Хранитель Дикого вереска (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна (электронные книги без регистрации txt, fb2) 📗
— Иди сюда, малыш, не бойся.
Свиток недоверчиво зашелестел, а затем неуверенно подлетел поближе, юркнул в ладошки целительницы и с треском развернулся. Леди вчиталась в ровные строки и охнула, прикрыв ладошкой рот. Это было что-то вроде документа об отчислении, который гласил, что Даниэль Соулс, бывший студент факультета серой и тёмной магии и нынешний студент факультета Стражей и боевых магов пропал в ходе проведения запрещённого обряда создания Хранителя. Поскольку юноша не предоставил никаких сведений о своей семье и во время обучения им никто не интересовался, Даниэль Соулс официально вычёркивается из всех документов и переходит в категорию: «Полностью забытые». Обряд по ликвидации воспоминаний о данном студенте проведён в соответствии с внутренним магическим уставом Академии. Так вот, почему Норд не вспомнил студента, ему память очистили! Абигайл прикусила губу, обхватила себя руками за плечи, спасаясь от невесть откуда взявшегося холодка, точно кто-то невидимый мокрым пером по спине мазнул. Леди оглянулась, прислушалась, но вокруг царили тишина и безмятежный покой, даже муха нигде не прожужжала и полка никакая не скрипнула. Нарушать тишину было немного страшно, но Абигайл откашлялась, привычно расправила плечи и звонко произнесла:
— Что такое обряд создания Хранителя?
Свитки недовольно зашелестели, несколько раз в углах вспыхнули и погасли красные тревожные огни, а затем с полки сорвалась и медленно полетела к целительнице тонкая тетрадь, лениво взмахивая пожелтевшими от времени страницами. Абигайл поспешно схватила тетрадочку, развернула её и вчиталась в выцветшие от времени страницы, исписанные округлым девичьим прочерком, с многочисленными помарками, заметками на полях и непонятными символами, некоторые из которых перекрывали друг друга.
Неизвестная студентка, чьё имя в уголке самой первой страницы было старательно замарано чернилами, педантично расписала три вида Хранителей. Первый — Хранитель потомственный, получивший свой дар от предков, обладал защитной магией, призванной оберегать город, в котором он родился от злых чар, кровожадных хищников и прочих природных и магических катаклизмов. Потомственные Хранители никогда не скрывали свою магию, пользовались почётом и уважением жителей родного города и, как правило, входили в Большой Магический совет, но за пределами вверенной им территории были уязвимы для тёмной магии и даже приворотов. Признаки, по которым легко можно определить потомственного Хранителя были перечёркнуты красными чернилами, снизу угловатым стремительным почерком значилось загадочное: «Не подходит», подчёркнутое тремя жирными чертами, одна из которых едва листок не прорвала. Абигайл покусала губу, гадая, то ли студентка, составлявшая классификацию Хранителей, написала что-то не то, то ли тот, кто читал эти записи много позже, не удержался и оставил свою ремарку. Леди вздохнула, понимая, что при всём желании не сможет раскрыть всех тайн старой тетради и продолжила чтение.
Вторым типом Хранителей были признанные, которые приобрели свои способности в результате прохождения сложного магического обряда. Далее в тетради самым дотошным образом приводилась схема пентаграммы, которую должен был начертить маг, каллиграфическим почерком было старательно выведено заклинание призыва сил и даже скурпулёзно описывались испытания, которые должен был пройти будущий Хранитель. Первое испытание называлось кольца страха и состояло оно в том, что проводящего обряд мага окружали, постепенно всё сильнее и сильнее сужаясь, его самые потаённые страхи. Если будущий Хранитель побеждал, он переходил к следующему испытанию, а если нет… Здесь запись обрывалась причудливой руной, какие ставят на могильные камни, дабы упокоить отлетевшую душу и отвести смерть подальше от живых. Абигайл с трудом проглотила колючий ком в горле, поспешно начертила в воздухе отводящий беду знак и продолжила чтение.
