Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 2 (СИ) - Репина Авдотья (лучшие книги .txt) 📗
Становилось страшно. И он делал непозволительные вещи: срывался на окружающих, Розу вообще отправил на другой конец страны, чтобы не раздражала, Миру в стенах Академии тоже видеть не мог, много курил. А в пятницу стал бояться воскресенья и того, что оно могло принести с собой.
Понурый и злой (потому что видел, как в обед Мира сидела в столовой с новым студентом, а тот перед ней хвост распустил) пришел в общежитие, но ввалился не в свою комнату, а к ней.
По звукам из ванной стало понятно, что она принимает душ. Недолго думая, зашел к ней в кабинку прямо в костюме, мгновенно промокнул. Она от неожиданности прижалась к стене и смотрела на него широко открытыми глазами.
Как же он ее любит! Ноги сами подогнулись, и он встал перед ней на колени, не в силах больше совладать с собой. Надеялся, что она все поймет. И она поняла.
- Девочка моя, - простонал сдавленно.
- Андрей! – вскрикнула Мира, прижалась к нему, он же схватил ее как в тиски. – Все будет хорошо, мой хороший. Не мучь себя.
А сама проворно стягивает с него одежду и убирает волосы с его лба. Такой близости у них еще не было, печальной, неторопливой и горячей одновременно.
Она, проявив женскую мудрость, увела их обоих в домик в Предгорье (домик был летний, поэтому в осенние холода они уютно грелись под одеялами) и всю субботу не позволяла говорить о воскресенье, заставляя его замолчать самым приятным из всех возможных способов – целовала.
Утром воскресенья Мира не хотела открывать глаза, в тайне надеясь, что новый день все еще не наступил.
- Вставай, чудовище, - Андрей присел на кровать рядом с ней.
- Давай не будем никуда уходить отсюда, - смалодушничала она.
- Все это время ты была сильной за нас двоих. А сейчас? – удивился он.
- А сейчас я хочу обнимать тебя, - и уткнулась ему в колени, пряча накатывающие слезы.
Ее гладили по спине и голове и приговаривали, что горькая правда для них обоих будет лучше, чем сладкая ложь.
- Ты же магерик, - укоризненно произнесла она.
- Звучит как обвинение. Да, я магерик. Что ты хочешь этим сказать?
- Помоги в нашей ситуации.
- Если бы только мог…
- Я думала, что магерики – это супермены среди магов.
- Быть магериком – значит проводить разные виды энергии и уметь плести практически любые заклинания. Но не одновременно. Я словно слышу все ноты, но не могу повторить их тут же, как умеют маги с одной-двумя специализациями. Они всегда настроены на эти ноты. Мне же для настройки, или если хочешь перестройки, нужно время.
- Говоришь так, словно тебе это не помогает, а мешает.
- Так и есть. Я был зол на себя, потому что летом не почувствовал твоего появления раньше Монаха. В тот момент я был сосредоточен только на твоем физическом состоянии, опасаясь ухудшения. Постоянно сканировал тебя. И не мог, как он, слышать твои мысли, пока не настроился на этот навык.
- Но ты все-таки смог. И хорошо, что я не магерик.
- Не будь так скоропалительна. После случая на Источнике трое из присутствующих почувствовали улучшение своих магических способностей.
- То есть все, кроме нас с тобой?
- Ну, я уже супермен среди магов. А ты у нас темная лошадка, все продолжаешь поражать своими успехами.
Несмотря на эту, казалось бы, беззаботную беседу, завтракать не стали. Обоим от волнения кусок в горло не лез. Рихтер повел ее не к Следу домой, как она рассчитывала, а к многоэтажке, которая находилась неподалеку от Академии на площади Свободы и среди горожан называлась свечкой.
- Я купил тут квартиру, - объяснил он, впуская ее в новый светлый подъезд.
Они поднялись на самый верхний этаж, совершенно новая квартира. Из мебели только большой серый диван в гостиной, на окнах жалюзи.
- Когда ты ее купил?
- Когда ты сказала «да».
- Для чего?
- Чтобы в этом городе у нас с тобой было место для уединения. - Он был прав. Общежитие – это все-таки общежитие. - Кроме того, дом в Предгорье летний. А летающие псы уже устроились.
- А это для чего? – она указала на пачку документов на кухонном столе, в том числе загранпаспорт, визы для разных стран, на ее имя. Тут же лежал комплект ключей, видимо от квартиры, и несколько пластиковых карт тоже на ее имя.
