Черное солнце (ЛП) - Халле Карина (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
— Ты хочешь, чтобы он как следует трахнул тебя своим членом, или пока хватит? — спрашивает Абсолон прохладным голосом, как будто ему скучно.
Я кричу сквозь очередную волну, выгибая спину дугой, дрожа конечностями.
— Я думала, вампиры собственники, — удается мне сказать.
Он одаривает меня быстрой улыбкой, которая не достигает его глаз.
— Только если хотят оставить тебя, — он направляется к двери. — Дай ей все, что она захочет, Вульф.
Свечи гаснут, когда он проходит мимо них, воздух наполняется дымом.
Я снова кончаю.
ГЛАВА 8
Я теряюсь в темноте.
Обращаюсь внутрь себя, пытаюсь понять, пытаюсь сохранить ту невинность, которая у меня еще осталась. Я тону в этом, разрываюсь на части, пока от меня не остается ничего, кроме тени.
Кто я теперь?
Кем я стану?
Была ли я когда-нибудь собой?
Темнота начинает рассеиваться, сны превращаются в завитки черного дыма, становясь все ярче и ярче, пока…
Я просыпаюсь
Открываю глаза.
Я под водой.
Смотрю на колеблющийся образ Абсолона, который прижимает меня.
Пытается утопить меня.
Мой рот открывается от ужаса, вода попадает в легкие, и я начинаю биться об него, его руки держат мою голову и грудь под водой. Я умру вот так, он меня утопит.
Продолжаю бороться, вода выплескивается через бортики ванны, Абсолон не сдается. Его сила остается такой же, как и прежде. Уравновешенной и решительной.
Чтобы убить меня.
Но я ему не позволю.
Борюсь несколько мгновений, потом минут.
Не устаю.
И… не умираю.
Наконец, он отпускает меня, и я вылезаю из воды, хватая ртом воздух и задыхаясь, осознавая, что лежу голая в ванне, наполненной кубиками льда. Начинаю кашлять, вода вырывается из моих легких, я так сильно пытаюсь дышать, дышать, дышать.
Украдкой бросаю испуганный взгляд на Абсолона, его черная одежда намокла, он скорчился возле ванны, как горгулья, и пристально смотрит на меня.
— Здравствуй, — вежливо говорит он с намеком на улыбку.
Из моего горла вырывается рычание, и, не раздумывая, я внезапно бросаюсь к нему, выскакиваю из ванны, обхватываю руками его шею, пытаясь повалить на пол.
Но это бесполезно.
Моя новая сила удивляет меня, но она и близко не сравнится с его. Он с легкостью хватает меня за запястья и ловко переворачивает, пока я не ударяюсь о кафельный пол. Он прижимает меня к земле, руки у меня над головой, вес его массивного тела давит на меня. Я остро осознаю, что совершенно голая, а он полностью одет в черные брюки и рубашку.
— Полегче, лунный свет, — говорит он мне, приближая свое лицо. — Твоя импульсивность не принесет тебе никакой пользы.
Я извиваюсь под ним, пытаясь пошевелиться, и, к своему удивлению, понимаю, что он возбужден; у него большой, толстый, длинный и твердый, как сталь, член.
Он деликатно принюхивается, на мгновение закрывая глаза. Когда он открывает их, его зрачки становятся огромными.
— Все еще испытываешь легкое вожделение, да?
— Это у тебя стояк, — огрызаюсь я, хотя мои бедра непроизвольно прижимаются к нему, желая большего.
Боже, я ненавижу себя.
При этих словах его глаза снова закрываются, губы приоткрываются, и теперь я борюсь с глупым, нелепым желанием поцеловать его. Я ничего так не хочу, как протянуть руку и расстегнуть молнию на его брюках, заставить его трахнуть меня прямо здесь, на полу. Я даже не думала, что его влечет ко мне, но очень ясно чувствую доказательства.
— Трудно не возбудиться, когда под тобой обнаженное великолепное создание, — говорит он, пристально глядя на меня. — Вы, девушки, такие забавные, да? Думаете, что если мужчина не набрасывается, значит, он не считает вас привлекательной. Думаете, что они, наверное, геи.
— А ты?
— Гей? — спрашивает он, приподняв бровь. — Не особенно, — он улыбается мне. — Тебе совсем не интересно, почему я затащил тебя в ванну, или похоть все еще опустошает мозг?
