Осколки (СИ) - Загорская Наташа (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Отвечать что-либо Ветер не стал. Попытался растянуть спекшиеся, слипшиеся от крови губы в ухмылке, но у него не получилось — сил даже на такой простой жест не хватало. Едва удалось сдержать стон.
— У тебя остались еще силы? — издевательски протянул его палач. — Что же, это повод для того, чтобы испытать мою новую игрушку, — и он премерзко улыбнулся, подкинув прут в воздух и поймав его за другой конец.
Рейджен подобрался, приготовившись к очередной порции боли. Впрочем, это было напрасно. В последние дни боль стала его постоянным спутником. Она не уходила, даже в редкие часы, что его не пытали, а просто оставляли висеть в кандалах. Не покидала его даже, когда сознание предавало Рейджена и погружалось во тьму.
Лязгнули металлические замки, натужно заскрипела тяжелая дверь, повеяло затхлостью. Но даже это мимолетное дуновение показалось Рейджену, вынужденному томиться в пыточной, едва ли не самым приятным ароматом. Словно глоток свободы. Маленький и оттого бесценный.
— Он что-нибудь сказал? — ШиОрин вошел в пыточную и прикрыл за собой дверь, обрывая все посторонние запахи.
— Еще нет, но наш друг любит, когда его уговаривают. А вот к уговорам я пока не приступал. Подумал, что мы уже и так почти родные люди. Но, видимо, у шесса Ветра свое представление о дружбе и родстве.
Рейджен молчал. Он даже глаза прикрыл, оставив лишь небольшую щелку, чтобы наблюдать за своими палачами. Он раздумывал о том, сколько еще продержится, прежде чем сойдет с ума от боли. В том, что ему не дадут умереть, он не сомневался. Прежде, чем отпустить исстрадавшуюся душу, эти двое вдоволь поиздеваются над ним, теша собственное самолюбие. Это было, пожалуй, единственное, что равняло Рейджа с ними. Он бы тоже не отступился. Но в отличие от своих мучителей, Ветер не был палачом — он просто обрывал нити, связывающие душу с телом, ему претили мучения. И он всегда стремился сделать свое дело как можно быстрее и безболезненнее. Мучить и издеваться было не в его привычках.
— Не спеши, — ухмыльнулся ШиОрин, — у меня есть одна идейка. Сейчас ее проверим.
И он вышел, снова запустив в камеру немного затхлого воздуха. А спустя всего несколько минут, которые Рейджен провел в напряженных размышлениях, вернулся. И не один.
Изабелла была бледна. На скуле ее виднелся свежий кровоподтек, губа была разбита и она то и дело нервно слизывала капельки крови, сочащиеся из ранки. Руки были связаны за спиной.
— Рейдж, — всхлипнула девушка. Она рванулась было к нему, но ШиОрин резко дернул ее за плечо, вынуждая остановиться.
— Ну как, Ветер? — подмигнул он ему. — Теперь ты станешь поразговорчивее? — и небрежно оттолкнул Изабеллу от себя.
Девушка не устояла на ослабевших ногах, пошатнулась, слабо вскрикнула, ударившись бедром о стол, и рухнула на каменный пол. Да так и осталась там сидеть, со склоненной головой. Ни на своего родственника, ни на бывшего жениха, ни на Рейджена она не смотрела.
Тогда он впервые почувствовал себя проигравшим. Рейджен мог сколько угодно терпеть боль. Научился даже отрешаться от нее, хоть это и было почти невозможно. Был готов умереть в этих застенках, но не сдаться. Он выдержал бы любое испытание, что припасли для него эти два негодяя. Но выдержать вид поникшей Изабеллы, видеть синяки на ее лице, знать, что эти твари посмели не просто прикасаться к ее нежной коже, но и причинять ей боль — это было выше его сил.
Он заговорил не сразу. Какое-то время еще держался, кусал истерзанные губы, пока ШиЛарон на пару с кузеном измывались на лежащей на полу беззащитной девушкой. Вздрагивал от каждой пощечины, что они отвешивали ей. Он сломался, когда они разорвали на ней платье и повалили на стол. Молча смотреть на то, как эти мерзавцы издеваются над той, которую он любил, не смог.