- Деньги дают свободу. Почему бы этим не воспользоваться?
- Нет. Почему на мое имя? Все это. Что это?
- Документы на имущество, финансовые бумаги, - он замолчал. – Я был бы рад разделить с тобой свое богатство. Хотя и понимаю, что и без него я дорог тебе.
Почему-то эти находки заставили ее расклеиться. Ведь держалась же! Держалась!
- Андрей, - слезным голосом произнесла она, - мне страшно…
Договорить не смогла, ком встал в горле.
- Я знаю, Мира. Мне тоже, - он обнял ее и усадил на диван.
Через какое-то время в дверь позвонили.
- Может быть, вам нужен не я, а семейный психолог? – пошутил След при виде обоих, но две пары измученных глаз заставили его улыбку исчезнуть с лица.
Рихтер рассказал о посещении Синего мира, отдал сыщику оба камня.
- И не мог бы ты уйти сразу после того, как снимешь с нас плетение соединения? – завершил рассказ Андрей.
Мира в это время сидела, вцепившись в его руку, не слушала разговор и лихорадочно пыталась им надышаться, как умирающий перед смертью.
- Ну, братцы-кролики… - протянул След, он велел им сесть спинами друг к другу, создал плетение, которое окутало обоих светящимся коконом. – Не вставайте до того, как плетение рассеется, - предупредил сыщик и ушел.
Они просидели дольше. Гораздо дольше.
Мире было страшно обернуться и увидеть пустоту в его глазах. Или безразличие.
Страх буквально сковал ее всю: тело и мозг. Всю жизнь она учила себя быть сильной, за себя и за маму. А сейчас вот ослабла.
Почему не разворачивается? Чего она боялась? Снова остаться одной. И понять, что не нужна ему.
А она любит его. Да, любит. А если он уже нет, то отпустит его. Так будет лучше для обоих. Если получится, то останутся друзьями.
А она все равно будет его любить. Просто любить и желать ему счастья. С другой. Это сейчас больно думать о таком. А потом порадуется за него.
Все. Принять. Отпустить. Развернуться.
- Андрей, - протянула Мира, когда поняла, что за окном садится оранжевое солнце.
Сколько они так сидят?
- Я рядом, - тут же отозвался он.
Интонация мягкая, голос с хрипотцой. Таким голосом только с любимыми разговаривают. Он с ней.
Какая она глупая! Она ему все еще дорога! Иначе бы он уже ушел!
- Андрей! - резко развернулась.
Он тоже. Глаза темные, фиолетовые. Он ее любит!
- Андрей… - хотелось сказать многое, но слова забылись.
- Да, я Андрей. Люблю, когда ты меня называешь по имени, дорогая. Иди ко мне, - а сам счастливо улыбается.
- Ты…
- Да, люблю тебя. Очень.
- Почему ты не повернулся сразу, как это понял?
- Дал тебе время. Хотел, чтобы ты убедилась в своих чувствах. Убедилась?
- Да. Все по-прежнему! Я люблю тебя.
- Моя девочка, - и ее поцеловали, уложили на диван и продолжили целовать.
- В тебе совсем ничего не изменилось? – спросила она между поцелуями. В ней-то точно ничего не изменилось.
- Я люблю тебя. Не отвлекайся.
Действительно. Что еще нужно?
- Хорошо, что все хорошо, - прокомментировал их появление вечером в своем доме След, он отдохнул и работал с их камнями.
- У тебя тут как-то по-другому стало, - Мира обратила внимание, что извечный бардак, который был в доме сыщика, стал более упорядочен.
- Да, договорился кое с кем, - отмахнулся он.
Девушка кивнула на его ответ и без лишних разговоров заварила большой чайник чая, нашла в шкафу и выложила печенье и конфеты. Времени они тут проведут немало.
- Итак, братцы-кролики, поздравляю, у вас мало что изменилось, хотя нервы вы друг другу потрепали изрядно, - улыбнулся След, глядя на счастливых Мирославу и Рихтера. – Я изучил камни, которые оставили вам родители. Камни долго пролежали в мире без магии, поэтому магического заряда в них осталось мало, а значит, часть сообщения может отсутствовать. Я поставлю камеру для записи посланий, но уверен, что они защищены от подобных манипуляций.
