Оборотни крепости ЭР - 5 (СИ) - "gulsim" (библиотека книг .TXT, .FB2) 📗
— С удовольствием, — Чэни с воодушевлением принялся рассказывать, как попал в семейство Гор, потом поведал о праздновании Нового года, а затем о походе на Сайриму, и Мэтолог понял, как скучно он живет.
***
Вскоре по дворцу пронеслась весть, что король нашел свою истинную пару и собирается сочетаться с ним браком. В целом придворные отнеслись к известию равнодушно — муж не стенка, те же, кто мечтал о троне, были разочарованы и раздосадованы, но ничего уже не могли изменить, понятно же, что Мэтолог предпочтет священный союз.
Вволю наболтавшись, женихи вышли в общий зал, где уже толпились затянутые в шелка и увешанные драгоценностями нимфы. Узрев Его Величество, подданные просияли и начали проявлять свою радость привычным им способом — легкими прикосновениями к телу короля. Стиснув зубы, Чэни отпихнул парочку самых наглых нимф и утащил своего жениха к трону. Толкнув Мэтолога на сиденье, он встал сбоку, не давая никому к нему приблизиться. Но если вопрос с покушениями на тело Мэтолога он решил, то вот как заткнуть рты нимфам, он просто не представлял. Чэни долго терпел заигрывания придворных с его женихом, но после обеда, когда дамы и кавалеры решили развлечься игрой в фанты, нервы у него сдали. А кто бы сумел сдержаться, если на все вопросы ведущего: «Что сделать этому фанту?» следовал ответ: «Поцеловать короля»?! После третьего поцелуя Чэни вскипел и, обозвав Мэтолога потаскуном, умчался в сад, чтобы не начать убивать придворных.
***
Наверное, единственным, кто по-настоящему радовался тому, что Мэтолог нашел свою истинную пару, был лорд Сфир. До него, заключенного под домашний арест на полгода за покушение на короля, эта новость дошла чуть ли не последней. Лорд Лиловых облаков довольно улыбнулся, теперь леди Мауль успокоится, перестанет мечтать о королевской короне и обратит на него благосклонный взор. Но он недооценил желания дамы своего сердца стать королевой. Вечером леди Мауль вихрем ворвалась в библиотеку, в которой он коротал время до ужина, и прямо с порога заявила:
— Ты должен мне помочь!
— С удовольствием, дорогая, — лорд Сфир захлопнул книгу и встал, полный готовности служить своей любви.
— Я слышала, как этот маленький ублюдок кричал Мэтологу: «Достал ты меня, потаскун!», я хочу этим воспользоваться.
— Каким образом?
— Мы выкрадем ублюдка и оставим королю записку, в которой напишем эти же слова и добавим к ним «Я ухожу».
— Зачем тебе это, дорогая? — лорд Сфир сжал кулаки от отчаяния, кажется, его мечты о взаимной любви были напрасны.
— Король будет моим! — леди Мауль упрямо выдвинула подбородок. — Я не позволю этому ублюдку отнять его у меня.
— Дорогая, мы отправимся на виселицу, если причиним вред избраннику Мэтолога. Нам и так невероятно повезло, что мы остались живы после покушения на короля.
— Нас никто не заподозрит.
— Лорда Чэни в первую очередь будут искать у нас.
— Да, только найдут они лорда Затена, моего кузена из провинции, — леди Мауль усмехнулась.
— Какого лорда Затена? — недоуменно нахмурился Сфир.
— Тебе нужно будет вновь обратиться к магии рода, чтобы изменить облик Чэни, он и будет этим лордом Затеном. Не правда ли великолепный план? Этого ублюдка будут повсюду искать, не догадываясь о том, что он находится под носом, — девушка злорадно расхохоталась. — Как жаль, что мы не можем его прикончить! Труп обязательно найдут и сразу подумают на нас, так рисковать я не хочу.
— Что с ним будет потом, когда ты добьешься своего?
— Отправлю в одно из своих имений, — Мауль решила не сообщать, что как только выйдет за короля, собирается приказать слуге утопить Чэни и выдать его смерть за несчастный случай. — Будь готов, его принесут сегодня ночью.
— Принесут?
— Да, за ужином я подолью ему усыпляющего зелья, а мой верный слуга выкрадет его тело из дворца. На наше счастье, этот придурок изгнал Мэтолога из спальни и до утра его не хватятся, этого времени нам больше чем достаточно для осуществления плана, — леди Мауль потрепала Сфира по щеке и, пропев: — Спасибо, милый, — умчалась шурша шелком одежд.
Тяжело переставляя ноги, Сфир вернулся в кресло, мысли одна мрачней другой кружились в голове, а, впрочем, стоит ли ему беспокоиться о последствиях безрассудства любимой, если он все равно не переживет второго обращения к магии рода.
