Последний оборотень. Сердце из камня (СИ) - Котова Лия (библиотека электронных книг .txt) 📗
- Ну, - нетерпеливо заговорил парень, - ты мне обещала всё рассказать.
- Что рассказать? Ой.. ой… йо… Блин! – судя по реакции, оборотень проиграла, но фразы «это всё из-за тебя», как это обычно бывает, не последовало. – Я же память потеряла. Забыл?
- Нет, я тут единственный знаю, что ты нагло врала за завтраком.
- Ну, и что с того, что я всё помню, - бросила Анфа, не отвлекаясь от игры.
- Тогда рассказывай свои безумный план собственного похищения.
- Не буду…
- Что?! Это ещё почему? Ты обещала, если не помнишь.
- Помню, но…- она замолчала, чтобы сделать сложно действие в игре, - но я помню и кое-что еще, что мне даёт право не разговаривать с тобой… эм… наверное… до конца жизни. А я с тобой сейчас разговариваю, значит, я добрая и снисходительная. Почему ты этого не ценишь?
Денис ударил себя ладонью по лицу и тяжело вздохнул:
- Ладно, давай вернёмся назад. Что конкретно ты видела?
- Тебя… эм… так-так-так… - последние звуки точно были эмоциями от игры.
- Меня?
- Ага, и Берту. Вы вчера гуляли до рассвета. Целовались. Разве не так?
В ответ насколько секунд молчания.
- Ладно, не хотел тебе говорить, но я понял, почему мы сейчас не опасны друг для друга. Ты слушаешь?
- Конечно. Ну, и?
- Это из-за твоего философского камня. Он тебя защищает.
- Ух ты, какая изобретательная отмазка, но… блин… связи с тем, что я видела ночью, поверить пока не могу. Извини.
- Я о том, что вампир и оборотень действительно не пара.
- Ладно…
- Что? Ты так просто на это отреагируешь? Совсем без эмоций.
- Раз… два.. т… Блин! Опять!
- У тебя в игре больше эмоций, чем в этом разговоре.
Анфа отбросила консоль в угол кровати и, приподнявшись, села.
- Если хочешь, чтобы у меня были эмоции, тогда почему у тебя их нет?
- Потому что я давно всё решил.
- Хорошо. Тогда у меня нет, потому что я всегда была и остаюсь одиноким зверем, которому никто не нужен. К тому же, вампиры – это единственные мифы, на которых мне глубоко наплевать. Я ответила на твой вопрос?
- Да. Тогда я поду.
- Иди.
Вампир исчез, будто его и небыло, и Анфа осталась в комнате одна. Она потянулась за консолью, но… ещё стало трудно дышать, всё вокруг расплылось. Девушка поняла, что плачет. Почему? Она же уже много раз прокручивала в голове варианты развития событий. Этот тоже там был, но тогда он не вызывал эмоций. Почему же сейчас… почему сейчас так больно?!
Анфа до вечера пробыла в своей комнате. Больше никому не открывала и никуда не выходила. Ни одной толковой мысли не приходила ей на ум. Планы, даже самые нелепые, не приходили ей в голову. А выходить из комнаты было страшно, ведь она не знала, как вести себя с Денисом, да и не хотела его видеть.
Вспоминая народные способы отвлечься и очистить разум, оборотень два раза принимала душ, пыталась заниматься йогой, и меня форму на самых экзотических существ, иллюстрации которых она находила в книгах, которые также для её оставили королевские слуги. Но ничего из этого не помогло. Чувство одиночества нагнетало, становилось гуще, обволакивало, не давая даже дышать, как кая-то мерзкая холодная слизь.
Темнело. Анфа ворочалась в кровати, то ей было слишком жарко, то слишком холодно. Странно, ведь она уже полгода не ощущала температуры. Скорее всего, эти холод и жара приходили из самой души, которая билась, как птица в клетке, желая свободы и новой жизни. Но умирать не хотелось. Анфа привыкла считать смерть самым простым выходом. Оборотень хотела прожить дольше, чем в прошлой жизни, хотя бы стать чуть старше. Неужели и эта реинкарнация безжалостно убьёт её, так и не дав ощутить все прелести жизни?
Глава 28 Прогулка с призраком
- Привет, - послышался знакомый голос, который, казалось, больше никогда не должен прозвучать.
- Шекспир? – Анфа приподняла голову, всё ещё находясь в человеческом облике, но не увидела никого. Она решила, что спит и её названный брат пришёл, чтобы поговорить с ней в её же сновидениях.
- Забавно, - фигура начала проявляться в полумраке комнаты. – Слушай, а я думал, что ты испугаешься.
