Пленники судьбы (СИ) - Корнилова Веда (мир книг txt) 📗
Больше я их слушать не стала, мне и так все было понятно. К тому же разговор между мужчинами, и верно, подслушивать неудобно. Да и Марида, когда я ей рассказала о том, что услышала, согласилась: Кисс верно говорит, и Оди такая же жертва, как и те, кого он убивал…
Когда спустя какое-то время парни вернулись назад, Оди уже не был похож на раздавленного от стыда и ужаса человека, но и свой взгляд от земли не отрывал. Понимаю: ему страшно и больно увидеть в наших глазах презрение и осуждение — мы же были свидетелями того, что произошло. Надо каким-то образом дать понять парню, что мы все понимаем, и не можем осуждать его…
Я шагнула навстречу парням, и тут Оди поднял на меня свои глаза, полные слез. Ну конечно, он же по возрасту совсем мальчишка, несмотря на крепкое телосложение и жуткие щупальца, которые ему нарастили в цитадели. И еще он, проведя долгие годы в заточении, там, где его унижали и презирали, впервые повстречал тех, кто не отшатнулся от него в страхе и ужасе, а наоборот, отнесся, как к другу… Теперь парень боится, что мы его прогоним, или же отныне не захотим иметь с ним никаких дел — все же мнение женщины имеет для мужчин немалое значение.
Все заготовленные было слова разом вылетели у меня из головы, и я, не отдавая себе в том отчета, обхватила Оди руками, и чуть ли не в голос заревела, уткнувшись в его разодранный мундир. Через мгновение рядом оказалась и Марида. Она тоже обняла Оди и заплакала, только тихо, совсем по-старушечьи… Не знаю, что было со всеми нами — усталость от дороги, или что-то вроде разрядки после долгого душевного напряжения, но все это нам было необходимо.
— Оди, Оди… — без остановки всхлипывала я.
— Мальчик, бедный мальчик… — негромко причитала Марида.
Вот этого Оди никак не ожидал. Неловко обняв нас обеих, он растерянно топтался на месте. Кажется, по его лицу тоже текли слезы, только вот это были слезы облегчения…
Есть такие моменты в жизни, когда ты чувствуешь себя родным и близким кому-то из тех, кто к тебе, кажется, не имеет ни малейшего отношения. И вот именно такое ощущение было сейчас у всех нас, чувство единения, жалости и всепрощения. А слезы… Они смывали тяжесть и боль, что была на сердце каждого из нас. И если кто-то хоть раз в жизни испытывал такое чувство, то он меня поймет… Еще мы знали, что нам надо поторапливаться — дорога не ждет, но так хотелось продлить эти мгновения короткого умиротворения…
Не знаю, сколько мы так простояли, пока не услышали голос Кисса.
— Так, девочки и мальчики, всем быстро напиться до упора, умыться — и по коням! Понимаю ваши чувства, но у нас нет времени на их долгое проявление. Отложим все это на потом… И хватить вам, милые дамы, поливать парня слезами. А ты, Оди, привыкай к тому, что у наших дорогих спутниц слезы стоят на первом месте. Так, пара минут на сборы — и в путь! Кстати, вода тут неплохая, фляжки наполните до верха, и сами напейтесь до упора… И учтите, что нам до нужного места добираться еще долго!
Поскорей бы дойти…
Глава 22
К'Рен, надо отдать ему должное, коротко, но четко пояснил нам подробности того пути, по которому надо было идти, чтоб добраться до указанного им места. К сожалению, дорога до границы заняла у нас куда больше времени, чем мы рассчитывали. Если судить по той карте, что нам дал К'Рен, то, направляясь к границе по-прямой, без всяких отклонений от маршрута, мы бы к ночи добрались до нужного нам места.
Однако в жизни все далеко не так просто. Естественно, сейчас ни о какой езде по дорогам не могло быть и речи — вполне может оказаться так, что нас уже ищут и здесь. Прежде всего, нам надо было таким образом умудриться пробраться к указанному на карте месту, не попадаясь при том на чужие глаза. Этого можно достичь только одним образом: ехать не по дорогам, а по самым безлюдным местам: именно оттого все попадающиеся на нашем пути селения мы заранее старались объезжать как можно дальше.
