Операция "Волчье сердце" (СИ) - Снежная Дарья (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Под конец размеренная речь господина Корвина стала немного частить, выдавая глубокое волнение чиновника. Сейчас, пристально глядя на него, Вольфгер видел, что на лбу блестят бисеринки пота, а пальцы сцепленных на столешнице в замок рук слегка подрагивают. Впрочем, учитывая ситуацию, Корвин держался просто превосходно.
— Кто мог знать о том, что вы передали артефакт госпоже Ревенбрандт? — это был последний на данный момент и наиболее важный вопрос. Во всех подробностях исчезновения медальона из особняка вервольф будет копаться уже в самом особняке.
— Двое, — Корвин назвал чины и фамилии, и вервольф едва сдержал глубокий тяжелый вздох — эти двое сидели высоко и далеко. В столице. — Мы обсуждали дело с помощью артефакта связи.
— Разве они действуют на подобные расстояния? — позволил себе удивление капитан.
— Есть такие, которые действуют, — коротко, но емко отозвался чиновник.
Капитан бросил взгляд на старшего эксперта, и та едва заметно качнула головой — да, есть.
— Хорошо, — кивнул Вольфгер. — Я смогу получить возможность побеседовать с этими благородными господами?
— Вам назначат время.
— Господин Корвин, подумайте хорошенько. Не кто знал, а кто мог знать о передаче артефакта. Кто мог вас услышать, увидеть? Кто вез вас в дом госпожи Ревенбрандт, кто видел, как вы из него выходили? Кому вы обмолвились, что видели ее буквально на днях в добром здравии?
— Меня никто не слышал. Помещение, из которого я вел переговоры, прекрасно защищено от прослушивания. Я не ездил к ней, мы пересеклись на ужине у Вардстонов, куда были оба приглашены по счастливому совпадению. И я уверен, что никто не видел, как я передал ей артефакт. За весь вечер мы едва обменялись парой слов.
— А ваша жена?
— Моя жена?
— Она знала о том, что находится у вас на хранении и кому вы передали эту вещь?
— Естественно, нет.
Вольфгер позволил себе несколько недоверчивый взгляд, и Корвин раздраженно пояснил:
— Я не обсуждаю с женой рабочие вопросы, капитан, и уж тем более не посвящаю ее в государственные тайны.
— Но у нее имелся доступ к сейфу, который пытались вскрыть.
— Да, — чиновник раздраженно дернул плечом. — Но не к потайной ячейке. О ней знал только я, и я один.
— И мастер, изготовивший сейф, — подсказал Вольфгер.
— И мастер, изготовивший сейф, — повторил Корвин, еще больше теряя терпение. — Вы предполагаете, что Максимилиан Шантей дал наводку преступникам?!
— Нет, я пытаюсь дать вам понять, что иногда мы не придаем значения важным деталям. Поэтому пусть не прямо сейчас, но, пожалуйста, прокрутите в памяти внимательно все дни последней недели и все разговоры, все ваши действия, которые касались артефакта. Возможно, вы что-то упускаете в уверенности и в желании быть уверенным, что все держали под контролем.
Напряженные плечи Корвина чуть расслабились.
— Я вас понял. Если я вспомню о чем-либо, что может иметь значение, я вам сообщу.
— Последний вопрос, — чиновник снова напрягся, сосредотачиваясь, и Вольфгер почему-то с трудом сдержал улыбку. — Как, собственно, выглядит то, что мы разыскиваем?
Корвин сморгнул, мастер Алмия рядом, от которой за все время допроса не было слышно ни звука, шумно выдохнула, явно спрятав усмешку.
— Медальон в форме объемного сердца, — с облегчением произнес Николас Корвин и добавил, — стилизованного. Весь покрыт алмазами. Но они огранены по специальной артефакторной, а не ювелирной технике и выглядят невзрачно, как бижутерия. В круглом навершии желтый топаз. Цепочка несъемная в виде бусин, серебро.
— Исчерпывающе, — кивнул Вольфгер и поднялся. — Не смею больше вас задерживать, господин Корвин.
Чиновник тоже поднялся.
— Одна только просьба, капитан. Я хочу, чтобы вы держали меня в курсе расследования и предпринимаемых шагов. Потому что мне необходимо отчитываться о них наверх. Там должны знать, что расследование ведется должным образом.
