Огненная Волчиц (СИ) - Волк Александра (версия книг txt) 📗
— Ни о чем.
— Помешал?
— Нет.
На миг над нами повисло молчание. Алекс посмотрел на черное небо и с усмешкой прошептал:
— Этот мальчишка играет даже лучше, чем я. А ведь еще недавно держал гитару в руках, словно топор, — он говорил о Своли, играющем весь вечер возле костра.
Я взглянула на парнишку, но Алекс продолжил:
— Я чувствую тебя, как этот ветер на своей коже, как капли дождя сегодня в лесу, как самого себя.
Его слова, прозвучавшие, как признание, смутили, и я продолжала смотреть на Своли, а не на индейца, стоящего рядом и разговаривающего со звездным небом. Но он замолчал, и молчание тяготило.
— Разве такое возможно?
— Что?
— То, что мы связаны чем-то неосязаемым. Ты и вправду чувствуешь мои эмоции?
— Да.
— Но почему тогда я ничего не ощущаю? — Алекс молчал, а тишина разжигала мое любопытство, но я не осмеливалась посмотреть на парня или торопить с ответом.
— Ты чувствуешь меня, но не всегда. Придет время, и все сама поймешь.
— Выходит, я для тебя открытая книга, а ты — загадка вселенной?
— Ты не права. Чтобы прочесть тебя не хватит одной жизни.
— А ты этого хочешь?
— Нет.
— Почему?
— Для разгадывания очередного ребуса необходим стимул. А самый лучший стимул — бесконечность и интерес.
— Ребус, — я улыбнулась, так меня никто не называл. — Возможно, ты прав. Но хочу понять, какой ты на самом деле.
— Ты же видишь во мне зверя. Не боишься, что вдруг окажешься права?
— Боюсь, но не этого.
Ответив на вопрос, я посмотрела на Алекса, думая, что он все еще смотрит на звезды, но наткнулась на изучающий взгляд. Лицо парня скрывала темнота и тень дерева, под которым он стоял, но отблеск огня играл в глазах. Мне уже доводилось видеть этот неестественный блеск, но наступал момент, когда свет падал на лицо и видение исчезало.
— И чего же боишься?
— Не могу так быстро ответить, и объяснить в двух словах не получится.
Мне не хватило мужества признаться, и он не стал допытываться.
— Не буду мучить. Спокойной ночи, мой ребус.
Алекс ушел, растворившись в темноте, как призрак, а я осталась под звездным небом, пока усталость не напомнила о себе и не загнала в дом.
На следующий день началось приготовление к ритуалу, но моя роль заключалась в ожидании. В Панактунк правила суета, и я старалась не мешаться под ногами, пока не пришла Мари и не позвала на прогулку к реке.
Здесь было восхитительно. Густой лес окаймлял реку с обоих берегов, а водный поток с мощной силой сметал все, до чего мог дотянуться. Со стороны поселения русло окружали острые скалы и крутые холмы. Дополнял картину восхитительный запах сырой земли и хвои. Я чувствовала в мимолетных прикосновениях ветра дыхание леса и слышала голос, рассказывавший историю создания мира.
Мари, как горная лань, легко сбежала по крутому склону и поманила к себе, но я нерешительно посмотрела вниз и отступила назад.
— Спускайся.
— Ни за что, — я отрицательно покачала головой. — Скорее кубарем скачусь, чем спущусь так ловко, как ты.
— А ты потихоньку. Не спеши. Буду ловить.
— А я понаблюдаю со стороны, — Алекс, как всегда, подкрался неслышно, встал позади меня и усмехался, словно задумал напакостить.
— Мари, скажи своему брату, пусть прекращает подкрадываться. Так можно до инфаркта довести.
— Тебя ничем не доведешь, — он обошел стороной и спустился на два шага вниз, затем развернулся и протянул руку. — Ну что, пошли?
— Нет, спасибо. Мне и здесь хорошо.
— Алекс, помоги Авроре спуститься.
— Она не хочет. Мне ее силком тащить?
Не знаю, чем провинилась перед подругой, но мне даже опомниться не дали. Мари крикнула: «Давай!» — и Алекс подхватил меня за ноги и, перекинув через плечо, быстро спустился вместе со мной на берег. Я от страха зажмурилась, а когда открыла глаза, то уже стояла на глинистой почве, утопая в ней подошвой ботинок, и, пошатнувшись на негнущихся ногах, едва не брякнулась в воду, но Алекс не дал упасть, удержав за талию и с силой притянув к себе.
