Выбирая судьбу (СИ) - Мороз Ольга (книги бесплатно без TXT) 📗
– Часто в люди ходите? – спросила, не надеясь на ответ, но удивил, ответил, он, вообще сегодня очень разговорив и прямо информацией делится, подозрительно, но надо пользоваться. Может убить собирается, так хоть любопытство успокою.
– Постоянно, некоторые уходят далеко, некоторые изучают близкие регионы, – как корректно выразился «изучают», а по факту, шпионят ведь.
Прислушалась к себе, нет патриотизм не проснулся, а значит, пусть и дальше шпионят.
– Ты не выражаешь отрицательные эмоции, узнав эту информацию, – о как!
– А должна?
– Это логичное поведение, – я задумалась, пытаясь представить, что должна чувствовать, но нет, все нормально, никакого внутреннего конфликта.
– Видимо, не чувствую королевство своим домом, – я пожала плечами, мысленно возвращаясь в детство, как мне на уровне законов королевства, как будущей женщине запрещено посещать школу вместе с мальчиками, учиться драться, изучать науки, не связанные с управлением дома и бесконечно шить, вышивать, танцевать.
Еще бы я любила королевство, где женщина стоит ниже лошади, потому что лошадь может принести состояние, а женщина что: самое главное, родит наследника и пусть сидит и дальше молчит. А тут вон целых два клуба, партизанские войны, тут явно веселее и интереснее. Кьелл молчал, наверное, пару минут, я за это врем продолжила свое изучение местных, и тут он решил высказаться, я не сразу и поняла к чему это он, а вот осознав, стало тепло на душе:
– Надеюсь, что когда-нибудь ты почувствуешь себя тут, как дома.
– Надеюсь, – дом, он нужен всем, без дома плохо, только дома мы расслабляемся и чувствуем себя в безопасности.
Хм, видимо, отчий дом не был «моим домом», потому что там безопасно я себя чувствовала только в детстве, а лет с тринадцати перестала.
Еще минут пять ожидания и мыслительного процесса и по залу проносится звон колокола.
Зал мгновенно затих, вот это дрессировка: одним звонком и заставить такую толпу замолчать, такое бы в школы… На сцену вышел директор школы и теперь на фоне остальных мужчин, я заметила, что он в меньшей степени похож на воинов, чем на этих худых и бледных, видимо, он ученый с уклоном в военное дело.
– Сегодня в школе имела место драка, поводом для которой послужили реплики, направленные на разъединении нашего народа и непринятие в наши ряды беженцев, – очень корректно, не зря директором школы работает, – все вы знаете, какое наказание идет за драку в пределах школы, но в этот раз у пострадавшего были серьёзные травмы и некоторые учителя, да и представители пострадавшего потребовали исключения из школы напавшего.
Почему мне кажется, что эти «некоторые учителя» - это никто иной, как председатель женского клуба «чистых» – Линда?
– Вепрь провел анализ драки и возможностей обоих участников правонарушения, расскажи результаты.
– Стоун в полном комплекте 43, на максимуме 15, очень хорошие результаты, как для возраста, так и его подготовки. Юнас в полном 26, на максимуме 7, что также неплохо для его состояния, – мне эти цифры ничего не сказали, кроме того, что у Юнаса явно меньше, вот только хорошо это или плохо не понятно, но вот то, что зал загомонил, говорило о том, что тут что-то не чисто.
– Что значат цифры? – не утерпела и полезла с расспросами к Кьеллу.
– Первая означает время боя в полном боевом облачении и с настоящим противником, вторая цифра — это время боя, когда противник уходит на максимальную скорость. Юнас не мог избить парня, у того показатели почти в два раза выше, – вот это уже понятно и интересно.
Глянула на Юнаса: огорчен. Вот мальчишки…
– Юнас, он старше тебя и сильнее, но пройдет немного времени, и ты станешь лучше его, потому что ты будешь стараться. А сейчас твои результаты — это хорошая защита, – попыталась успокоить мальчишку, а то еще будет переживать из-за этих цифр.
– Обидно, я дрался изо всех сил и думал, что честно победил, но нет…
Я пожала ему руку и вернулась к обсуждению, на котором уже пришли к выводу, что пострадавший дрался не в полную силу, а значит увечья, это не вина Юнаса, а значит, оба остаются в школе, но идут на дополнительные уроки по физической подготовке. Вот такое странное наказание за драку, бесконечное обучение этой самой драке и ее репетирование изо дня в день, все в стиле этих великанов-воинов.
