Призраки прошлого - Кулик Елена Николаевна (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Наконец почти все уже улеглись, а кое-кто и сладко спал, видя не первый сон. Горец все так же сидел у костра вместе с Антоном.
– Горец, ложись спать. Я думаю, что дежурство сегодня ни к чему, я поставил такой щит, что, если кто подойдет к нашей стоянке ближе чем на сто метров, мы об этом обязательно узнаем. Так что иди отдыхать, – зашептал Антон.
– А ты?
– Я тоже скоро лягу, – смущаясь, ответил ему мальчик и судорожно перевел дыхание, когда мужчина все же поднялся и кинул свое одеяло рядом с Хиро.
Антон еще несколько минут сидел возле костра, глядя на языки пламени, подбросил немного дров, а потом перевел грустный взгляд на Ирэн. Он рассматривал ее так долго, что заслезились глаза. И тут он случайно заметил, что за ним неотрывно наблюдает пара светящихся красных огоньков. Антон тяжело вздохнул, поднялся и пошел к своему месту. А когда он лег на одеяло и отвернулся от всех, в его глазах стояли слезы, и вызваны они были не напряжением или дымом. Он плакал горько, тихо и отчаянно.
Глава 5
Ночь прошла на удивление тихо, спокойно и как-то чересчур быстро. Ирэн разбудил не лучик солнца, который настойчиво стучался в ее сомкнутые веки, не громкое и веселое пение птиц, которое неслось отовсюду, не здоровый и мелодичный храп Горца. Она проснулась от просто дурманящего, ни с чем не сравнимого аромата свежесваренного кофе, такого бодрящего, такого манящего, такого волшебного. А последовавший за этим рев Рокера разбудил ее окончательно, убедив, что это ей не приснилось.
– Какая зараза взяла с собой кофе и ничего мне не сказала? А у меня уже второй день уши пухнут, – разнесся его бас, окончательно сметая сон у всех вокруг.
Возле костра тихо сидел Зар и что-то очень аккуратно и медленно помешивал в походном котелке Женьки.
Ирэн села на одеяле, пытаясь окончательно проснуться, и тут наткнулась на ласковый взгляд аметистовых глаз.
– Привет. – Это все, что он сказал, но его глаза сказали ей намного больше. Они рассказали, как он скучает, как ему грустно без ее ласки и тепла, рассказали, сколько любви и нежности в его сердце.
Ирэн тоже улыбнулась ему в ответ. Ей вдруг так сильно захотелось обнять его, спрятаться на его груди, почувствовать тепло и нежность его губ и рук, силу и тяжесть его тела. Она ощутила в своем сердце и душе такую любовь и нежность, что сила этих чувств просто испугала ее.
До нее медленно, но верно вдруг стало доходить, что жизнь без Стауруса для нее просто больше невозможна, она не сможет существовать и не видеть этой улыбки, не слышать стука этого сердца, не быть согретой теплом этих странных глаз, не наслаждаться пьяной страстью его рук и тела. Она стала наркоманкой, и он – ее наркотик, от которого никак нельзя отказаться, нельзя вылечиться, нельзя отвыкнуть. А можно только наслаждаться и с нетерпением ждать очередной дозы любви и тепла.
Хорошо ли это? Хочет ли она такой любви, и имеют ли значение ее личные желания в таком случае? Она просто тонет во всем этом бушующем океане чувств.
Рокер снова начал ругаться, и это выдернуло Ирэн из собственных переживаний и размышлений. Она отвернулась от Стауруса, стремясь быстрее избавиться от плена его глаз и омута охвативших ее чувств.
Рокер с трудом, негромко шипя и матерясь, выбрался из тесного переплетения рук и ног Сашки и Ленки, и подскочил к Зару и его волшебно пахнущему котелку. Оборотень не обратил на высшего абсолютно никакого внимания, даже когда Рокер почти засунул в котелок свою лохматую голову, пытаясь поглубже вдохнуть аромат. Но, рассмотрев, каким этот напиток является на вид, Рокер слегка обалдел.
– Э… и что это?
Хотя запах и соответствовал аромату отличного дорогого хорошо сваренного кофе, цвет и консистенция не внушали доверия. Это было нечто непонятное бледно-желтого оттенка с плавающими там черными зернышками чуть гуще сливок.
– Этот напиток у нас называют сабу. Он очень питательный и бодрящий, хорошо тонизирует и снимает усталость. И действительно чем-то напоминает кофе. – Стаурус уже поднялся со своего ложа и протянул Ирэн руки, чтобы помочь ей встать.
