День мертвеца - Харрис Шарлин (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
«Мне повезет, если я вообще проживу так долго», - подумала я. Интересно, с чего мне в голову пришла такая мысль? Я очнулась и сосредоточилась на сидевшей напротив женщине.
- Я должна поговорить с вами о том, что вам, возможно, не понравится, - начала я.
Анни была открытой женщиной, и я почувствовала, что с ней надо говорить без утайки.
- Вы должны обсудить это со мной, прежде чем я приму решение, - сказала она.
Лицо ее было мягким, но воля - железной.
- Некоторые вещи должны оставаться в секрете.
- Я с вами согласна, - ответила я и подалась вперед, упершись локтями в колени.
- Миссис Гибсон, Хелен сама сказала нам, что пила.
- Так и есть, - кивнула Анни Гибсон, не сводя с меня глаз.
- Хелен пригласила нас поговорить с ней об убийстве Тини.
Я говорила медленно, осторожно подбирая слова.
- Когда я рассказала ей о Тини и Салли, она сказала, что передаст мои слова их отцам. Вот я и хочу узнать у вас: кто был отцом Тини?
Анни Гибсон покачала головой. Коричневые кудри закачались, словно были сбрызнуты лаком для волос. Может, так оно и было.
- Я обещала Хелен, что никому не скажу. Она приказала молчать, даже если спросит сама Тини.
- А она спрашивала?
Я благословляла брата за его молчание.
- Да, - без колебаний ответила Анни. - Спрашивала. Перед самой своей смертью.
- Итак, похоже, это был важнейший секрет, - заметила я. - Понимаете? Она спрашивала и погибла. Хелен сказала, что собирается рассказать отцу Тини, и тоже погибла.
Анни Гибсон изумленно раскрыла глаза. Похоже, она сложила два и два.
- Но этого не может быть! У него не было причин так поступать!
- Должно быть, были, - заметила я, пытаясь говорить ласково и убедительно. - Я рассказала Хелен, что жену Холлиса, Салли, тоже убили. Теперь погибла вся семья. И все они знали, кто был отцом Тини.
- Тини не знала, - возразила Анни Гибсон. - Тини так и не узнала. Я ничего ей не рассказала, ведь я обещала Хелен. И я знаю, что Тини спрашивала Хелен много раз после того, как начала подозревать, что ее отец - не Джей.
- Джей? - переспросил Толливер.
- Муж Хелен. Отец Салли. Он придет на похороны. Хотя он и развелся с Хелен, теперь унаследует дом. Сегодня утром он мне звонил.
- Где он остановился? - спросила я.
Возможно, удастся с ним поговорить.
В том же мотеле, в котором остановились вы. Но вряд ли вы узнаете у него что-нибудь важное. Хелен бросила пить, а Джей так и не бросил. Ей пришлось подать на него в суд, и постановление суда гласило, что он не может появляться дома. Произошло это года через два после рождения Салли. Раньше Джей был красивым мужчиной, но теперь он никчемное существо.
- У нас есть опыт общения с алкоголиками.
- В самом деле? - Она в упор посмотрела на меня. - Я заметила на вас эту отметину.
- Отметину?
- Дети, выросшие у родителей-алкоголиков, все имеют такую отметину. Я ее вижу. Другие не замечают.
Оказывается, я не единственный человек на земле, у которого есть странный маленький талант.
Мы с Толливером встали, Анни тоже поднялась. Я оглядела маленький дом и заметила на дверях хорошие замки. Чувствовалось, что сюда то и дело приходят друзья и члены семьи; пока мы были здесь, дважды звонил телефон, и хозяйка поставила его на автоответчик. Анни была хорошо защищена.
- На вашем месте, - сказала я очень осторожно, - я бы поехала на пару дней в Литтл-Рок - за покупками или еще за чем-нибудь.
- Вы мне угрожаете? - поинтересовалась она.
- Нет, мэм. Хелен мне понравилась, хотя я видела ее лишь однажды. И я видела ее после смерти. Я бы не хотела, чтобы вы пережили такой же страх, какой пережила она.
- Все же вы мне угрожаете, - настаивала Анни Гибсон.
Лицо ее затвердело, она стала похожа на очень упрямого мопса.
- Клянусь, это не так, - произнесла я как можно серьезней. - Я просто беспокоюсь о вас.
