Руна на ладони (СИ) - Федорова Екатерина (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
— Прикрыть нос и корму! Будем выдавливать их в море!
Он видел, что творилось вокруг — огненные, начав всполошено пересвистываться, отступали к бортам. Его люди теснили их, и вокруг Свейтлан уже появилось пустое пространство…
Вот только она снова шагнула вперед, в сторону кормы, за которой чернел струг огненных, шедший следом. Ульф сделал два стремительных шага, опережая Свейтлан.
Он ещё успел срубить четверых огненных, держась рядом и приглядывая за тем, чтобы никто к ней не сунулся. Одно дело стрелы — но руками-то Свейтлан вполне можно потрогать, это Ульф уже знал из собственного опыта.
А раз можно потрогать, значит, можно и убить. Придушить, врезать посильней…
Черные силуэты расступались. Люди теснили их к бортам, выстроившись по обе стороны прохода, тянувшегося за Свейтлан и Ульфом.
Свисты огненных начали сливаться в единый хор, звучали уже непрерывно — и один из йотунов вдруг сиганул в сторону черного струга.
Ульф остановился, выкинул руку в сторону, придерживая Свейтлан.
Черные фигуры без разбега перепрыгивали через неширокую полосу воду, разделявшую человеческий драккар — и нос струга. Кто-то падал в воду, по которой все ещё плясали рыжие языки пламени. Тут же начинал выгребать к своей посудине. Огненных пламя не берет, это не люди.
Вот только в воде от них клубами валил пар. Слышалось шипение…
Глухо стучали мечи, врубаясь в тела тех, кто ещё не успел сбежать.
Ульф отследил взглядом, как исчез за бортом последний огненный — и только после этого повернулся к Свейтлан. Заметил краем глаза, что черный струг за кормой понемногу начал отставать…
Ещё какое-то время драккар шел в сопровождении корабля огненных, подбиравшего своих. Второй струг держался в стороне, третий, с поврежденным носом, давно отстал.
— Полторы осадки! — вдруг крикнул Гудбъёрн.
Вот и долгожданная мель.
Ульф радостно оскалился под прикрытием личины шлема. Подумал мельком — хорошо, что Свейтлан сейчас его не видит. И рявкнул:
— Сигвард, держи, как держал! Все к мачте! Сейчас нас тряхнет!
А потом он перекинул меч из правой руки в левую. Подхватил Свейтлан за талию, прижав спиной к своему боку — все равно гривна выложена поверх доспехов. Кроме того, этой ночью он уже прижимал её к себе. И ничего, выдержала. И она, и гривна…
Свейтлан трепыхнулась, что-то возмущено выкрикнула, но Ульф уже шагал к корме, держа её на весу и прикрывая всем телом от струга огненных — который все ещё был слишком близко.
В следующее мгновенье драккар качнуло. «Черный волк» заскрежетал днищем по верхушкам подводных скал. Ульф, которому осталась всего пара шагов до кормы, присел, расставив ноги, чтобы не упасть.
Свейтлан, испугано выдохнув, вцепилась в руку, державшую её.
Ульф снова радостно оскалился под личиной. И потому, что струг огненных, как он и надеялся, налетел на мель — но гораздо основательней, чем «Черный волк», из-за большей осадки. И потому, что его невеста впервые сама ухватилась за его лапу, сейчас наполовину волчью, покрытую шерстью.
Корабль снова дернулся, но уже потише, и оборотень добрался до кормы. Опустил Свейтлан на палубу возле своих людей, щитами и мечами прикрывавших во время боя Сигварда, стоявшего на правиле.
Из двух воинов, посланных сюда, на ногах остался лишь Угбранд. Торфред сидел, привалившись к борту. Выдыхал коротко, судорожно. От личины шлема и до горловины доспеха шея была обуглена — значит, в него попали, и не один раз.
Да и у Сигварда обе ладони покрылись волдырями. Но он продолжал держать рукоять темного дерева. Из прорезей личины льдисто посверкивали голубые глаза…
— Щиты к правому борту! — крикнул Ульф, глядя на струг огненных, тоже напоровшийся на подводные скалы — и теперь застывший в аккурат за кормой «Черного волка». — Сейчас нас угостят!
Потом он кинул одну руку на правило. Второй рукой ухватил Свейтлан за локоть, дернув к себе, чтобы не свалилась, когда корабль качнет.