В этот момент Вольфгер впервые вместо раздражения ощутил некое душевное родство с высокопоставленной персоной. Как бы высоко она ни была поставлена, есть кто-то выше. Кто точно так же чихвостит надменного Николаса Корвина, как господин Валлоу лидийского капитана стражи.
— Как вам будет угодно, — произнес он. — Всего доброго. Мастер Алмия?
Он бросил взгляд на продолжавшую сидеть в кресле блондинку, и та поднялась с грацией ленивой кошки, которую согнали с нагретого солнцем камня.
— Все будет хорошо, Николас, — бросила она, поворачиваясь к выходу вслед за вервольфом. — Капитан Лейт обязательно во всем разберется. У него на такие дела нюх.
При этом она так выделила интонацией слово «нюх», что Вольфгеру с новой силой захотелось свернуть ей шею. А еще мелькнула недостойная мысль в следующий раз «забыть» принять микстуру и позволить соседке насладиться душевным пением — в волчьем понимании этого слова. А то еще и родичей позвать. Помладше да понесдержанней. Вон, племянники, два дуболома осьмнадцати лет от роду, давно хотели город Мастеров повидать…
Мечты о мести оказались, пожалуй, ненамного хуже мести как таковой, потому что, выходя в коридор управления, капитан с трудом удержал сурово-сосредоточенную мину.
Мастер Алмия, не подозревающая о том, что на кону сейчас стоит ее спокойный сон, быстро догнала его и, пристроившись возле правого локтя, спросила:
— Куда мы едем?
Вольфгер сомневался, что мастер действительно не догадывается — скорее это был просто один из вариантов начать разговор, а потому спокойно ответил:
— В особняк госпожи Ревенбрандт.
Одновременно с этим он отдал распоряжение в переговорный амулет, и оперативная команда шестого отделения лидийской стражи выдвинулась туда же.
— Скажите, мастер Алмия, — вервольф чуть повернулся, чтобы посмотреть на собеседницу и неожиданную «напарницу». — А откуда вы знаете об этом артефакте?
Алмия фыркнула.
— Странно, что вы о нем не знаете. Лучший сыщик управления!
— И все же? — Вервольф с достоинством проигнорировал выпад.
— Вы меня подозреваете? — подозрительно уточнила мастер.
— Презумпция невиновности работает в суде, — пожал плечами волк. — В следствии все идет наоборот — виноваты могут быть все, пока не доказано обратное.
Алмия тряхнула головой (бесовская стрижка!) и пожала плечами.
— Даже не скажу. Где-то слышала. Вероятно, по работе. Любая тайна перестает быть тайной, если о ней знает больше двоих человек. Но я не знаю о нем ничего конкретного, кроме наименования частей и предназначения. Я даже понятия не имела, что одна из частей хранится в Лидии. Вернее, конечно, можно было это предположить. Но чтобы быть уверенной… Что, не похоже на алиби? — мастер неожиданно улыбнулась, и Вольфгер даже сморгнул, настолько эта улыбка — не ухмылка, не усмешка — оказалась внезапной.
— Рано судить, — коротко бросил он и отвернулся.
А спустя мгновение — некрасивый чиркающий звук, нарушивший гармонию каблучной дроби, короткий вскрик и чисто сработавший рефлекс — аромат женских духов ударил в ноздри особенно сильно, они даже раздулись сами собой, впитывая, помимо него, еще запах чистой кожи, и лавандового мыла, и легких ноток кофе.
И расширившиеся от легкого неподконтрольного испуга жемчужные глаза — куда ближе, чем обычно, куда ближе, чем следует. И тонкие пальцы, непроизвольно вцепившиеся в шерсть свитера. И талия, обхваченная широкой лапищей. И на ней сегодня нет даже пиджачка, только сорочка под тонким шелком блузки.
Она сглотнула — дернулась шея. И разомкнула губы:
— Спасибо, капитан.
Вольфгер опомнился, ослабил хватку. И мастер Алмия выпрямилась и отвела взгляд.
Лейт посмотрел на лестницу под ногами.
— Ступеньки щербатые. Будьте осторожнее.
После чего, помедлив мгновение, отвел локоть в приглашающем жесте. Элисавифа Алмия, помедлив мгновение, его приняла.
— Вы же не будете против, если я воспользуюсь вашей каретой, капитан?
— Моя карета к вашим услугам, госпожа эксперт.
