Наемница (СИ) - Сальваторе Лия (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Это Лавовые зубья, – сказал Лейс, поймав ее взгляд. – Вечером, если долго не спать, можно увидеть отсверки огня, выдыхаемого драконами, а если повезет, то и самих драконов.
Он нырнул в боковое ответвление, отходящий от галереи и, петляя по переходам и поворотам, вывел ее в большой коридор с множеством деревянных дверей в каменных стенах.
Лэа узнала коридор. Здесь находились комнаты кадетов первого года обучения. Здесь она уже без труда нашла свою дверь, помеченную табличкой «Лэа ун Лайт, кадет 1 курса».
Лейс толкнул дверь, заходя внутрь.
В отличие от коридора, в котором гуляли сквозняки, в комнате было тепло. Освещенная светом факела, воткнутого в оскаленную драконью пасть, она была очень уютной.
– Ты не жалеешь, что приехала сюда? – вдруг спросил Лейс.
Лэа покачала головой.
– Нет. Я должна отомстить. – Набравшись смелости, она рассказала Лейсу, что заставило ее приехать сюда.
Как всегда, при воспоминании о Таир, из глаз брызнули слезы.
– Не плачь. – Лейс взял ее за руку. – Я всегда буду рядом.
Не выдержав, Лэа уткнулась лицом в бронзовое плечо Лейса. Худенькая спина сотрясалась от слез. Лейс гладил ее блестящие волосы и что-то нежно шептал на ухо.
Такой, как она была раньше, Лэа плакала последний раз в жизни. Вместе со слезами она изгоняла из себя ту маленькую, испуганную девочку, душу которой искалечил Человек в Волчьей Маске. Она излечивала себя от страха перед ним, оставляя место в душе лишь ненависти…
Она перестала плакать.
У этой Лэа слезы закончились раз и навсегда.
Лейс осторожно провел тыльной стороной ладони по мокрой от слез щеке Лэа и поцеловал в мягкие соленые от слез губы.
Лэа не сопротивлялась. В конце концов, Лейс ей нравился больше, чем те двое, сидевшие напротив нее в трапезной.
Внезапно она вспомнила кое-что важное.
– Лейс… что за посвящение я должна буду пройти?
– Посвящение? – Лейс нахмурился. – Не слышал, чтобы так называли испытания Права. Может ты что-то перепутала? Кто так сказал?
– Двое юношей, сидящие напротив меня в трапезной.
Лейс пожал плечами.
– Не знаю. Не нравится мне это… будь осторожна…
Что такое «посвящение» выяснилось позднее, когда Лэа легла спать. Спалось ей плохо, снилось тревожные и мрачные сны. В конце концов, она почувствовала, что дверь приоткрылась, и в комнату хлынул холодный воздух. Лэа открыла глаза, но в то же время рот ей зажала чья-то грубая мозолистая рука, и кто-то навалился сверху всем телом, мешая дышать.
– Пикнешь хоть слово, будет больно, – пообещал чей-то грубый насмешливый голос.
От страха тело сковало льдом. Лэа лежала не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Умница, – сказал все тот же голос.
Глаза Лэа постепенно привыкли к темноте, и она узнала кареглазого юношу, сидевшего напротив нее в трапезной. Щекой она ощущала его жесткую щетину и учащенное дыхание.
– Не дергайся, – сказал мерзавец, противно ухмыляясь. – Тебе понравится.
Лэа сжала кулаки. Как она ненавидела в этот момент свою собственную беспомощность, против этого подонка у нее не было оружия.
Из груди его вырывалось хриплое дыхание. Тело болело под тяжестью этого гада.
– Отпусти ее, – раздался чей-то глухой, полный ярости, голос. – Иначе я перережу тебе глотку.
Лейс! Лэа узнала бы его голос из тысячи. Он пришел к ней на помощь!
– Что ты мне сделаешь, малец? – прорычал кареглазый.
– Я отрежу твой поганый язык и заткну им твою же глотку, или все станет известно масэтрам Алливу и Кэнду.
Парень тяжело дышал. Лейс не оставлял ему выбора. Либо смерть, либо позор.
– Выбирай, – потребовал Лейс. В его голосе звенела сталь.
– Я уйду, – тяжело проговорил парень. – Но ты еще пожалеешь…
Он отпустил Лэа и тяжелой поступью скрылся за дверью.
– Ты в порядке?
Лейс присел на краешек кровати и взял Лэа за руку.
