Приманка Минотавра (СИ) - Зайкова Алина (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
— Ничего, — Аня пожала плечами. — Как будто здесь никого нет, есть только там, — она кивнула на потолок и поежилась.
Да уж, нам нельзя было здесь оставаться. День с самого утра явно не задался, и судя по всему, то ли ещё будет. А пока нужно было срочно двигаться дальше.
Зарисовка 9. Всё страньше
Серая, 5 сентября 3340 года
Мы шли по странному каменному полу, внимательно глядя по сторонам. Коридор был довольно широкий, но все шли преимущественно парочками, замыкали Зарина с Леей. Многие тихо переговаривались; шли мы не быстро, но споро: неизвестно, сколько нам предстоит идти, пока пауки не догонят, — или пока мы не найдем выход наверх.
Здесь было намного холоднее, чем наверху. По счастью, у всех были с собой пончо или накидки, но руки всё равно мёрзли, и я кутала их в специальную муфточку, пришитую к накидке.
Анкин шел рядом. Он больше не заглядывал виновато мне в глаза, что, внезапно, сделало мою жизнь намного приятнее. Он просто шел — верный друг, молчаливая поддержка, хоть что-то постоянное в этом меняющемся Мире. Я говорю про Лабиринт, конечно, хотя и мир вне Лабиринта понятным и, что важнее, постоянным назвать было никак нельзя. Последнее время на обычных жителей сыпались указы за указом, и создание Курорта было лишь одним из них. Да, самым масштабным и основным… но не единственным. Появились ограничения на медицинскую помощь для совершеннолетних, чья потенциальная польза была низка; и, говоря о медицинской помощи, я имела в виду не только хирургию, а всю медицинскую помощь. Даже банальный аппендицит — болезнь, существующую кучу лет, но не побеждённую. В общем, Совет закручивал гайки.
Высших не трогали. И это было обидно. Да, они доказали свою полезность для общества… Но часто от таких «доказательств» после повышения не оставалось и следа. Разжалования из «Высших» не было.
Мне не грозило повышение в Высшие. Кто я? Один из проводников, который, к тому же, в последнее время не особо любит свою работу. У меня не так много связей, а мои родители — всего лишь фермеры, к тому же далеко не лучшие. Просто обычные люди со своими проблемами.
Но, всё-таки, мои родители сделали для этого мира намного больше, чем сотни псевдоталантливых литераторов и бардов, ньюпоствестмодернистов и нацистов-генетиков. Пока те старались привить окружающим свои мнения о том, как надо жить (и как перевернутый стул может убедить окружающих в том, что война — это плохо?), мои родители, как и сотни других фермеров, их кормили.
Мои размышления прервал хор. Он доносился из-за стены, но я даже не разбирала язык, на котором пели.
— Что это? — прошептала я. Вы слышите?
Они пожали плечами. Вдруг Эрик странно дернулся и кивнул.
— Хор.
— Да, хор. На каком языке он поет?
— На латинском.
Я знала латинский. Это точно был не он.
— Ты знаешь латинский?
— Да. Они поют «да будет славен путник, вперед идущий», а дальше… Дальше не совсем понятно.
— Я тоже слышу, — сказал Крей. — Это греческий. Про… — он покраснел, но добавил, — про грехи отцов.
Крайя тоже почему-то смутилась.
Я попыталась разобрать слова — но у меня ничего не получилось.
— Звуковые галлюцинации, — вдруг отрезал Анкин. — В пещерах такое часто бывает. Ну же, Серая, не поддавайся. Это хорошо еще, что не шаги, а просто хор. Эхо, тишина, где-то — вода; где-то — еще что-то. Мы же в пещере. Так что большую часть услышанного додумывает ваш мозг.
Он был прав. Пещера часто подсовывала звуковые, визуальные или тактильные галлюцинации. Но чем больше человек, тем менее вероятно было услышать нечто подобное. А здесь с десяток людей, и сразу три человека что-то слышат.
К тому же, было еще что-то, появившееся сразу после его слов, но мы не сразу это распознали.
Шаги.
