Счастье на снежных крыльях! (СИ) - Гусейнова Ольга (версия книг txt) 📗
К сожалению, изморозь не спасла от змея и не оттолкнула — легко впиталась в его руки, а судорожный довольный мужской вздох подсказал, что я не только усилила его магию.
— Красивая моя, сильная, сладкая, ты станешь украшением моего рода. Моей главной драгоценностью. Я буду беречь и лелеять тебя, Кайя. Соглашайся…
Мужчина уже едва сдерживался: то ли завалить меня на ближайший диван решил, то ли — высушить. Отправить стул в окно больше не казалось мне сомнительной идеей. Упершись ногами в край дивана, я поняла — это намек высших. Плавно вытащила вилку из узла на голове — и со всего маху двинула ею Шедвику «между ног». Он выпустил меня и с глухим мучительным стоном согнулся. Сказать, что это доставило мне злорадное удовлетворение, — ничего не сказать. Злорадство буквально взорвалось в моей душе. Вот тебе, мразь!
Схватив стул, я рванула к окну, но добежать не успела. Стекла брызнули во все стороны. Окна вместе с рамами вынес кто-то очень крупный и мощный. А дальше я выглядывала из-за стула, защитившего мое лицо от осколков, на огромных чернокрылых мужчин в облегающей кожаной одежде, врывавшихся в оконные проемы и занимавших стратегические позиции. Попытавшегося разогнуться Шедвика убили на месте длинными узкими стилетами, похожими на короткие шпаги.
Затем четверо леаров — кто же еще? — удивленно воззрились на меня, замершую со стулом наперевес, потом на Шедвика, в паху которого расплывалось кровавое пятно и торчала вилка. Чернокрылые синхронно, горделиво усмехнулись, сообразив в чем дело. Ближайший ко мне, зачем-то махнув рукой перед лицом, уважительно произнес:
— Приветствую шаазу из рода Ланей! Мы за тобой и рады, что нашли вовремя.
Глава 9
Крылатый десант
Несколько секунд я пыталась осмыслить сказанное леаром, потому что говорил он, скорее всего, на своем родном языке, а не привычном мне аяше, ну как, условно привычном, конечно. Вернее, суть уловила, догадалась, а не перевела. Но добил не чужой язык, а незнакомое имя. Это не меня прилетели спасать крылатые сильные мужчины. Я вообще никому не нужна! Если только для того, чтобы забрать мою магию, о которой еще пару месяцев назад не знала, и попользовать всем родом, как собирались подлые, хитрые змеюки.
Я едва не уронила стул, который так и держала наперевес, словно защищалась. Стул гулко ударился об пол, и я устало опустилась на него, прижала дрожащие руки к лицу и горько разрыдалась. Я долго содрогалась всем телом, выплескивая боль и обиду. Раньше тряслась от страха, даже ужаса, от неизвестности, но верила в светлое будущее: вот еще чуть-чуть потерплю — и жизнь изменится, найду выход, нормальное место для жизни, более цивилизованных людей, которые не продают себе подобных, чтобы поправить свои дела, не отрывают головы… Есть же здесь, в конце концов, не только зеленые или на сушеный урюк похожие, а вполне привычного вида, как те, которых видела в окно утром.
А что теперь? Есть ли в этом мире у меня приемлемое будущее? Ледяные змейсы быстро указали одинокой крылатой девушке «нормальное место». Нет, сначала были дикари квошики с «мудрым» шаманом, потом предприниматель-вампир аяш и жуткий убийца хаоши, которому я со своей изморозью не конкурент. Завершили полную картину нового мира с моей перспективой змей, проповедывающий «поменьше кусай, на дольше хватит», и несчастный ангелочек в браслетах-кандалах, которой, чтобы спасти свою душу, пришлось убить двоих гадов, а затем умереть самой. Наверное, гибель леары больше всего поразила меня, запала в душу — бессмысленная и оттого еще более печальная. Смерть была слишком близко, только протяни руку. Даже мой поступок — удар вилкой в пах Шедвику — ни в какое сравнение не идет именно с ее гибелью.
Кайя Хелле теперь леара — новая реальность, ведь эти крылатые незнакомцы приняли меня за свою, а значит, я совместима со «своими» или чешуйчатыми хвостатыми — моральными уродами, которые могут украсть душу. Да лучше умереть сразу и больше не мучиться, чем попасть к ним.