Но она не собиралась меня слушать, я лишь впустую тратила время. С этого момента все наши с Толливером слова только подтвердили бы в ее глазах наши дурные намерения.
- Вам нужно пойти сегодня в церковь, послушать музыку, она навеет вам хорошие мысли, - заключила она, захлопывая за нами дверь.
- Я думала, что Хелен - крепкий орешек, - пробормотала я. - Но тогда мне еще не встретилась Анни Гибсон.
На ланч мы пошли в «Макдоналдс», что доказывало - настроение у нас ни к черту. Когда мы были маленькими, родители так часто кормили нас фаст-фудом, что теперь мы даже запаха его не переносили. Когда моя мать вышла замуж за моего отца, у нас был хороший дом в Мемфисе и домработница, которую я любила, - строгая чернокожая женщина по имени Мэрилин Коучман. Ей нельзя было возражать; если она приказывала тебе что-то сделать, ты это делала. Как только Мэрилин поняла, что мать пристрастилась к наркотикам, она тут же ушла. Интересно, где она сейчас.
Я посмотрела на картофель фри в бумажном кульке и отпихнула его в сторону. Мэрилин была замечательным поваром.
- Нам нужны овощи, - заявила я.
- Картофель - овощ, - отозвался Толливер. - А кетчуп сделан из помидоров. Я знаю, что ботаники считают помидоры фруктами, но я всегда думаю о них как об овощах.
- Очень смешно. Я не шучу. Ты знаешь, что я должна избегать подобного дерьма. Нам нужно место, где мы сможем жить. Я научусь готовить.
- Ты не шутишь?
- Нет.
- Ты хочешь купить дом…
- Мы уже говорили об этом раньше.
- Но я не… Нет, ты говорила серьезно?
- Да, - не на шутку обиделась я. - А ты, выходит, шутил?
Он отложил бигмак, вытер пальцы бумажной салфеткой. Вошла очень молодая мать, неся на бедре ребенка, в другой руке держа поднос, полный еды и напитков. За ней по пятам следовал мальчик лет пяти. Женщина поставила поднос на стол, усадила детей и принялась раздавать им еду. Она выглядела обеспокоенной. Бретелька лифчика сползла с ее плеча, руки были голыми, потому что она носила кофточку без рукавов, несмотря на холодную погоду.
Теперь Толливер не спускал с меня глаз.
- Ты все еще думаешь о Далласе?
- Или о его окрестностях. Мы могли бы подыскать хороший домик - в Лонгвью или даже ближе к Далласу, в северном направлении. Это ближе к центру, чем Атланта, о которой мы тоже говорили.
Его темные глаза исследовали мои.
- Даллас ближе к Мариелле и Грейс, - сказал Толливер.
- Может, они не всегда будут нас ненавидеть.
- А может, будут. Нет смысла пытаться проломить стену.
- Когда-нибудь они изменятся.
- Думаешь, эти люди позволят им видеться с нами?
Мариелла и Грейс жили теперь с сестрой моего отчима и ее мужем. Тетя Толливера, Иона, не хотела заботиться о Толливере и Марке. Что уж говорить обо мне и Камерон (мы-то вовсе никем ей не приходились). Но когда социальные службы узнали о похищении Камерон и о том, что в нашей семье неладно, меня забрали в приемную семью, а Толливер отправился к брату. Тогда Иона с Хэнком соблаговолили взять к себе бедную дорогую Мариеллу и малютку Грейс. Они постарались, чтобы все услышали об их благородном поступке, но отрицали, что им что-либо известно о падении моей матери.
Прожив с Ионой и Хэнком два месяца, наши младшие сестры перестали смотреть на нас как на своих спасителей и защитников и начали вести себя так, будто мы были воплощением чумы.
Из множества горьких воспоминаний той короткой поры самым кошмарным было воспоминание о том, как Грейс вопила:
«Я никогда больше не хочу тебя видеть!» - когда я наклонилась, чтобы взять ее на руки.
- Не может быть, что они додумались до такого сами, - сказала я Толливеру, должно быть, в сотый раз. - Они нас любили.
Он, как всегда, кивнул.
- Иона с Хэнком убедили их, что из-за нас так плохо велось домашнее хозяйство, - сказал Толливер.
- Или вообще не велось. Как же все скверно, - отозвалась я из глубокого колодца горечи, отделявшего меня от других людей.
- Она уже умерла, - очень тихо произнес Толливер. - Возможно, что и он - тоже.
