Долг и верность (СИ) - "Малефисенна" (читать книги без сокращений txt) 📗
Его разрешение на вход я восприняла как хороший знак. Отвернувшись, Маук ступил на тропу, с которой сошел, и направился куда-то вперед, раздвигая ветки молодых елей. Их иголки неприятно оцарапали руки. У меня вновь появилась возможность уловить яркие импульсы его эмоций. Я ощутила страх ожидания, недоверие и готовность взяться за оружие. Но самое важное, что мне удалось выудить из этого хаоса — облегчение. Потому что у них до сих пор не было надежного плана. Недостаточно иметь оружие, в тайне сделанное единственным городским кузнецом, и непонятно откуда взятую форму городской стражи, чтобы остановить массовую демонстрацию под личным присмотром куратора.
За мной шел Киан, но его эмоции намного сложнее поддавались оценке. Какое-то нервное предвкушение, заставляющее перебирать складки одежды, лишь бы занять чем-то руки. Связи с Ариэном я ожидаемо не почувствовала.
Несколько шагов через бурелом, и мы добрели до подножия сопки. Поначалу я ничего не заметила: обычное возвышение среди камней, поросшее молодняком. Потом начала всматриваться и с удивлением обнаружила тонкую-тонкую щель, через которую просачивался свет. Маук схватился за какой-то выступ и потянул на себя. Это была безупречная маскировка: на внешней стороне деревянной двери из криво сбитых горбылей молодых сосен росли мох и лишайник. Прямо посередине пустила корни маленькая сосна.
Внутри нас уже ждали. Мальчишку с луком я узнала сразу, только теперь он держал в руках масляную лампу. С ним были другие: трое взрослых мужчин, которые разом обнажили мечи и, убедившись в нашей принадлежности Тайной Службе, с опасной враждебностью посмотрели на Маука. Я начинала подозревать, почему они с неохотой и внутренним сопротивлением, но все-таки вынуждены были его слушаться, но озвучивать свое предположение не стала. Тот не торопился отдать приказ опустить оружие, мимолетно оглянулся на нас и пригнувшись повел вперед.
Его люди расступились, приникнув к удерживающим грунт деревянным распоркам, и позволили пройти мимо. Надо сказать, несущие конструкции были сделаны с умом, основания бревен не уходили в землю, а были поставлены на каменные блоки, под ногами шуршал песок. Сверху землю удерживали корни деревьев, которые я пару раз задела головой. Проход стал совсем узким — только на двух человек максимум, — а единственный источник света остался у мальчишки, который шел где-то позади. Впрочем, тут сложно было потеряться, хотя спиной я чувствовала чужой страх замкнутого пространства. Киан. Придется перебороть.
Пройдя от силы шесть метров, мы столкнулись с развилкой. Слева тоннель заканчивался почти сразу, но дальнюю стенку нельзя было увидеть: все небольшое пространство заставили коробками, скрытыми под брезентом, и непонятными тюками, среди которых что-то блеснуло в свете приблизившегося факела.
Маук пропустил меня вперед и сложил руки на груди. Справа тоннель переходил в своеобразное помещение. Оно было заметно больше, и помимо стен четыре распорки в виде сбитых друг с другом бревен держали такой же низкий «потолок» по центру. Из-за трех воткнутых прямо в землю факелов и едва-едва ощутимого сквозняка — ополченчев просто некому было научить, как правильно обеспечить перегон воздуха — воздух был невыносимо душный и почти лишенный кислорода. И из-за пяти человек, сидящих на импровизированных скамейках, — тоже. Четверо — молодые мужчины, один был старше других, без волос на голове, но с густой короткой бородой. Но было у них всех кое-что общее: потухшие глаза и изможденные лица, старая грубого пошива одежда и устремленная на нас троих ненависть, которую я чувствовала и без проклятого дара. Маук прошел вперед и, игнорируя испытывающие взгляды, сел на один из маленьких бочонков в самом углу. Безусловно, среди этих людей он был самым младшим.
— Ты хотела что-то рассказать. — Трое мужчин и мальчишка дышали нам в спины, так и не убрав оружие. От такого обилия ненависти со всех сторон у меня засосало под ложечкой, но не время сдавать позиции. Я поправила опрятную форму, стряхивая с нее посыпавшуюся сверху сухую землю, и спокойно шагнула вперед. — Рассказывай.