- Ну, это же сон, - Анфа зевнула и приподнялась. – Я слышала, что во сне не нужно бояться мёртвых, они могут сказать что-то важное.
- Мёртвые, как и живые, бывают разными, - покачал головой призрак. – Но меня тебе уж точно бояться не нужно. И ещё: это не сон.
- Что? – Анфа вскочила и уставилась на ещё полупрозрачную фигуру.
- Я сказал, что ты не спишь.
- Тогда почему я тебя вижу? - оборотень присела на кровати. Она всё ещё не боялась, даже когда поняла, что призрак реален. Просто не могула заставить себя бояться Шекспира, пусть и мёртвого.
- Ну, в тебе есть немного силы духов. Так ведь? Да и я могу стать немного более видимым.
- И?
- А ты не знаешь, что ангелы видят призраков? Хотя… точно! Ты ведь не знаешь. Никто из гостей этого замка не знает. Просто Раф не любит врать, поэтому многое скрывает.
- То есть он всё это время видел тебя и молчал?! – Анфа сжала ладони в кулаки.
- Тихо-тихо. У него есть на это причины. Тяжёлые воспоминания о прошлом и… ну, ты понимаешь, чтобы к нему не привязывались по поводу призраков. Хотя я сначала не понял, почему он скрыл правду ото всех, когда я сказал ему, кто убил меня. Но потом понял: вы же ведь не захотели бы жить в одном замке с убийцей.
- То есть… Рик?
- Верно, - кивнул призрак. – Меня убил демон.
- Но… - теперь оборотень испугалась, но не призрака, а того живого существа, которое сделало с её названным братом вот это, - зачем?
- Он решил, что это будет дополнительным стимулом тебе выполнить пророчество, чтобы, как минимум, помешать жить вампирам так, как им хочется. Это ведь того вампира Марка обвинили в убийстве. Да и духам потом не было бы хуже, если бы ты его убила после того, как вернёшься в наш мир.
- Но… почему тебя?
- Похоже, я, по мнению Рика, был самый бесполезный, да и удачно попал в такое место, где было кого подставить. Ладно, я уже не злюсь. Всё равно такие, как я долго не живут.
Эти слова выведи девушку из себя.
- Как ты моешь так говорить?! Ты же оборотень! И мог жить ещё сотни лет!
- Не мог, - покачал головой Шекспир. – Я был бы лишним и среди зверей, и среди мифов. Я превращался очень медленно, а в форме зверя был очень слаб. Меня бы могли прикончить даже бродячие собаки. Так что эта смерть была лёгкой. Я только помню, что было немного больно и жарко, но потом так легко и спокойно. Не жарко, и не холодно, ничего не хочется. Так даже к лучшему. И не мсти Рику, пожалуйста, я его уже простил.
- То есть…- девушка вытерла слёзы, который невольно покатились по щекам во время монолога убитого. – Тебе нравится быть призраком?
- Нет, - Шекспир тяжело вздохнул. – Со дня моей смерти воспоминания крутятся в голове, как живые. Только подумаю о чём-то и сразу ощущаю все эмоции. Знаешь, как говорят, душа болит. Ну, а раз я и есть душа, то болит всё тело. Я хочу это быстрее закончить.
- Но тогда почему ты здесь? Пришёл попрощаться?
- В каком-то смысле да. Раф мне объяснил, что за некоторое время до смерти душу буквально выбрасывает из тела. Можно назвать это рефлексом. Тот мирок, что мы создаём внутри нас самих и который ангелы называют душой, превращается в некое подобие своего тела, когда попадет на воздух. По крайней мере, так у людей и животных. У мифов это немножко по-другому. Душа становится тем, чем ты себя считал при жизни. Я хотел быть человеком и чувствовал себя им. Поэтому я сейчас в своей человеческой форме. Дальше, если тело ещё цело, душа может выбрать: остаться ли в таком больном и искалеченном теле и пожить ещё или уйти и переродить.
- Но твоё тело сгорело, к тому же оно ведь не было уже пригодно для жизни, - напомнила Анфа.
- Тогда есть другая цель. Исполнить то, что я больше всего хотел при жизни. Ну, как говориться, чтобы совесть не мучала. Я сначала не мог понять, что я должен сделать, но потом я понял, что всегда хотел доказать, что и полукровка может быть полезен, так что разузнал у учёных всё, что ты хотела. Там ангел только один, так что я просто проник туда, пока его не было, а потом просто в течение нескольких дней сидел в шкафу и слушал. Ты чего, сестрёнка?
