Из крови и пепла - Арментраут Дженнифер Л. (книги онлайн полные .TXT, .FB2) 📗
Я прижала влажные пальцы к длинному шраму. Мне всегда казалось, что глаза и рот слишком велики для моего лица, но королева сказала, что моя мама считалась красавицей.
Что бы ни говорила королева Илеана о моей маме, в ее голосе звучала страдальческая нежность. Они были близки, и я знала: она сожалеет, что дала маме единственное, о чем та когда-либо просила.
Позволение отказаться от Вознесения.
Моя мама была леди-в-ожидании, ее отдали ко двору во время Ритуала, но отец не был лордом. Она предпочла моего отца Благословению богов, и такая любовь… что ж, у меня нет в этом никакого опыта. Может, никогда не будет, и я сомневалась, что такая любовь была у большинства людей, независимо от того, что готовило им будущее. Мама поступила неслыханным образом. Она была первой и последней, кто так сделал.
Королева Илеана не раз говорила, что если бы моя мама вознеслась, она могла бы выжить той ночью. Но той ночи вообще могло бы не быть. Я бы здесь не стояла. Как и Йен. Она бы не вышла замуж за отца, а если бы вознеслась, то не смогла бы иметь детей.
Так что сожаления королевы были излишни.
Но если бы мои родители умели защищаться, когда той ночью на нас опустился туман, то, может, они до сих пор были бы живы. Вот почему я стою здесь, а не стала пленницей человека, решившего уничтожать Вознесшихся и более чем желающего проливать при этом кровь. Если бы Малесса умела защищаться, может, ее участь бы не изменилась, но, по крайней мере, у нее был бы шанс.
Я опять встретилась взглядом со своим отражением. Темный меня не возьмет. Чтобы сдержать эту клятву, я буду убивать и, если придется, умру.
Я опустила руку и медленно отвернулась от зеркала. Переодевшись, оставила у двери зажженную лампу и забралась в кровать. Не прошло и двадцати минут, как в смежную дверь негромко постучали и раздался голос Тони.
Я перевернулась в сторону двери.
– Я не сплю.
Тони вошла и прикрыла дверь.
– Я… Я не могу заснуть.
– А я еще даже не пыталась, – призналась я.
– Если ты устала, я вернусь к себе, – предложила она.
– Ты знаешь, что я все равно нескоро усну.
Я похлопала по кровати рядом с собой.
Она подбежала и залезла под одеяло. Повернувшись на бок, посмотрела на меня.
– Никак не могу перестать думать обо всем этом, а ведь меня там даже не было. Не представляю, что творится у тебя голове. – Она помолчала. – Наверное, что-то связанное с кровавой местью.
Несмотря на все происшедшее, я заулыбалась.
– Ты не так уж ошиблась.
– Я потрясена, – ответила она, и тут же ее улыбка угасла. – Я все время думаю, каким все это кажется нереальным. Сначала Малесса, теперь Рилан. Я видела его сразу после ужина. Он был жив и здоров. Вчера утром я проходила мимо Малессы. Она несла букет цветов, улыбалась и выглядела счастливой. Как будто… Не могу постичь, что их больше нет. Вот они есть, и в следующее мгновение уже нет, безо всякого предупреждения.
Тони была одной из немногих, кого смерть не коснулась близко. Ее родители, старший брат и сестра живы. Кроме Ханнеса не умер никто, кого она знала или часто видела.
И хотя я слишком хорошо знакома со смертью, она по-прежнему потрясала и, как сказал Хоук, не становилась менее суровой и неумолимой.
Я сглотнула.
– Не знаю, каково было Малессе. – Насколько я знала, это было ужасно, хотя, если я так скажу, это ничем не поможет. – Но для Рилана все прошло быстро. Двадцать или тридцать секунд. И потом его не стало. Он не сильно страдал, и та боль, что он испытал, быстро закончилась.
Тони глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Он мне нравился. Не такой суровый, как Виктер, и не замкнутый, как Ханнес и остальные. Ты могла с ним поговорить.
– Знаю, – прошептала я, мое горло горело.
Немного помолчав, Тони открыла глаза и сказала:
– Темный. Он больше воспринимается как…
– Миф?
Она кивнула.