Местность вокруг была такой, что далеко не везде можно проехать по сухим каменистым полям, или же по холмам, чуть ли не сплошь поросшим густым кустарником с длинными и острыми шипами… На нашем пути попадались и редкие рощицы, иногда мы проезжали мимо селян, работающих на своих клочках земли. Каждый раз люди разгибались и смотрели на нас — очевидно, проезжающие в этих местах были нечастыми гостями. Но если принять во внимание, что на всех нас была форма стражников (пусть даже у Оди за спиной и висел плащ, прикрывающий лохмотья от разодранного мундира), то вряд ли мы хоть у кого-то вызывали подозрения — мало ли куда и по какой надобности могут ехать стражники…
К сожалению, дело осложнялось еще и тем, что по дороге к границе нам надо было пересечь две довольно оживленные дороги. С первой дорогой нам повезло — мы подъехали к ней в то время, когда на землю обрушился полуденный зной, и в пределах видимости никого не было. Так что через эту дорогу мы перебрались довольно удачно.
А вот с другой дорогой вышла заминка. Дорога, хотя и считалась проселочной, но, тем не менее, движение по ней было очень оживленным. Мы, затаившись за находящейся вдали огромной грудой камней, наблюдали за теми, кто движется по этой дороге. Каждую четверть часа там проезжали по двое верховых стражников, и в пределах видимости постоянно кто-то находился: пешие, конные, или же куда-то ехали селяне на телегах. Конечно, эти люди обратили бы внимание на то, что четверка стражников движется не по дороге, как это положено, а пересекает дорогу несколько иным образом — поперек… Что ни говори, а это примета, которую ни в коем случае не стоит оставлять за собой. Кроме того, почти за те три часа, что мы здесь прятались, по дороге дважды проезжали небольшие военные отряды. Ну да, все верно: здесь, ближе к границе, находятся поенные гарнизоны. Понятно, что в этом случае нам следует быть вдвойне, а то и втройне осторожными. К тому же местность по обоим сторонам дороги была открытой, хорошо просматривалась, так что нам пришлось долго ждать подходящего момента. Лишь только когда мы поняли, что вблизи никого нет — вот тогда решились пересечь дорогу. Это довольно большое расстояние мы буквально пролетели, не останавливаясь, и подгоняя лошадей так, как только могли. Кажется, проскочили удачно, в тот короткий промежуток времени, когда дорога была пустынна…
К ночи мы успели дойти до большого поля, сплошь покрытого хаотично нагроможденными камнями — это тоже было одним из мест, указанных на карте К'Рена. Продвигаться дальше не было никакой возможности — лошади просто-напросто переломали в темноте свои ноги. Именно здесь, среди этого нагромождения камней, мы и решили остановиться на ночь. Пока на землю окончательно не упала ночь, мы сумели пробраться пот узкой дорожке среди валунов к одному из каменных завалов. То, что издали казалось едва ли не сплошной стеной камней, вблизи выглядело как место, укрытое от чужих взоров, и там вполне можно переночевать, причем сравнительно безопасно.
Что ж, не мы одни такие сообразительные. Похоже, в этом месте частенько останавливались на ночевку те, кто не стремился попадать на чужие глаза. Кто? Да хоть те же контрабандисты. Вон, под несколькими огромными валунами, соприкасающимися верхушками, имеется даже старое кострище. Удивительно, но уже за несколько шагов от этого места огонь костра совсем не виден — камни расположены так плотно, что закрывают свет со всех сторон. Повезло — мы могли безбоязненно разжечь костер, не опасаясь того, что его кто-то увидит со стороны.
У костра управлялся Оди. Парню доставляло огромное удовольствие не только смотреть на веселые язычки огня, но и готовить на том огне еду, причем этим делом он просто-таки наслаждался, и не хотел, чтоб мы ему помогали — сам, дескать, справлюсь, без вас. Самая простая работа доставляла парнишке истинную радость. Вот и сейчас Оди деловито поджаривал на огне хлеб и колбасу, которые мы купили еще в Траб'бане е. К этому времени нам всем уже было хорошо известно, что горячий хлеб, поджаренный на огне, Оди считал самой вкусной едой на свете. Ну, если учесть, чем его кормили раньше…