– Теперь что касается оскорблений в адрес не норманн, сегодня после совета подопечные Кьелла пройдут обряд вступления в народ норманн и я думаю, после этого больше не будет никаких конфликтов. Но Стоуну придётся извиниться перед всеми, кого он оскорбил своими высказываниями.
Все дружно загомонили, подтверждая, что, мол, отличное решение, а теперь все по домам. Я в шоке, то есть они считают, что на этом все и должно закончиться? Серьезно?
14
– Я хочу знать причину, по которой Стоун решил оскорбить мою семью, – фиг с ним, сейчас слово «семья» более гармонично вписывается, да и сказала быстрее, чем подумала, а вот на Кьелла смотреть не буду, возможно, никогда, потому что боковым зрением вижу шок на его лице.
Сказала я это очень громко и четко, хорошая акустика, меня услышали все, а те, кто не услышал, их пнули, и они переспросили, в общем, теперь все знают, чего это я вскочила и что-то хочу.
– Какая в этом необходимость? – еще только начал говорить директор, а я перебила, невежливо, но действенно.
– Если это произошло раз, может повториться еще раз, это первое, а второе, возможно проблема намного серьезнее и стоит узнать о ней сейчас, – народ переглядывается, обсуждает, а директор - молодец.
– Это ваше право и если вам мало того, что вы сегодня услышали и узнали тут, тогда мы послушаем всех участников, – я кивнула, соглашаясь и села обратно, сзади какой-то мужчина тяжело вздохнул и тихо пробурчал:
– А ведь могли уже закончить, но вам лишь бы поговорить, – рядом сидящая женщина шикнула на него и предположила, что, если бы это его ребенка обидели, что тогда.
Первым ожидаемо вызвали Юнаса и заставили пересказать полностью весь день, при этом тетка-извращенка (просто не знаю, как ее зовут), спросила, правда ли то, что я его опекун и какие у нас отношения. Юнас который все это время держал руку на камне истины, спокойно ответил на все вопросы, вот только был при этом бледный и с испариной на лице.
Еще минут десять расспросов обо всем, вплоть до того, что я готовлю им есть (это какой-то бред?), ребенку разрешили убрать руку с камня и идти к семье. Юнас шел покачиваясь, а я старалась удержать себя в руках, чтобы не кинуться его подхватить, останавливал Кьелл, который тихо, пока Юнас шел, мне шептал:
– Он мужчина, воин, он сам дойдет до нас, не позорь его, женщина, ему будет слишком больно и тяжело потом, – и я сидела, молчала, кусала губы, и ждала, когда уже будет можно посадить мальчика на лавку, – слишком долго расспрашивали, камень вытянул всю энергию. Я чуть не взвыла у них тут еще и камень - вампир не раскрошенный!
Вот он, наконец, дошел до нас и просто упал на эту лавку без сил.
– Ты как? – Кьелл задал вопрос быстрее меня.
– Подчистую.
– Придем домой, поешь хорошо и поспишь подольше.
– Угу, – буркнул Юнас, а Кьелл невзначай подвинул мальчишку ближе к себе, тем самым дав ему возможность хоть чуть-чуть опереться.
– Давай парней заберу, пусть подышат воздухом, а то что-то Юнасу совсем досталось, – Вепрь подкрался незаметно и так же незаметно после кивка Кьелла увел Дани и Юнаса подышать и что-то перекусить, это уже мужчина самим мальчишкам сказал, уводя, а я услышала.
Я же понимала, что бессильна, что спровоцировала состояние ребенка своим упрямством и что гадкая баба, науськанная Линдой (видела, как та к ней подходила, пока Юнас шел к камню), все это сделала специально. Раз так, сейчас ты у меня получишь.
Бывают такие ситуации в жизни, что ты говоришь какие-то слова наобум, без доказательств, да и знания, просто как будто интуиция шепчет и впоследствии оказывается, что это правда. Вот так и у меня это было, я сидела, слушала ответы Стоуна на вопросы директора, какие-то односложные и очень обтекаемые и понимала, что закипаю. Пелена перед глазами и в ушах удары сердца, и вот я стою и спокойно (как это возможно???) задаю вопросы, странные вопросы, которые приводят весь зал в шок, особенно, когда парень врет и его руку резко окутывает пламя, от которого он кричит. Пламя спадает, у него на руке ожоги, но рука по-прежнему на камне, а я продолжаю задавать свои вопросы, вынуждая его говорить правду.