Мы все остановились, когда пытались понять, что за хор поет за стенкой; и сейчас мы стояли, и кто-то невидимый обходил нас. Шаги раздавались то с одной стороны, то с другой. Мы замерли, затаив дыхание: пусть это тоже всего лишь галлюцинация, но менее страшно от этого не становится. Лабиринт, да что ж это такое!
Шаги подошли к каждому из нас, обошли вокруг и, наконец-то, удалились в ту сторону, которую мы шли. Было страшно идти туда же — но выбора не было. К тому же Аня сильно вздрогнула и сказала:
— Хоть это и обычный звук — но он, возможно, будет поопаснее. Пауки, видимо, прорыли отверстие и теперь падают в воду.
Зарисовка 10. Слово во мраке
Анкин, 5 сентября 3340 года
Мы снова отправились, ускорив шаг. А я… я задумался о том, что никогда не смотрел на инфицированных с такой точки зрения.
Аня сейчас превратилась из обычной девушки в ценного члена отряда. Её уникальный слух может еще не раз нас выручить… Но какова гарантия, что на этом все эффекты от инфицирования закончатся?
Я наблюдал за ней, пытаясь отметить хоть что-то — дрожание пальцев, изменение цвета кожных покровов, изменение походки… Всё было в порядке. Надолго ли?
Меня утешало, что с нами был Эрик — его гордиев узел оказался разрублен так кстати появившимся Скитом. Он не шёл — он гордо шествовал с дамой своего сердца под руку, чуть задрав нос, и рассказывал ей что-то, что та с удовольствием слушала. Из нежильца этот парень превратился в полезного человека, доктора, специалиста по инфицированию. Он был нашей защитой от пороховой бочки по имени Аня.
Скит и Некрида тоже шли рядом и о чем-то шептались. Они еле-еле касались друг друга, но их язык — смесь птичьего с гномьим — явно показывал, что они либо друг к другу неравнодушны, либо просто сошли с ума. Оба. Нет, любовь, конечно, это хорошо, но с первого взгляда — и навсегда? Так не бывает. Да и любовь — по сути лишь смешение родительских инстинктов с инстинктами продолжения рода. Другое дело — дружба, основанная на любви — как у меня с Серой.
Я отбросил мысли про девушку и задумался о шагах. Хор — скорее, просто какой-то шум. У Ани слух лучше, она сразу понимала, что это. А вот те, кто слышит хорошо, но хуже нашей инфицированной, сами достроили себе что-то, про что они думали.
Но если про «вперёд идущего» путника понятно, да мы все здесь такие — вперед идущие, то услышать про «грехи отцов» было странно. Что же такого странного случилось с родителями парня, что он так беспокоится об этом?
Крей… Фамилию я не знал. А имя мне было не особо знакомо — может, конечно, и слышал где, но никого из Высших с таким сыном я точно не знаю.
Возможно, имеет смысл просто спросить? Часто сложные задачи решаются самым простым путем.
Коридор внезапно повернул и закончился тяжелой дубовой дверью. Что это за место? Возможно, именно здесь обитают Инструкторы? И… Лея как-то подгадала, чтобы мы пришли сюда? Нас что, в инструкторы хотят посвятить?
Серая распахнула дверь, и я присвистнул. Эхо моего свиста многократно разнеслось по сводам пещеры.
Печатные станки.
Десятки допотопных печатных станков.
И ни одного человека.
Зачем Лабиринту печатные станки? Что они собрались печатать? Инструкцию по выживанию?
Я подошел к большой стопке листов и хмыкнул. Надо же, ткнул пальцем в небо и оказался прав! Прочитав полностью листовку, смял её в руке.
— Что случилось? — подошла ко мне Серая.
— Ты… ты только посмотри! — вырвалось у меня.
Она взяла следующую листовку и внимательно её изучила.
— А мы такую видели, — заметила Крайя. — Когда заходили на Курорт. Там такими листовками разве что трава не обклеена.
— Что?
— Я еще удивилась — надо же, заботятся, — продолжила девушка. — И задумалась, не лучше ли будет войти всё-таки через бесплатный выход… Но, видимо, из-за того, что это предложила именно я, — девушка неприязненно взглянула на Некриду, всецело занятую своим другом, — кое-кто воспротивился. Ну а дальше ты знаешь.