Сигвард торопливо шагнул в сторону, уступая место у правила ярлу. Ульф поспешно бросил:
— Хради хаумархс фъёлди!
И драккар качнулся. Днище, севшее на скалы, заскрипело ещё сильней, чем прежде — но водная прядь, магия темных альвов, вделанная в корпус и послушная словам Ульфа, толкнула корабль вперед.
Вперед, на глубокую воду…
Оборотень ощутил ладонью дрожь правила — водные струи били по рулевой лопасти, спрятанной под волнами, показывая и подсказывая, где под водой скалы опускаются пониже. Чуть отжал правило влево.
И, содрогаясь от носа до кормы, издавая страшный скрежет, «Черный волк» пополз по горящим волнам.
Над морем тут же прокатился неживой рев — от оставшегося сзади струга огненных прилетела струя белого пламени.
Резной деревянный дракон на корме драккара, скаливший зубы в сторону врагов, в ответ выпустил два крыла черного мрака, обнявших корпус почти до середины.
А дальше, до самого носа, по правому борту уже выстроились люди, вскинув над планширем щиты — в два ряда, один над другим. Белая струя, отраженная крыльями, растеклась по ним, осыпав палубу искрами. И расплылась по волнам. Из-за правого борта тут же выметнулись клубы дыма, едко запахло.
Драккар снова качнуло — уже в последний раз. «Черный волк» наконец-то выбрался туда, где кончались подводные скалы, тянувшиеся от береговой линии в море. Рванулся вперед, подгоняемый водной прядью…
Ульф тут же молча заложил правило влево — на полном ходу уводя драккар на правый разворот. Стиснул локоть Свейтлан, чтобы та не упала, когда корабль качнется влево, после слишком резкого поворота.
По палубе уже бегали его люди, накладывая белые лоскуты на ожоги тех, кого задело сильнее прочих. Торопливо утаскивали вниз обожженных, которые не могли встать сами.
Мертвых, хвала богам, в этот раз вроде бы нет, подумал Ульф. Иначе ему уже сказали бы. Вовремя Свейтлан прогулялась от люка до кормы — случись это чуть позже, он сейчас считал бы погибших…
Но раненых — треть хирда.
Тела огненных, оставшиеся на драккаре, повыкидывали за борт, подцепив баграми, чтобы невзначай их не коснуться. Света, увидев это, дернулась.
— Это враги, — проворчал Ульф, придержав её за локоть. — Тебя они не пожалели бы. Постой пока рядом со мной, Свейтлан. О том, что случилось, поговорим потом. И дай мне руку — ту, что с ожогом.
Он отпустил её локоть, не убирая одной ладони с правила, задрал свою кольчугу с одного бока, добираясь до пояса, застегнутого поверх рубахи. Отыскал одну из узорчатых блях, украшавших кожаный ремень — и вытащил прижатую ею крохотную скатку. Достал, встряхнул.
По морскому ветерку развернулся лоскут чисто-белой, полупрозрачной ткани.
— Эта тряпка заговорена светлыми альвами, — пояснил он, глядя в лицо Свейтлан, глаза которой сейчас подозрительно блестели — а губы кривились. — Лечит. А ещё унимает боль. При нужде останавливает кровь. Руку?
Света, стоя рядом, сморгнула слезы и вскинула перед собой обожженное предплечье. Теперь, когда бой вроде бы закончился, боль вернулась, став даже сильней, чем прежде. Руку нестерпимо жгло…
Ульф быстрым движением, которого она даже не успела уловить, налепил белый лоскут на кожу пониже локтя, где уже налился желтовато-серый волдырь. Велел хрипло:
— По краям растянешь сама. Прижми к коже, и оно прилипнет. С этой штукой все пройдет быстро, даже шрама не останется. Ты ведь поймала только одну стрелу огненных?
Света кивнула. Подумала — значит, вот как это называется. Стрелы огненных.
Хрипевшего рядом воина с обгоревшей шеей уже уводили к люку. Шлем с него сняли, горло и подбородок покрыли точно такими же белыми лоскутами. Густо, внахлест.
Ещё один человек из команды корабля, стоя рядом, прилепил лоскуты на обе ладони. Но не ушел.
Света, покосившись на него, переложила нож в ладонь обожженной руки. Морщась, начала натягивать ткань по бокам, стараясь прикрыть края ожога.
Боль и впрямь стала меньше, причем почти сразу же.