Как сказал Шедвик? Поймать белокрылую очень сложно, зато кормиться можно годами всем серпентарием. Разве мне нужна такая жизнь? Мучиться в постоянном страхе: сожрут или только откусят. Если останусь здесь, среди обычных мирян, придется прятать крылья и магию, по сути, свою новую сущность. Это не реально! А что меня ждет там? У леаров? Змейс о них не лестно отзывался, возможно и там горяченькое место в аду!
Я услышала шелест крыльев — рядом со мной на корточки опустился леар, едва ощутимо повеяв морозной свежестью, словно успокаивая. Он не касался меня, тихо, мягко о чем-то спросил на своем языке, только я ни слова не поняла. Подняла голову и, посмотрев в лицо леару, наклонившемуся ко мне и явно хотевшему утешить, прошептала на аяше:
— Шааза Ланей умерла! Вы ошиблись, я не она.
Пронзительно черные глаза утешителя расширились, на скуле дернулся мускул, выдавая недоумение, затем он быстро переглянулся со своими спутниками. Я проследила его взгляд и отметила, что двое оставались со мной рядом, третий стоял у открытой двери, контролируя коридор, четвертый, видимо, пошел разведывать обстановку в доме.
Леар, которому выпало успокаивать меня, по-прежнему сидевший у моих ног, что-то уже настойчиво, с нажимом спросил, но я, шмыгнув носом и вытерев лицо, призналась:
— Я не знаю ваш язык, только пару слов приветствия, не более.
— Ваш? — удивился леар, верно не сомневаясь в моей «национальности», и вдруг, прикрыв глаза, жадно втянул воздух у моей шеи. Я настороженно отклонилась, а он подтвердил: — Шааза, твою силу ни с чьей не спутать, хотя сейчас я чувствую, что ты преодолела лишь два перехода…
— Что за переходы? — оборвала его, решив выяснить, о чем уже слышала, когда речь шла о покойной леаре.
В одно мгновение к двум чернокрылым бойцам присоединился третий. Они смотрели на меня, сжавшуюся на стуле как больной воробей, с высоты своего роста, будто сканировали, выискивая малейшие секреты. Я же могла ответить им лишь напряженным ожиданием, по очереди заглядывая каждому гиганту в глаза, совершенно разной формы и цвета, не в силах предугадать, чем для меня завершится знакомство с ними.
— Из какого ты шаазата? — наконец спросил мой собеседник на аяше, по-прежнему очень вежливо.
— Ни из какого, — по-детски прохлюпала я, зажав ладони коленями, чтобы не видно было, как они дрожат.
Глупо и недальновидно врать и сочинять; если леаров слишком мало, а белокрылых — вообще слезы, значит — каждая наперечет. Вон какие бойцы пропавшую шаазу искать прилетели и, по словам Цирика, город прочесывали. Но сразу в лоб сообщать, что я из другого мира, тоже не стала, ограничилась лаконичным:
— Меня нашли без сознания и памяти, умиравшей в горах Квоша.
Леары внимательно меня выслушали и быстро заговорили по-своему — спорили, наверное. Пару раз слышала «шаэр». Если память не врет, так называют их правителя. Ну и плевать, пусть оно все идет лесом. Поразительное равнодушие и смирение навалились на меня.
— Шааза, ты помнишь свое имя? Сколько тебе лет? — переговорщик был безупречно вежлив.
— Да, имя, некоторые языки, кое-что по мелочи, — и кратко обозначила себя. — Меня зовут Кайя, мне двадцать пять лет.
Все трое скупо улыбнулись, но не хитро, как змейс, не по-деловому, как аяши, а скорее чисто по-мужски не привыкли демонстрировать голливудскую улыбку. Но благодаря этим улыбкам на душе у меня стало теплее, и почувствовала я себя увереннее.
— Шааза Кайя, — обратился ко мне второй крылатый, — прости за нескромный вопрос: твои волосы давно стали светло-серыми? Они посветлели здесь?
— С рождения, — гордо ответила я, но, сообразив, что будто бы почти ничего не помню, пожав плечами, добавила, — наверное, по крайней мере, о смене цвета не помню, но думаю, всегда была такой.
Леары многозначительно обменялись взглядами и мнениями, затем Первый предположил:
— Возможно, ты пропала недавно, поэтому о тебе не заявляли, а искали силами шаазата, чтобы не привлекать внимание?