ШиЛарон хотел знать все о Марате. Как развита агентура, сколько всего Призраков, как зовут, на чем специализируются, где найти самого Марата? Рейджен заливался соловьем. Даже сейчас, спустя много лет, он так и не смог понять, как в тот момент, находясь практически при смерти, у него получалось так складно сочинять. И ведь ни разу не прокололся. Ни единого разочка не сбился с мысли и не дал этим тварям понять, что все им рассказанное на самом деле просто плод слишком живого воображения.
Допрос продолжался несколько часов. Разговоры, необходимость юлить и выкручиваться, на ходу сочинять небылицы и стараться придать им более-менее правдоподобный вид измотала Рейджена больше, чем несколько часов пыток. И он просто отключился. Потерял сознание, так и не рассказав всего, что от него хотели услышать.
Наверное, именно это и спасло ему жизнь.
Они оставили его в том самом подземелье, за запертыми дверями, но не стали приковывать обратно к стене кандалами. Почему? Он не знал тогда и не задумывался об этом впоследствии. Такого желания у него не возникло, ни когда впервые за долгое время очнулся, лежа ничком на ледяном каменном полу, ни потом, когда каким-то образом умудрился открыть дверь своей камеры.
Ему было паршиво. Он терял сознание раз десять, пока смог преодолеть короткий коридор и лестницу, ведущую из подземелья. Идти было трудно, искореженное тело не слушалось и каждое движение вызывало такие дикие приступы боли, что темнело в глазах. За ревом крови в ушах не слышал ничего вокруг. И все о чем он тогда мог думать — это Изабелла. Его девочка, оказавшаяся в лапах двух подонков. Что они с ней делали, пока он не мог защитить? А что еще сделают?
Голоса он услышал, когда подходил (или правильнее будет — подползал) к высокой двери, ведущей в какую-то гостиную. Услышал и замер, не в силах поверить в происходящее. В тот момент Рейджену казалось, что он, наконец, умер и попал в преисподнюю. А все, что происходит — это происки Шарха. На мгновение стало трудно дышать, грудь сдавило и горло сжалось змеиным кольцом. Перед глазами все поплыло…
Изабелла смеялась. Она обсуждала его и тот спектакль, который они разыграли в пыточной. Ей вторили веселые голоса обоих мужчин.
— Я же говорила, что так будет быстрее и эффективнее. Надо было сразу послушаться и сделать все по-моему, — в ее голосе слышался упрек. — А вы потратили десять дней на то, чтобы довести этого ублюдка до невменяемого состояния.
— Зато развлеклись, — безразлично отозвался ШиОрин — теперь Рейджен различал обоих мужчин по голосам. — И потом, если бы не полуобморочное состояние, этот твой… — здесь он допустил небольшую паузу, — вряд ли бы разговорился так быстро.
— Но теперь у нас есть все, что надо для того, чтобы прижать Марата, — этот голос принадлежал ШиЛарону. — Надо же, сам легендарный Ветер попался в наши сети. Никогда бы не подумал о том, что Призраки такие…
— Просто надо было знать, на какую наживку ловить, — рассмеялась та, что еще недавно была для Рейджена и солнцем, и луной, и светом, и воздухом, без которого он не мог жить. И тут же добавила укоризненным тоном. — Кстати, вы увлеклись там. У меня теперь все тело в синяках, даже корсет не помог сгладить некоторые удары. Можно было поаккуратнее.
— Все должно было выглядеть достоверно. Твой дружок ни в коем случае не должен был заподозрить, что разыгранная перед ним сцена, всего лишь представление.
— И все же, — произнесла Изабелла плаксивым тоном, — мне было больно. И все еще больно. Да и губа болит, а синяк меня нисколько не красит.
— Ты всегда прекрасна, — поспешил успокоить ее ШиОрин и Рейджен был с ним согласен. Даже там, на полу камеры, Изабелла была красива. — А что касается твоих синяков… — тут он издал что-то напоминающее смешок, — давай я все поцелую и тут же пройдет.
— Это без меня, — прервал их хозяин замка, — не желаю смотреть на ваши нежности. Поднимитесь наверх и обжимайтесь сколько влезет.
Все засмеялись, а Рейджен почувствовал, что пол под ногами начал раскачиваться. И он шатался все сильнее и сильнее. Стены стали наваливаться на него, кровь шумела в ушах, и хотелось завыть. Но приходилось сдерживаться. Кусать истерзанные ранее губы, чувствуя, как рот заполняется солоноватым привкусом и, цепляясь из последних сил за движущиеся в хороводе стены, пытаться устоять на ногах.
