Ветер перемен (СИ) - Волк Сафо (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Дети, что родились у этих женщин от первых ильтонцев, все родились с серыми гранитными руками, все до единого. Жизнь брала верх, она не хотела играть по правилам, установленным для нее людьми. Дети были все одинаковые, с одинаково серыми глазами и серыми руками, одинаковые даже в лицо, словно близнецы. И у них не было пола.
— Как? — заморгала Лиара.
— Так, — улыбнулся Кай. — Ильтонские дети рождаются одинаково бесполыми, одинаковыми на вид. Их просто невозможно отличить друг от друга, разве что родители, с трудом, но способны почувствовать собственное дитя, а оно отчаянно тянется только к ним. Различия в полах и характере проявляются у нас уже позже, в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, когда начинается период взросления. Тогда меняется и внешность. Черты лица постепенно принимают облик родителей, руки и глаза выцветают в камень, наиболее свойственный характеру, тело меняет свой облик, принимая тот или иной пол. Этот процесс длится до тех пор, пока тело полностью не примет свой вид, а затем Скульптор благословляет его и дает ребенку имя.
— Это имя как-то связано с внешностью и характером ребенка? — с любопытством спросила Лиара.
— Да, — кивнул Кай. — Мое имя — Каяр, — на эльфийском языке означает «нефрит». А фамилия восходит к имени первого пробудившегося из камня ильтонца, от которого я веду свой род.
— Я никогда не слышала ничего подобного! — выдохнула Лиара, широко открытыми глазами глядя на него. — Ни в одной из наших песен не поют об этом.
— Потому что обычно это не рассказывают чужакам. Люди слишком агрессивны, слишком непоседливы и завистливы. Они с трудом принимают то, что ильтонцы живут долго, порой даже до пяти столетий, ведь они были последней расой, причем рукотворной, созданной эльфами, а не Богами, в то время, как сами люди, были рождены раньше них, и в связи с этим, по их разумению, имеют право на более долгую жизнь, чем те несколько десятилетий, которые отмеряют им Марны. Потому мы не стремимся к контакту с людьми, но и не препятствуем ему. Латайя стоит в стороне от большой политики, не вмешивается в войны, если этого не требуют наши союзники эльфы. Мы были созданы для войны, но Жизнь распорядилась иначе, и в наших землях царит мир, который мы — оружие в руках других — ценим превыше всего.
— А как же людские ведуны, которые бегут к вам со всего Этлана? — удивленно воззрилась на него Лиара. — Алеор говорил, что ты сыграл немалую роль в том, чтобы сделать Латайю убежищем для тех, кого преследует Церковь Молодых Богов!
— Правильно, — улыбнулся Кай. — Вот тут мы и возвращаемся к тому, как мы познакомились с Алеором. — Он помолчал, а его каменные пальцы тихонько беззвучно шевелились, и Лиара почти наяву видела, как он перебирает длинные четки воспоминаний, отсчитывая бусину за бусиной. Теперь ей казалось, что Каю уже очень много лет, теперь для ее глаз он выглядел древним, как само время. — Это случилось в тот год, когда я получил благословение и имя от Скульптора Ваэнди. Способности к управлению Черной Энергией к тому времени у меня уже были достаточно развиты, чтобы вступить в круг Жрецов Черной Руки в селении Легож, откуда я родом. Я подавал большие надежды, потому что у меня был большой потенциал, и Первый Жрец Черной Руки Агарди взялся лично учить меня всем премудростям обращения с Источником. Думаю, ты знаешь о том, что у нас тоже есть своя расовая особенность, как у эльфов — возможность слияния с миром и использование энергий звезд, у людей — способность касаться мира за Гранью и контактировать с тенями. Наша способность — Песня Камня, но она несколько отличается от того, что делают гномы. Те способны заклинать руду в процессе ковки, придавая ей особые свойства, способны заставлять землю ломаться, лопаться, взрываться, обваливаться, если им того надо. Мы же работаем напрямую с камнем и только с ним.
