, и Пересыпь. Когда его первый раз арестовывали, то слезы комиссара были размером с куриное яйцо от пеструшки тети Розы. Ви не знаете тётю Розу? Ой вей, мама, роди меня обратно! Тетю Розу…
— Молодой человек, мы создали вас для защиты… — вклинилась я в дикий монолог, но не тут-то было.
— Таки да! Я сейчас доскажу за тетю Розу, и мы обсудим условия нашего контракта. Таки вот, за эту почтенную женщину с походкой гагары много знали на Привозе…
— Чувак, да завали ты хлебало! — не выдержал Масуд.
— Вей зе мир! Абрам Исаакович Бэрдмэн всегда умел молчать! Ви даже не можете представить себе — как я умею молчать! Один раз я молчал так долго, что моя мама Сара успела подумать, что её любимый сын взял и таки тихо умер. А ведь я так и не выучился играть на скрипке. Представьте, что творилось на мозгах у бедной женщины, когда в Марианскую впадину рухнула последняя надежда услышать вальс Мендельсона в исполнении ненаглядного Абраши. А вы говорите, что я не умею молчать…
Я ощупала свою взлохмаченную голову, она ощутимо начинала болеть. Похоже, что поток словоизлияния можно остановить одним способом, и я вытащила кошелек Артема ибн Петра. Монолог захлебнулся на слоге, полные скорби глаза уставились на корешки купюр.
— Вам нужно избавиться вон от того человека, и я отдам вам половину содержимого, — со вздохом сказала я, указывая на дверь, за которой Амран продолжал шевелить губами.
— О вей, какой большой шлемазл! — ужаснулся человек в плаще. — Половина содержимого может послужить только авансом за этого поца. Но ми с вами деловые люди и уверен, что сможем договориться. Ведь у бедного Абрама ещё семеро детей и жена…
— Чо ты гонишь? У тебя нет ни детей, ни жены! У тебя нет мамы! Тебя создали только что! — не выдержал Масуд.
— Таки ви думаете, что мои дети, когда они появятся в этом коварном мире, скажут папе огромное спасибо, что он даже не поторговался за этот гешефт? Они будут плакать и стенать, стенать и плакать, а у жены ослепнет левый глаз, когда она узнает о таком горе. Опять обманываете бедных евреев! — взвыл Абрам Исаакович Бэрдмэн.
— Хорошо, я согласен. Только избавьте нас от этого… ммм… поца, — устало ответила я и потерла виски.
Человек в плаще ещё немного посокрушался, что так мало запросил за такую большую работу, но мы пригрозили, что у нас есть последняя колба и мы не преминем ею воспользоваться. Громко завывая о несовершенстве этого мира и об извечном обмане бедных евреев, Абрам Исаакович Бэрдмэн вышел к Амрану.
— Ты мне не нужен! Мне нужна лампа Гули, — донеслось из-за двери, когда мы прильнули к деревянной перегородке.
— Может, отдадим? — поинтересовался Масуд.
Я погрозила ему кулаком, а тем временем снаружи разыгрывалась очередная драма. Абрам Исаакович словно принюхивался к Амрану — так дергался его выступающий нос.
— Ой-вэй, я имею интерес спросить — таки шо ви устраиваете тут гембель, как обманутая девочка из дома тети Софы? Нужна вам лампа? Таки есть шанс на неё заработать. Вдали горит городок, сходите туда и потушите пару пожаров, вам заплатят хороший барыш за помощь. Таки справите отличную люстру у дяди Фимы и не сдалась вам коцаная жестянка Гюльзары, — заговорил Брэдмен.
Амран оглядел черный плащ нового врага, латексную одежду, высокие уши и кудрявые пейсы. Модель разговора подобралась и к этому человеку. Всё-таки Шахрияр не держал в охране глупцов.
— Ви мне делаете мозг немножечко беременным. Не надо оваций и ненужного пыхтения: портное ателье дядя Фимы догорает и от него вот-вот займется ювелирный магазин Иосифа Губельмана. Уважаемый Изя вырвал почти все пейсы — ведь сегодня должны были снять кассу, и он собирался поместить её под очень хороший процент… — Амран не успел договорить.
— Таки мне некогда, молодой человек, — заторопился рыцарь без страха и упрека. — Ми с вами будем иметь дальнейший разговор, когда я бескорыстно, почти задаром, помогу своим родственникам.
Амран кивнул и посмотрел, как Брэдмен вытащил из отделения черного пояса небольшой квадратик. Этот квадратик упал на землю и трансформировался в мотоцикл величиной с революционный поезд.
— Ой вей! — прозвучало от скрытого в клубах дыма Абрама Исааковича, и он умчался в сторону горящего города.
— Ты не уменьшила ему жадность, — прозвучал голос Масуда.
Я прикусила губу и с ненавистью взглянула на Масуда. Тот благоразумно отбежал на безопасное расстояние и без слов швырнул комикс с последней картинкой под преобразователь. К сожалению… Нет, к счастью, он не посмотрел, что на картинке отпечатались две капли. Они-то как раз и изменили структуру рисунка…
Масуд покрошил в колбу русский каравай и вскоре крошки растворились в круговороте питательной жидкости. Фигура начала приобретать форму мускулистой… женщины.
Масуд протер глаза, но молочные железы явно выпирали вперед. Он кинулся к преобразователю и увидел, как на картинке расплылись две капли на уровне груди. Умная машина решила, что это женская особь…
Я почувствовала, что мои глаза вылезли из орбит и не хотели забираться обратно. В колбе формировалось женское тело в голубом костюме и красном плаще…
Васильковые глаза открылись и внимательно посмотрели на нас.
Пухлые губы изогнулись в улыбке, и женская фигура легко вылетела из колбы. Вылетела и зависла в десяти сантиметрах от пола. Мы с Масудом оглядели своё новое творение. Симпатичная, женственная, сексуальная и в тоже время мощная и сильная. Черная коса спускалась до пояса. О таких женщинах говорят, что сначала из-за угла показывается грудь, а через три минуты выходит и их обладательница.
— Пошто тревожите, бояре? — с сильным оканьем произнесла женщина. Алый плащ струился по спине, каким-то чудом вся одежда оказалась сухой и выглаженной.
— Э-э-э, — промямлил Масуд.
— Нам нужно избавиться вон от того небоярина, — я показала пальцем на дверь.
— Экий же красный молодец! — прицокнула женщина. — Дозволите ли, я его себе заберу?
Я оглядела женщину и активно покивала. Ух, прямо кровь с молоком.
— Вот и ладушки! — захлопала в ладоши женщина и вылетела наружу, разметав в стороны бронированные створки дверей.