— А ты боялась.
Его улыбающаяся рожа склонилась так близко, что я не смогла сдержаться и замахнулась для пощечины. Ожидала услышать смачный шлепок и почувствовать боль в ладони от соприкосновения с мужской скулой — настолько было велико желание, как следует заехать ему. Но руку перехватили еще на стадии замаха, затем резко дернули вперед, и в результате я все-таки почувствовала под ладонью его лицо, но это был не удар. Алекс прижался щекой и легонько потерся, царапая кожу щетиной.
— Ты ненормальный, — меня одолевал страх, злость и … Я сама не знаю, что еще чувствовала, но от этого было как-то не по себе.
— По-другому ты отказывалась.
— Дикарь!
— Дикарь? Вот сейчас увидишь настоящего дикаря.
Смех Алекса разнесся далеко по округе, испугав птиц на деревьях, возмущенно защебетавших и взвившихся в небо. Не прошло и нескольких секунд, как я увидела мир верх тормашками, гладкую поверхность воды и белую пену омывающую камни, торчащие гладкими верхушками из бурного потока реки.
И вот мы стоим на противоположном берегу. Я еще не отошла от спуска, а после такого не только ноги не слушались, но и перед глазами все кружилось в бешеной свистопляске.
— С ума сошел?! А если бы упали в ледяную воду?
— В таком случае надо бояться не холода, а силы течения.
— И что хотел доказать?
— Твою правоту. Я дикарь, сумасшедший и необузданный зверь, — он говорил с улыбкой, теша свое самолюбие неадекватным поступком.
— Верни обратно.
— Не хочу.
— И что будем здесь делать?
— Эй, ребята, вы там друг друга не поубиваете?! Алекс, верни Аврору назад!
— Сестренка, ты же знаешь, с ней ничего страшного не произойдет.
Но мне, если честно, уже было наплевать. Раздражение нарастало: «Как он мог так рисковать чужой жизнью?! Кто позволил вести себя подобным образом?!», — злость затуманила голову, и я поступила не менее необдуманно, чем Алекс. Я ринулась прочь, и не вдоль реки, а в самую гущу леса. Не знаю, о чем думала в тот момент: надеялась найти другой ход к поселению или хотела показать, что справлюсь самостоятельно, раз он не хочет меня возвращать. Я бежала вперед так быстро, словно за спиной выросли крылья или включился турбоускоритель, и мне казалось, что позади слышен крик подруги и громкий топот, казалось, что еще немного и Алекс настигнет меня, остановит, и мы заново начнем ругаться, но ничего не происходило. Всплеск эмоций утих, и я замедлила бег, затем перешла на шаг. Кроме птичьего пересвиста и треска веток под моими же ногами, других звуков не раздавалось. Вокруг шершавые стволы, тень от крон и переплетение кустарника. Я на ходу обернулась назад, в надежде увидеть ухмыляющегося индейца и, не заметив выемки в земле, подвернула ногу и упала.
Боль пронзила лодыжку, сознание ненадолго затуманилось; я сидела на месте, тихонечко поскуливая и потирая ушибленное место. Где-то неподалеку затрещали ветки, кто-то приближался и при том очень громко.
— Алекс, даже и не думай тащить меня обратно.
Кто бы ни приближался, он ненадолго затих, и я никого не видела.
— Алекс? Перестань так шутить.
Вновь послышался треск.
— Алекс…?
От волнения сдавило горло, вместо крика получился хрипловатый шепот. В ответ прозвучало громкое рычание. И теперь я не могла подняться ни от боли, а от жуткого страха, подкашивающего ноги. Говорят, у страха глаза велики, но в данном случае, шутка была бы неуместна. Буквально в метрах двадцати от меня стоял исполинского роста медведь, темно черного окраса и с жуткими когтями. Зверь ворчал, а его черные глазки уставились прямиком на меня, и я уже приготовилась отсчитывать мгновения жизни, но неожиданно внимание хищника привлек кто-то другой. И, кажется, я знала кто…
Ветки вновь хрустнули, очень громко, медведь притих, а у меня мозг напрочь отказался соображать — иного оправдания своему поступку я не могу найти.