— Ты пытался убить меня, — удается мне сказать.
— Отчасти ты права, — говорит он, крепче сжимая мои запястья. Мне все еще кажется, что он мог бы переломать все кости простым движением. — Я хотел посмотреть, умрешь ли ты. К счастью, нет. Ты пробыла там десять минут, пока я не отпустил. Не потребовалось ни единого вдоха.
— Отпустил из чего?
— Я могу заставить тебя. Делать в точности то, что я говорю, — твердит он с гордостью в голосе. — Ты часто сопротивляешься, хотя другие люди, даже вампиры, не могут так. Но иногда ты просто такая… уязвимая. И поэтому я пользуюсь преимуществом.
Я дрожу от беспокойства при мысли о том, что он контролирует меня.
— Что ты заставил меня делать?
— Я заставил тебя раздеться. Решил, что тебе нужно принять ванну. Вульф трахал тебя добрых два дня. Весь дом пропах сексом.
Я моргаю, глядя на него.
Два дня?
Меня трахались два дня?
— Тогда я решил испытать тебя, — продолжает он, перенося свой вес на меня. Он все еще твердый. Грозный. Заставляет меня страдать. — Наполнил ванну льдом, заставил тебя залезть в нее. Ты даже не заметила. Значит, температура твоего тела приспосабливается к изменениям. Потом я попросил тебя опустить голову под воду и задержать дыхание.
Я качаю головой, чувствуя, как меня захлестывает гнев.
— Ты заставлял меня покончить с собой, контролируя мой разум!
— О, избавь меня от своей театральности. Скоро ты будешь делать то же самое.
— Я не такая, как ты, — выдавливаю я из себя.
Он наклоняет голову, изучая меня, его зрачки сужаются, возвращается синева. Цвет барвинок под морозом.
— Нет, я полагаю, ты не совсем такая, как я. Но ведь именно поэтому ты здесь, не так ли? Потому что мы добираемся до сути. На дно твоей погребенной правды.
Внезапно он отпускает меня и выпрямляется, откидываясь назад на своих больших бедрах, оседлав меня.
— Ты что, даже не заметила свое тело? Я то думал.
Я поднимаю голову, приподнимаясь на локтях.
И почти кричу.
Мои татуировки.
Все мои татуировки исчезли.
Я задыхаюсь, мои руки пробегают по груди, животу, рукам, бедрам. Исчезли. Все исчезло. Лунный цикл, воробьи, вороны, слова По, баран, Пазузу — все исчезло.
— О боже мой, — кричу я, прижимая руки ко рту, больше не узнавая свое тело. Тот факт, что я совершенно голая под Абсолоном, даже не имеет значения.
— Давай, — устало говорит он. Встает на ноги, наклоняется и хватает меня за предплечья, поднимая так, словно я сделана из пыли.
Я нетвердо стою на ногах, и он отпускает меня, потянувшись за белой ночнушкой, висящей на крючке.
— Одевайся, — говорит он, надевая ее на меня. На этот раз он меня не принуждает, просто мне все равно.
Я оцепенело смотрю на свои руки, в ужасе, в шоке.
Какая еще часть меня исчезнет следующей?
Душа?
— Нет, — шепчу я, в глазах стоят слезы. — Все пропало.
— Все шрамы, которые ты получила в течение своей жизни, исчезли, включая татуировки, — мягко говорит он. — Вот так вот.
— Вот так вот? — восклицаю я. — Эти татуировки кое-что значили для меня!
Он бросает на меня сухой взгляд.
— Да, я уверен, что эмблема группы «Nine Inch Nails» на пояснице была наполнена глубоким смыслом.
— Пошел ты, — рычу я.
— Ругань в мой адрес их не вернет. Это часть перемен, — говорит он, засовывая руки в карманы и пристально глядя на меня. — Я говорил, что когда-то тоже был покрыт ими. Вероятно, у них была та же цель, что и у твоих.
— Цель?
— Думаю, пришло время провести экскурсию по дому. Сейчас у тебя пауза. Между вожделением и жаждой крови. Именно тогда ты сможешь начать учиться.
Я закрываю лицо руками, качая головой.
— Ничего вообще не понимаю.
— Я понимаю, каково это. Большинство вампиров знают о том, кто они такие, с рождения. Они проводят свои первые двадцать один год в ожидании этого особенного дня. Однако тебе лгали с самого начала. И не абы кто. А ведьмы.