— Я так понимаю, ваша идея держалась на том, чтобы устроить бунт в тюремных застенках и вывести всех заключенных до казни. Для этого нужен был план тюрьмы, верно? — ответа я не дожидалась, это было очевидно. — Мне несложно проникнуть туда под предлогом сохранности ценного заключенного на время казни, — несмотря на изначальную более безопасную позицию «двое солдат, один заключенный», я приказала Киану взять с собой еще два комплекта формы Службы. Даже если мне поверят на слово — а я в этом очень сомневалась, — все равно необходимо устроить кого-то кучером. Это было бы самым логичным пополнением состава. — Но не для того, чтобы помочь им выбраться.
Далее план мог бы касаться попытки Ариэна использовать свою силу, чтобы сбить замки решеток и устроить бунт изнутри, пока надзиратели по моему приказу будут заняты охраной Киана, названного для них «Темным». С обратной дорогой было бы куда сложнее, но разбить защиту изнутри проще, чем взять приступом. Особенно с учетом фактора внезапности, ведь мне, как ищейке, в любом случае доверят довести заключенного до камеры.
Все звучало достаточно выполнимо, не будь одного очень опасного «но».
— В этом был бы смысл, не будь в городе куратора. Я много о нем слышала, и понимаю: ничто не заставит его принять поражение.
— Так нам надо встать в сторонке и… — услышала я зарождающийся гнев, но не дала закончить. Маук никак не отреагировал на попытку его человека меня перебить.
— Куратор любит просчитывать на много ходов вперед. Нужно понимать, чего он может добиться угрозой казни семей. Точно не покорности. Чего он хочет на самом деле от завтрашнего дня?
Ответом мне была странная тишина. Видимо, никто даже не задумывался о том, насколько куратор мог быть изобретателен.
— Чтобы мы вмешались, — подал голос Маук и сам удивился. — Чтобы ополченцы обнаружили себя. Вот его истинная цель, — я коротко кивнула, мысленно радуясь, что эмоции все же позволили ему думать и делать верные выводы.
— И что это значит? — задала я еще один наводящий вопрос, но теперь ему нечего было сказать. Верно поняв мой посыл, он сделал приглашающий жест, и я продолжила. — Что наши действия должны быть незаметными. Пусть думает, что в этом городе правда нет смельчаков и самоубийц. Пусть увидит, что люди слишком боятся за свои жизни, чтобы мешать ему исполнять приговор. Казнь состоится через повешение. Вы все знаете, Темная сила позволяет отгонять смерть, — увидев, как недоверие и упрямство на миг сменились непониманием и удивлением, я указала на Ариэна, и он вновь оттянул рукава наверх. На оголенных запястьях проступили руны. — Значит, в момент казни Темный сможет удерживать в приговоренных жизнь. Нужно их всех предупредить, чтобы не дергались, чтобы сделали вид, что веревка сломала шею. Казнь состоится, но никто не погибнет.
После я остановилась, ожидая реакции, которая последовала незамедлительно.
— Предлагаешь доверить наши жизни тебе?! — прогремел еще не знакомый голос. — Смотреть, опустив руки и склонив головы? И верить, что ты сдержишь слово, а у этого… — мужчина неопределенно ткнул пальцем мне за спину, — кто бы он там ни был, хватит сил удерживать жизни нескольких людей?!
— Это лучший план. Никто не пострадает, и куратор не вернется, если будет уверен в своей победе.
— Он не поверит, — вмешался Маук. — Не поверит, что никто не попытался остановить казнь. Это вызовет намного больше подозрений. А если кто-то из толпы захочет поднять волнение, остальные поддержат. Это будет неконтролируемый хаос, от которого нет выгоды. Пять тысяч человек — это слишком много, мы не можем каждому доверить такую информацию.
— Если вы поднимите оружие, всему конец, — я старалась проявить настойчивость, не позволяя эмоциям ни на миг разбить концентрацию. Конечно, им сложнее принять такое решение, но так нужно.
— Если не поднимем, они все погибнут, — вмешался еще один, что секунду назад стоял где-то за моей спиной. — У тебя есть возможность зайти в тюрьму, ищейка. Этого будет достаточно.