***
Мэтолог, сразу же бросившийся на поиски Чэни, нашел его кипящим от злости под деревом, смог убедить в своей невиновности и пообещал, как только дамы и кавалеры затеют очередную игру, бежать от них со всех ног. Меж ними вновь воцарился мир и продержался ровно до ужина.
Отличающаяся особой наглостью леди Мауль, усевшись по левую руку от Чэни, через его голову откровенно флиртовала с королем, доводя парня до белого каления. На гневное шипение Чэни и приказы заткнуться она не обращала внимания и, лишь скользила по нему надменным взглядом, да советовала выпить вина, чтобы успокоить нервы. Чэни злился и, чувствуя полную беспомощность, цедил вино маленькими глотками. Мэтолог пытался урезонить леди Мауль, мягко одергивая ее, но помогало мало. Похоже, закрыть рот леди была просто не в состоянии.
— Я спать, — Чэни встал, вся эта бессмысленная ругань донельзя утомила его.
— Я тебя провожу, — Мэтолог собрался подняться на ноги, но парень надавил ему на плечо.
— Нет, я устал и от тебя в том числе, — произнес Чэни. — Дай мне отдохнуть, увидимся завтра.
— Хорошо, — взгляд Мэтолога выражал вину и покорность. — Спокойной ночи, любовь моя.
В ответ Чэни кивнул и поторопился уйти, заметив торжествующий взгляд леди Мауль.
— Морда противная, — пробормотал он. — Ее удавить мало, — придумывая разные способы умерщвления нахалки, он добрался до дверей спальни. Едва войдя в комнату, Чэни внезапно почувствовал слабость, охватившую все тело, он потер слипающиеся глаза и направился к кровати. Но дойти до нее не успел — уснув на ходу, он свалился на ковер. Мужчина, притаившийся в тени шкафа, метнулся к нему и, перекинув через плечо бесчувственное тело, скользнул к окну к приготовленной лестнице. Спустившись вниз, он, никем не замеченный, покинул пределы дворца, отошел от него на приличное расстояние, присел и нарисовал на земле руну перехода.
***
Осторожно сойдя по ступенькам вниз, Сфир толкнул дверь и шагнул в непроглядную тьму святилища. Камень рода, словно приветствуя хозяина, мягко затеплился красноватым светом. Темнота отступила к углам, и Сфир направился к разгоравшемуся все сильнее плоскому восьмиугольному камню, боковые грани которого покрывали выпуклые руны. Оглянувшись на идущего позади него слугу леди Мауль, Сфир произнес:
— Положи на край камня тело Чэни и уходи, тебе нельзя присутствовать при обряде.
Дождавшись, когда мужчина выполнит его просьбу, лорд присел у одной из боковин артефакта и, надрезав запястье, размазал кровь по рунам «изменение» и «облик», затем перешел к другой боковине и оросил кровью знаки «стереть» и «память». Вздохнув, стянул с себя халат и лег рядом с парнем. Стоило его телу соприкоснуться с шершавой поверхностью, как из камня выдвинулись крохотные шипы и вонзились в тело. Сфир не удержавшись застонал от оглушительной боли и тяжело дыша повернул голову к Чэни.
— Прости меня, — хрипло шепнул он. — Я не мог отказать ей.
Несколько минут он наблюдал, как преображается парень, а потом впал в забытье. Очнуться его заставил яростный крик. Он шевельнулся, и боль со страшной силой окатила его, затмевая рассудок.
Дальнейшее для него слилось в неразборчивый гул голосов, из которых он узнал только один — своего старого няня Люсти. Открыв помутневшие от страданий глаза, Сфир попытался увидеть его, но сфокусировать взгляд не удалось, и он обессиленно сомкнул веки. Прерывающимся от злости голосом Люсти что-то проорал, а затем для Сфира наступило блаженное небытие. Он не видел, как нянь со слезами на глазах поднял его вялое тело с алтаря и, прижимая к себе, понес в спальню. Не чувствовал, как Люсти бережно смыл с его спины кровь, и как маг делился с ним магией, пытаясь излечить. Ему было неведомо, что маг, отводя взгляд, сообщил, что баланс между жизнью и смертью разрушен, и жить ему осталось недолго. Не слышал, как плакал, стоя около него на коленях, Люсти, проклиная жестокосердную леди Мауль. Сфир невесомо плыл в теплой мгле, ему казалось, что он вернулся в детство и лежит на руках своего старого няня, баюкающего его. К нему возвратилось то ощущение защищенности и уюта, по которому он так соскучился, и на душу снизошло умиротворение. Давно ему не было так хорошо…