Лиара вся обратилась в слух. Кай рассказывал неторопливо, обстоятельно, ничего не упуская и так, чтобы ей было понятно. Лиаре подумалось, что вряд ли он говорил все эти вещи кому-то из команды, и что она заслужила весь этот рассказ только потому, что сражалась с ним бок о бок. Ильтонец спокойно и открыто шел на контакт, но не выглядел болтуном или человеком, готовым распахнуть душу перед первым встречным.
— Мы можем придавать камню форму, — начал перечислять он, а Лиара, как завороженная, следила за его руками. Кай жестикулировал, подкрепляя свои слова плавными движениями кистей, его руки были подвижны и двигались мягко, чутко реагируя на его слова. Лиаре подумалось, что они столь же мимичны, как и лицо ильтонца, и добавляют в его речь какую-то странную, неизвестную ей раньше гамму чувств, неуловимый язык жестов, так резко отличающий этого ильтонца от всех остальных людей. — Мы можем заставлять камень расходиться, образуя тоннели, мы можем петь ему, и под нашими руками и голосами он течет, будто масло, становится мягким, как глина, принимает ту форму, которую мы от него хотим. Так мы отыскиваем под горами месторождения редких пород, так прокладываем туннели, даже строим свои дома и города. Именно поэтому люди называют нас каменщиками и приглашают строить свои здания, наши каменные руки способны оживить камень, заставить его танцевать. — По пальцам Кая пробежала волна, они изгибались, повторяя движения серых гребешков за бортом корабля, или порывы ветра над их головами. — Те дети, которые рождаются со способностями касаться Источников, могут даже больше. Белые Жрецы однажды становятся Скульпторами и помогают детям обрести имя и окончательный вид их тела. Черные Жрецы растят из земли города, совмещая Песнь Камня со своими способностями. Моя сила была очень велика, и Первый Жрец Черной Руки Агарди взял меня под свое покровительство. В тот год народилось много детей, у Церкви были планы вырастить новый город в горах, для чего им нужно было много ведунов. Так что я состоял при нем и готовился отправиться на строительную площадку, когда в селении Легож появился Алеор.
Лицо ильтонца осветилось нежностью и теплом, а пальцы внезапно двинулись внутрь ладони, мягко и плавно, образуя то ли ковш для ключевой воды, то ли гнездышко для маленькой певчей птички. В этом жесте было столько хрупкой любви и неприкрытой заботы, что Лиара с удивлением взглянула на Кая. Этот холодный эльф был дорог ильтонцу, дорог до глубины души, возможно, так сильно, что даже сам того не ведал.
— Алеор искал кое-что, — заговорил после паузы Кай. — Он взял очередной заказ от Владыки Илиона: отыскать у корней гор некую вещь, доверенную нам на хранение эльфами сразу же после окончания Танца Хаоса. — Пальцы его на миг одеревенели, и Лиаре послышалась в этом движении настороженность заслышавшей хищника лани. — Вещь та считалась достаточно опасной и важной, чтобы укрыть ее как можно надежнее, и даже шепотка не должно было проникнуть во внешний мир, что эта вещь у нас. Те, кому доверено было это сделать, упрятали ее очень надежно, почти что в самое сердце горы, и закрыли дороги к ней, чтобы никто не мог до нее добраться. Было то больше двух тысяч лет назад, естественно, что сами мастера давным-давно вернулись в руки Матери Гор, да и карт после себя они не оставили. Известно было лишь одно: имя горы, под которой лежали реликвии.
Пальцы ильтонца медленно сжались в кулаки, потом также медленно разжались, ложась на бортовое ограждение. Лиаре подумалось, что это означает «осторожность». Ей было просто до смерти интересно, какие именно реликвии Аватар хранили ильтонцы? В том, что эти реликвии принадлежали Аватарам, она не сомневалась. Разве могло после окончания Танца Хаоса остаться что-то более ценное, чем это? Однако спрашивать об этом она не стала. Ильтонец говорил очень осторожно, он и так, судя по всему, оказывал ей огромное доверие, раскрыв эту информацию, а потому выспрашивать о подробностях было бы уже верхом бестактности. Но любопытство распирало, и Лиара пошарила в своей памяти, пытаясь понять, что же могло иметься в виду под реликвиями Аватар? Вот так с нахрапу ничего в голову не приходило. Подумаешь об этом позже, решила она и вновь с интересом взглянула на Кая.
