Александрин. Огненный цветок Вальхейма (СИ) - Чернованова Валерия М. (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— А почему бы вам просто со мной не развестись? И никакой мороки.
Развестись? Александрин стояла, гордо задрав подбородок. Смотрела с вызовом, как будто вдруг перестала его бояться. Сама того не осознавая, своим поведением, одним своим видом дразнила и распаляла.
— Пусти.
Губы девушки были слегка приоткрыты, грудь, зажатая в тисках корсета, напряжённо вздымалась. Моран почувствовал, как возбуждение прокатывается по телу, как оно тяжелеет, и все мысли вытесняет жажда обладания. Разорвать бы к демонам собачьим платье и овладеть ею прямо здесь, в пустынной галерее замка. Снова услышать, как Александрин, охваченная страстью, стонет и всхлипывает, покорно насаживаясь на него.
Поймав взгляд Стража, потемневший от желания, девушка неосознанно провела язычком по нижней губе, а потом прикусила её и задержала дыхание, явно чего-то ожидая.
Уж точно не того, чтобы он отпустил её. По крайней мере, не сегодня…
Если вино туманило разум, то поцелуи Стража вызывали головокружение, настолько сильное, что можно было запросто лишиться чувств. Нетерпеливые, жадные, от них пылали губы и сладко ныл низ живота.
Наверное, по сценарию мне следовало протестовать и вырываться. Иначе зачем бы он удерживал мои запястья сведёнными вместе над головой. Это одновременно и возбуждало, и раздражало безумно. Хотелось коснуться его, а не чувствовать себя беспомощной куклой. Ощутить под ладонями, пусть и через ткань рубашки, твёрдость литых мышц и тепло затемнённой росписью татуировок кожи.
Затрещала ткань — это его светлость свободной рукой рванул за шнуровку корсажа. Вот ведь скверная привычка портить мне платья… Одурманенная близостью мага, жарким дыханием, опалившим шею, за миг до того, как он начал покрывать её поцелуями, невольно подалась навстречу. Моран провёл языком от ключицы к подбородку, медленно, дразня, оставляя на коже влажную дорожку. И, пока я млела и наслаждалась этой лаской, незавидная участь прийти в негодность постигла корсет.
Платье, шурша, поползло вниз, обнажая грудь, едва прикрытую сорочкой. Холод камня, к которому меня прижимали, в контрасте с горячими прикосновениями будоражил, заставлял сердце учащённо биться.
Страж не спешил ослаблять хватку. Осыпал поцелуями плечи, шею, быстрыми, порывистыми, словно пил меня и никак не мог утолить жажду. Продолжая исследовать моё тело губами, сквозь тонкую ткань сорочки жадно покусывал напряжённые соски, рождая внутри дрожь, смешанную с лёгкой болью. Под напором его языка я всхлипывала и стонала, выгибалась ещё сильнее, стремясь прижаться к нему, почувствовать его возбуждение.
Близость мага выжигала все мысли. Я не задумывалась о том, что кто-то может стать свидетелем нашего, моего, безрассудства. Не думала ни о чём, кроме мужчины, которого, вопреки всему, по-прежнему безумно любила.
Его светлости пришлось меня отпустить — для борьбы с юбками требовались обе руки. А также ангельское терпение, коим де Шалон никогда не мог похвастаться. Маркиз тихо выругался, пытаясь задрать подол платья и при этом не запутаться в бесчисленных кружевах.
— Вы словно кочан капусты, — раздражённо попеняли мне.
— А вы знаете толк в комплиментах, — огрызнулась в ответ.
Повиснув на Страже — ноги уже не держали — запуталась пальцами в мягких волосах. Было сложно справиться с искушением, и я коснулась губами тёплой щеки. Ещё и ещё, вдыхая родной, такой любимый запах, и где-то глубоко внутри ругая себя за эту слабость.
Невозможный. Невыносимый. Мой.
Зажмурилась от яркого, острого ощущения, когда сильные пальцы, пройдясь от колена вверх по бедру, достигли самого сокровенного. Кусая губы, чтобы не застонать в голос, я наслаждалась ласками мужа, то дразняще медленными, то сводящими с ума — быстрыми.
— Так что ты там говорила насчёт развода? — спросил, доводя до умопомрачения своим шёпотом, своими поцелуями.
Что-то говорила… Вспомнить бы что. А ещё я, кажется, собиралась его ненавидеть. И ненавидела.