– Не то чтобы я не верила в его реальность. Просто о нем говорили как о какой-то страшилке. – Она свернулась калачиком и подтянула одеяло до подбородка. – Что, если в саду был сам Темный, а тебе удалось его ранить?
– Это было бы… изумительно, и я бы до скончания века хвасталась перед тобой и Виктером. Но, как я сказала, я так не думаю.
– Хвала богам, ты знала, как действовать. – Тони нащупала мою руку и пожала. – Иначе…
– Знаю. – В такие моменты трудно помнить о том, что нас свели по обязанности. Я пожала ее руку в ответ. – Я рада, что тебя со мной не было.
– Хотелось бы сказать, что я желала быть там, чтобы ты не столкнулась с опасностью в одиночку, но, если честно, я тоже рада, что меня с тобой не было, – призналась она. – Я бы только отвлекала визгом.
– Неправда. Я показывала тебе, как обращаться с кинжалом…
– Знать основы и применять клинок на живом существе – это далеко не одно и то же. – Тони убрала руку. – Я точно стояла бы столбом и вопила. Мне не стыдно в этом признаться, и мои крики, возможно, быстрее привлекли бы внимание гвардейцев.
– Ты бы защищалась. – Я была в этом полностью уверена. – Я видела, как агрессивно ты себя вела, когда осталось одно последнее пирожное.
Она засмеялась так, что вокруг глаз появились морщинки.
– Но это же пирожное. Ради последнего я бы спихнула с балкона герцогиню.
Я коротко усмехнулась.
Тони играла выбившейся из одеяла ниткой. На ее губах расплылась и сразу исчезла широкая улыбка.
– Как ты думаешь, король с королевой призовут тебя в столицу?
У меня напряглись плечи.
– Не знаю.
Это неправда.
Если они решат, что в Масадонии я больше не в безопасности, они потребуют вернуть меня в столицу, хотя до моего Вознесения еще почти год.
Но не это вызвало холод в моей груди, растекшийся по всему телу. Герцогиня дала понять, что главная забота – не допустить, чтобы Вознесению помешали. И есть только один способ.
Королева может подать богам прошение ускорить Вознесение.
Рано утром, когда солнце светило слишком ярко для столь близкого к зиме дня, я стояла рядом с Виктером у подножия Нетленных холмов, перед храмами Рахара, предвечного бога, и Ионы, богини возрождения. Нависшие над нами храмы, сооруженные из самого черного камня с дальнего востока, оба были размерами с замок Тирман. Тени от них закрывали половину ложбины, но не то место, где мы стояли. Словно боги проливали свет на нас.
Мы молча наблюдали за тем, как обернутое саваном тело Рилана Кила поднимают на погребальный костер.
Когда я присоединилась к Виктеру, одетая не для тренировки, а в белое и в вуаль, он смирился. Он знал, что не отговорит меня, и ничего не сказал, пока мы шли к месту похорон, где собрались все жители Масадонии. Хотя мое присутствие вызвало множество потрясенных взглядов, никто не спрашивал, что я здесь делаю. И даже если бы мне что-нибудь сказали, я бы не изменила своего решения. Быть здесь – мой долг перед Риланом.
Мы стояли в задних рядах небольшой толпы, в окружении королевских гвардейцев и гвардейцев с Вала. Из уважения к ним я не хотела подходить ближе. Рилан был моим телохранителем, другом, а им был братом, и на них его смерть повлияла иначе.
Верховный жрец в белой мантии говорил о силе и смелости Рилана, о славе, которую он обретет в компании богов, о ждущей его вечной жизни, и в моей груди росла ледяная боль.
Рилан на погребальном костре казался таким маленьким, словно уменьшился в размерах. Жрец полил его тело маслом и посыпал солью. В воздухе поплыл сладкий аромат.
Гриффит Янсен, капитан королевской гвардии, вышел вперед с единственным факелом. Его белая накидка развевалась на ветру. Капитан Янсен повернулся к нам и стал ждать. Я не сразу поняла кого.
Виктера.
Поджечь костер поручат ему, как ближайшему соратнику Рилана. Он шагнул было вперед, но остановился и глянул на меня. Ясно, что он не хотел меня оставлять, даже в окружении десятков гвардейцев, когда очень маловероятно, что может что-то случиться.