Она кивнула, пытаясь сглотнуть застрявший в горле ком.
– Я попрошу масэтра Аллива приладить на твою дверь замок. Ты не будешь больше бояться.
Она еще раз кивнула. Сегодняшнее событие навсегда убило в ней чувства.
– Я не боюсь. Ты рядом…
Замиэйские горы было еще далеко, но Лэа уже чувствовала, что людской дух все больше уступает эльфьему. Вскидывая голову, она различала посеребренные снегом пики.
В тот далекий вечер, заполненный страхом и горечью, она разучилась верить людям. Единственным человеком, которому она доверяла, с тех пор была она сама.
Замок на ее дверь действительно был прилажен, но закрывала она его только первый месяц. Потом ее комнату обходили десятой дорогой, даже если дверь была нараспашку. Ее боялись. Ее уважали. Ее боготворили. Ее ненавидели и любили.
Лейс…
Она повернула голову и краем глаза посмотрела на ехавшего справа от нее Лейса. Ей была видна его синяя татуировка, блики солнца на рыжих кудрях, бронзовая блестящая кожа, улыбающиеся ореховые глаза… он был ей очень дорог, она относилась к нему как родному брату, который когда-то был ей близок.
Райт…
Она бросила быстрый взгляд на ехавшего по другую сторону Райта. Сравнивать людей она не любила, так как это путь заведомо тупиковый, но не сравнивать Райта и Лейса она не могла, поэтому злилась.
– Что-то не так? – спросил чуткий к перепадам ее настроения Райт.
Она улыбнулась краем рта, не выдавая своих мыслей. Несмотря на теплый летний день, на сердце был могильный холод, и тоска… что-то не давало ей покоя. Это что-то находилось так рядом, достаточно протянуть руку, чтобы схватить, но только пальцы оказываются рядом, это «что-то» ускользает, как сиреневый предрассветный туман. Было в Райте что-то такое, что заставляло ее настораживаться, не давало расслабиться и упиваться жизнью.
Голову заполняли пустые и тревожные мысли, замкнутые вокруг Джера. Она уже семь лет не могла думать ни о чем другом. Порой среди них яркой вспышкой мелькал образ Ирди, ее дракона…
Что с ней случилось? Почему она погибла? Лэа чувствовала, что ответ на этот вопрос также плавает где-то рядом на поверхности, но ускальзывает от нее…
– Все в порядке? – тревожно повторил Райт свой вопрос.
– Да, все хорошо, – ответила она тихим голосом.
Поздно вечером они разбили ночлег у одного из придорожных камней, установленных специально для уставших путников.
Лэа достала из ножен свой залежавшийся клинок, который радостно зазвенел, приветствуя хозяйку.
– Здравствуй, мой дорогой, – обратилась она потихоньку к мечу. – Скучал?
Сталь зазвенела, отвечая.
Она улыбнулась.
Скрывшись в темноте, куда не дотягивались отблески костра, она продолжила тренировку.
Лэа взмахнула мечом, тренируясь. Она упивалась такими моментами, когда меч быстро и без препятствий рассекал свежий ночной воздух, обдавая лицо прохладным ветерком.
Еще один взмах мечом и лезвие зазвенело, столкнувшись с другим. Лэа обернулась.
Лейс.
Он был немного бледен, но улыбался. В усталом взгляде его была решимость, в движениях – гибкость и осторожность. Медленно, походкой рыси, готовой к прыжку, он подошел к Лэа. Приблизил свое лицо очень близко, обдал ее жаром своего полуобнаженного и разгоряченного за день тела.
– Лэа…
Она отступила на шаг, приподняв меч.
– Выслушай меня.
– Я знаю все, что ты мне скажешь.
Ее слова резанули больно, но Лейс сдержался.
– Значит, ты все знаешь. Ничего не изменилось с Логи Анджа. Я по-прежнему люблю тебя, хоть ты и ускользнула, не прощаясь. Но вот ты…
Она молчала, судорожно закусив нижнюю губу.
Тихонько скрипнула оставленная ею открытой дверь, в проем заглянула огненно-рыжая голова.
– Тише! – шепнула Лэа. – Радугла патрулирует коридоры…
Лейс закрыл дверь, на цыпочках дошел до кровати, сел на нее.
– Ты точно мне сегодня расскажешь?
Лэа кивнула, придвинулась ближе.
Полная луна заглядывала в окно, наполовину прочертив небосклон, когда