Вроде бы…
Коварные королевские вина. И ещё более коварный Страж. Ах…
Удовольствие накатывало, усиливаясь с каждым мгновением. Казалось, мир вокруг исчез. Или, вернее, уменьшился до таких размеров, что теперь мог вместить только нас двоих.
Не осталось места ни для Серен, ни для ревности и обиды. Лишь одно желание — стать с ним единым целым, имело смысл.
Страж подхватил меня под бёдра, крепко прижимая к стене. Прикрыла глаза, вслушиваясь в тяжёлое рваное дыхание мужа, вбирая его в себя.
И вдруг сердце запнулось, пропустило удар. Видение из прошлого ненавистной кузины ослепило. Я как будто перенеслась во времени, в такую же летнюю ночь, напоенную ароматами леса, приторно-сладким запахом возбуждения. Оно казалось почти осязаемым, бурлило вокруг Стража и его избранницы.
Серен.
Я чувствовала всё, что испытывала тогда она, с готовностью отвечая на ласки ещё, кажется, жениха.
— …Мы не должны, — томно говорит кузина, даже не пытаясь отстраниться. Скорее, просто, чтобы дать понять, она — девушка благовоспитанная.
— Ты сводишь меня с ума, — осыпая поцелуями изящную шейку, оттенённую рыжими кудрями, шепчет Страж.
— И только? — наигранно возмущается Серен.
— И только? — Я, как когда-то она, смотрю в глаза мага, потемневшие от желания. В них отражаются все его чувства. Не ко мне, к ней. — Я люблю тебя, слышишь? — порывисто восклицает он. — Люблю до безумия. Как никогда никого не любил! Настолько сильно, что готов выкрасть тебя и сделать своей женой уже сегодня! Сейчас.
Люблю… Наверняка это слово Серен слышала от него не раз. Я же… Нет, не припомню.
Видение померкло, растаяв в закутках моего сознания.
— Остановись, — дёрнула головой, уворачиваясь от очередного поцелуя. Но меня не слышали. — Прекрати! — Вцепившись пальцами в плечи Стража (наощупь точно два камня), попыталась оттолкнуть его от себя.
Затуманенный желанием взгляд скользнул по моему лицу и задержался на губах. Кажется, его светлость собирался наплевать на всякое сопротивление и продолжить терзать меня поцелуями.
Я не позволила. Просочившись в щель между стеной и Стражем, неловко подхватила сползшее к ногам платье, вернее, то, что от него осталось. Отступила на шаг.
Я вдруг отчётливо поняла, что действительно ему интересна. Как постельная грелка.
К тому же теперь, после того как избавился от чар, Моран наверняка мучается чувством вины. Вот и пытается проявлять заботу. Поступать правильно.
А мне не нужно правильно! Мне нужен тот безумно влюблённый мужчина из чужих воспоминаний. Чья любовь сумела бы унять обиду, прогнала бы любые страхи.
Но её не было.
— О разводе лучше поговорим… в другой раз, — ляпнула зачем-то и, не оглядываясь, бросилась прочь.
Прочь от Стража, от его прошлого. Которое ранило так больно.
— Мы что-нибудь придумаем.
— Перестань бубнить об одном и том же! — зло прокричала Серен. Покосившись на владычицу Чармейского леса, сгорбившуюся в кресле, снова повернулась к зеркалу. — Придумаем, придумаем… Придумаем что?! Демонова оболочка отторгает мою душу!
Её светлость ударила в сердцах кулаком по столику, инкрустированному слоновой костью и лазуритом. Крышки на многочисленных шкатулках испуганно звякнули, а маленькое ручное зеркальце в серебряной оправе едва не свалилось на пол.
— Из-за твоей ошибки…
— Не дерзи мне, девочка, — тихо, но от этого не менее грозно прошелестела ведьма. — Я помогаю тебе только лишь потому, что в своё время твой прадед был ко мне милосерден.
От злости Серен едва не заскрежетала зубами. Если бы не неосмотрительность Берзэ, она бы не застряла в теле, которое теперь стало для неё ловушкой.
Не далее как вчера её светлость обнаружила у себя седую прядь. Она терялась в светлых волосах и была почти незаметна. Почти. А сегодня одна из придворных дам — глазастая стерва! — во время игры в карты обратила внимание, своё и всех собравшихся, на то, что у герцогини тусклый цвет лица и кожа кажется дряблой.