Второе испытание было ещё страшнее: будущего Хранителя начинало в прямом смысле слова расплющивать магией, дабы он, приобретя невероятную мощь, знал и крепко помнил губительную тяжесть власти. Процесс расплющивания был описан столь подробно, с такими леденящими кровь деталями, что целительнице пришлось всеми силами сдерживать волнами накатывающую тошноту. Разумеется, это испытание, как и предыдущее, заканчивалось словами: «Если будущий Хранитель побеждал, он переходил к следующему испытанию, а если нет…» И опять несущая покой отлетевшей душе руна, лучше всяких слов объясняющая, что именно происходит с теми, кто не справляется со смертельно опасным испытанием.
— Триединый, мне и так-то кошмары снятся, — прошептала Абигайл и попыталась захлопнуть тетрадь, но обложка прилипла к рукам, а кисти словно закаменели, перестав слушаться.
Призрачный силуэт, в котором с трудом можно было узнать неясные очертания девушки, сорвался с пожелтевших от времени страниц и повис прямо перед лицом целительницы, холодя кожу и превращая в пар горячее дыхание.
— Начав читать, нельзя забросить книгу, — выдохнул призрак, выпуская рой колючих, больно колющих снежинок. — Путь к истине не бывает лёгким и приятным.
Абигайл попыталась возразить, но её уста смёрзлись и не могли шевелиться.
— Читай, читай до конца, иначе никто и ничто не сможет тебя спасти!
Призрак выпустил ещё один рой снежинок и исчез, лишь ледяные узоры на одежде, да пылающие от мороза щёки и губы указывали на то, что всё произошедшее не было всего лишь дурным сном. Абигайл зябко передёрнула плечами, тщетно попыталась смахнуть с рук книгу и, покорно вздохнув, продолжила чтение.
Третьим и последним испытанием для признанного Хранителя было преодоление пламени страстей. К искреннему облегчению целительницы, неизвестная студентка не стала живописать во всех подробностях, как именно огонь жжёт и опаляет, как лопается, заворачиваясь лепестками обугленная кожа, повествование было сухим и скомканным, словно та, что описывала обряд, куда-то очень сильно спешила. Куда и почему? Увы, эти вопросы так и остались без ответа. Абигайл прочитала перечень возможностей, которые приобретал признанный Хранитель после прохождения обряда и поморщилась. Да, полная неуязвимость к магии, возможность управлять как силами света, так и тьмы, конечно, впечатляли, но стоили ли они тех мучений, что должен был испытать несчастный? Целительница покачала головой, да так и застыла, широко распахнутыми глазами глядя на листок, на котором был нарисован мужчина с огненными, тщательно прорисованными специальными пламенными чернилами крыльями за спиной. Витиеватая подпись над рисунком гласила, что это признанный Хранитель. Лицо Хранителя закрывала золотая полумаска, губы были плотно сжаты, глаза прятались в тени. Абигайл медленно выдохнула, коснулась дрожащими от волнения пальцами рисунка. Ничего, даже чернила не грели, поблёкли, отцвели за давностью лет.
— Хранитель, — прошелестела целительница и невольно оглянулась по сторонам, не мелькнёт ли в полумраке архива огненное пёрышко, не прозвучит ли ставший таким знакомым голос?
Вокруг по-прежнему царила тишина, только была она не равнодушная, какой должна бы быть в пустых, редко посещаемых помещениях, а настороженная, внимательно присматривающаяся и едва ли не принюхивающаяся к молодой целительнице. Абигайл плечами зябко передёрнула, покрепче в тетрадь вцепилась, держа её словно щит от незримого, но вполне возможного, нападения.
— И никого здесь нет, — звонкий, подрагивающий от волнения и абсолютно иррационального страха голосок гулко разнёсся по архиву, — я становлюсь ужасно суеверной. Старею, наверное.
Абигайл принуждённо рассмеялась и вернулась к изучению записей в тетради, лихорадочно перевернув страницу с изображением признанного Хранителя. Несколько страниц почему-то оказались пустыми. То ли неизвестная студентка пропустила их по ошибке, то ли заполнила невидимыми чернилами. Целительница задумчиво провела подушечками пальчиков по листам и те вдруг полыхнули огнём, опалив нежную кожу. Абигайл вскрикнула от неожиданности, выронила тетрадь, которая заполыхала розоватым пламенем, из которого зазвучал нежный девичий голосок, отдалённо похожий на голос хранительницы архива:
