Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (читать книги бесплатно TXT) 📗
Оставалось только обливаться смертным потом и ждать финала, каким бы тот финал ни оказался. Ведь шевельнуться невозможно, не то, что вскочить и убежать! Даже крикнуть, на помощь позвать — губы не слушаются!
Сгусток злой тьмы зашёл с другой стороны. Что-то отпугивало его, не давало приблизиться. Может быть, вышивка Ели на рубашке, может, что-нибудь ещё. Страх поднимал все волоски на теле. Туго сплетённые косы сами подняться не могли, и кожу на голове тянуло до боли. И швырнуть бы в тварь, чтобы не совсем уже беспомощной колодой погибать, да нечем.
Под пальцами внезапно ощутилась холодноватая знакомая рукоять. Мгновение назад не было её. А сейчас возникла. «Клинок до сих пор при вас, ваша светлость. Вам нужно лишь проявить его…» — прыгнули в память слова аль-нданны Весны. Хрийз тогда спросила, как это сделать, но не получила ответа. И вот оно получилось само по себе, в миг смертельной опасности: инициированный магический клинок, творение рук отца Ели, лучшего оружейника Третьего мира, проявился сам.
Хрийз не вспомнила, что все её прежние попытки научиться метать нож правильно оканчивались печально. В Рахсима тогда попала, чтобы в и эту тварь не попасть. Кисть, ещё помнившая игру в ладушки с маленькой неумершей, подчинилась разуму легко. Нож полетел, оставляя за собой шипящий магический след — Огонь и Свет, и острое желание раскроить надвое угрозу хозяйке. Клинок прошёл сквозь сгусток тьмы навылет и с глухим стуком воткнулся в стену. И тьма распалась, шипя и корчась, на две половины, каждая половина потом — на множество быстро тающих клочьев. Резко запахло падалью.
И тогда Хрийз позволила себе открыть глаза.
— Хороший бросок, госпожа, — сказала от двери Лилар, не спеша переступать через порог. Рукоять клинка дрожала в дверном полотне, отдавая в пространство не до конца растраченный на неведомую тварь магический заряд.
— Лилар… — прошептала Хрийз, обливаясь потом от запоздалого ужаса: а если бы Лилар открыла дверь на мгновение раньше?!
— Вы позволите войти?
— Да… конечно…
Лилар вошла, и вместе с нею словно бы втёк в комнату жаркий туман, порождение её Силы, Сумрака. Теперь Хрийз чувствовала малейшие оттенки магических сил настолько легко и свободно, что не побоялась бы сдать экзамен суровому Лае. Может, отлично он не поставил бы всё равно, из вредности, но огорчительным неудом совершенно точно не наградил бы. Не за что потому что.
— Где же вы были всё это время, Лилар? — спросила Хрийз, отчаянно стараясь не расплакаться.
Да что не расплакаться, не разрыдаться бы в голос! Лилар была — из того прошлого времени, когда не было никакой войны и все были живы, и отец был рядом, и у сЧая было две руки, и… и… и всё-таки разрыдалась. Вместе со слезами уходил из души только что пережитый ужас, и уходило что-то ещё, мешавшее дышать.
Лилар — жива!
— Я была здесь, — мягко сказала неправильная горничная. — Помогала вам… во всём. Просто вы всё время спали, ваша светлость. Хотите, счейг заварю?
— Хочу, — обрадовалась Хрийз. — А мне можно?
Она не помнила, что бы Сихар или кто-то еще кормил её, пусть бы и с ложечки. Между тем, телу принимать пищу как-то было надо иначе бы оно давно умерло от недоедания. Может, кормили через зонд? Тогда во рту было бы погано. Не может зонд, даже триста раз магический, не оставить последствий! А может, как-то иначе подпитывали тело. Магией, скорее всего. Голода девушка не испытывала никакого и потому просто забыла о еде, забыла напрочь о том, что еда вообще существует на свете.
Но сейчас при одном упоминании о счейге проснулся вдруг адский голод, до спазмов в пустом животе.
Лилар помогла сесть, переменить рубашку, — слабость по-прежнему дрожала в каждой клеточке тела, каждое движение по-прежнему сопровождалось болью, но всё это снизилось до терпимого порогами можно было отодвинуть в сторону, накрыть крышкой и пренебречь. А уж горячий бульон с мягкими кусочками разваренной рыбы и счейг… В жизни еще не ела ничего вкуснее. Ради одного этого стоило ожить, поверьте!
Но когда Хрийз попросила Лилар принести застрявший в двери нож, клинка там не оказалось. Он исчез, как будто его не было там никогда.
— Почему? — потрясённо спрашивала Хрийз.
Потеря ножа огорчила её до слёз, которые тут же с предательской радостью выползли на щёки. Лилар невозмутимо отёрла лицо девушки мягким, влажным, тонким полотенцем, и снова сквозь слабость и боль Хрийз чувствовала, что жива. Жива, потому что пальцы Лилар не проходили сквозь тело насквозь, как это было на Земле, в прежнем доме, где Хрийз болталась неприкаянным призраком. Жива потому, что сама смогла обхватить запястье Лилар уже своими пальцами, и рука не прошла насквозь, как проходила сквозь ладошку Карины, если забыться и перестать держать контроль над призрачной собой.
Жива.
Я — жива.
Я буду жить!
— Вам не хватило сил проявить клинок полностью, госпожа, — объяснила Лилар. — Пока не хватило. Потом сможете.
Хрийз улыбнулась, страшно обрадовавшись обещанию «потом сможете». Я смогу! Смогу обязательно.
Лилар ухаживала за телом все эти долгих четыре года. Надежда гасла с каждым днём, но она верила, что юная княжна вернётся. Не зря же верный Яшка принял посвящение стихией Смерти и улетел на поиски ушедшей души. Не могли те поиски окончиться неудачей!
А верным знаком того, что старшая из проводников стихии Жизни возвращается стало то, что несколько женщин Сосновой Бухты сумели зачать детей. Ведь за четыре года с момента гибели страшной Алой Цитадели не родилось ни одного малыша, а все, кто носил детей на этот день, независимо от срока, детей своих потеряли… Выкидыши, мертворождённые, — вот это всё.
Ель Снахсимола в одиночку, без своей старшей и Желана, начала терять связь со стихией. Ещё немного, и стихийная магия совсем сгорела бы у неё, а то и вовсе обратилась бы против своей носительницы, обращая её в умертвие.
— Много умертвий, да? — спрашивала Хрийз, собирая на лбу острую складку.
— Много, — подтвердила Лилар невозмутимо. — Но сейчас, когда вы вернулись, госпожа, всё меняется, и скоро изменится совсем.
Подробностей Лилар, впрочем, не озвучивала. Но Хрийз догадывалась и так: княжеству от падения Алой Цитадели досталось изрядно. Все, заточённые в проклятой Опоре истощённые души — жертвы Рахсима, будь он неладен! — оказались неприкаянными на свободе. И, не в силах обрести новое рождение, начали искажаться, поднимаясь в мир чудовищной нежитью, смертельно опасной для всего живого. Много было жертвой сейчас их тоже много, и ещё будут.
Война окончилась, но разгребать последствия придётся не один год и даже не десяток.
— Мы пережили осаду, — сказала Лилар задумчиво. — Переживём и это. Главное, что не висит над головой угроза повторного вторжения Третерумка. Вот это — главное! А остальное… справимся. И вы вот на поправку пошли, ваша светлость. Всё будет хорошо.