Затем он повернулся к оборотню, окинул его заинтересованным взглядом и спросил:
– И где ты его взял? Где нашел?
– Недалеко тут, возле озера. Когда я вчера ходил за рыбой, то обнаружил один куст сабу, правда, еще немного зеленоватый, – объяснил Зар, но, увидев нахмуренные брови Владыки, быстро добавил: – За пределы защитного барьера я не выходил.
Стаурус еще несколько секунд смотрел на оборотня, потом перевел взгляд на еще сонного Антона, который, сидя на одеяле, хлопал глазами, пытаясь их раскрыть так, чтобы они уже не слипались. Он никак не мог успокоиться вчера вечером и поэтому слишком поздно заснул, и сейчас с трудом пытался проснуться и начать хоть что-то соображать. Когда до него начал доходить смысл разговора Владыки с оборотнем и то, что от него явно чего-то ждут, он быстро закивал и затараторил:
– Нет, нет, Зар не выходил за пределы щита.
Он так быстро это сказал, при этом сильно смущаясь и стараясь не смотреть Стаурусу в глаза, что вызвал у него еще больше подозрений. Владыке показалось, что он либо что-то недоговаривает, либо что-то неумело пытается скрыть.
– А кто выходил? – с милой улыбкой на губах, больше похожей на хищный оскал, спросил Стаурус.
Услышав этот вопрос, Антон понял, что попался:
– Да… да никто не выходил. Я умываться. – И, быстро вскочив с одеяла, он бегом сорвался в сторону озера, при этом пару раз чуть не упав прямо на ровном месте.
Стаурус все так же настороженно и слегка удивленно смотрел вслед убежавшему мальчику, а затем перевел вопросительный взгляд на оборотня, но тот за долю секунды до этого успел опустить глаза и вновь что-то усиленно рассматривал и перемешивал в своем котелке. Этим он еще больше убедил Владыку, что его подозрения небеспочвенны.
Странно, значит ли это, что Антон что-то от него скрывает, а оборотень его не выдает? Что бы это могло значить? Стаурус нахмурился, разглядывая слишком сосредоточенного оборотня.
А тем временем Антон уже плавал в прохладном озере, пытаясь окончательно прийти в себя и проснуться, а также унять бешеное сердцебиение. Он соврал, нагло и подло соврал, он даже не мог поднять на Стауруса глаза. Почему? Почему он не смог сказать ему правду?
Когда ночью он проснулся от того, что кто-то пересек барьер, то хотел сразу же поднять тревогу и всех разбудить, но спустя несколько секунд понял, что щит потревожен изнутри. Значит, кто-то из своих покинул пределы стоянки. Кто это был? А главное, зачем было кому-то уходить так далеко, да еще ночью? Первой его мыслью было то, что это сбежал оборотень Ирэн. Поэтому он перевел взгляд на дерево, возле которого он вчера заметил Зара. Нет, оборотень оказался на месте. Тогда, привстав, Антон попытался вычислить всех остальных.
Было уже довольно темно, и костер почти потух, только тлели красные угольки и иногда вспыхивали красные языки пламени, но они не давали достаточно света. Антон не смог рассмотреть и понять, кого сейчас нет. А вчера он был слишком расстроен, чтобы обратить внимание на то, кто и где лег спать, да и сам постарался лечь отдельно от всех, чтобы никто ненароком не заметил его состояния. Поэтому сейчас в темноте он видел только несколько холмиков, чуть побольше или чуть поменьше, которые по очертаниям напоминали людей, завернутых в одеяла. Тогда, поняв бессмысленность такого наблюдения и вычисления, он просто решил дождаться возвращения нарушителя. И долго ждать ему не пришлось. Рокер появился, как всегда, слишком быстро и слишком тихо. Он осторожно прошел к своему одеялу и как ни в чем не бывало аккуратно, чтобы не разбудить никого, сдвинул Ленкины ноги со своего места и лег спать. Заснул он почти мгновенно.
Антон сел на одеяле, стараясь не сильно шуметь, чтобы получше рассмотреть, действительно ли Рокер уже спит. Вампир не шевелился, и вскоре до мальчика донеслось его равномерное дыхание, а потом и храп. Похоже, нарушитель порядка видел уже не первый сон. И когда Антон, все еще обескураженный этим событием, решил все-таки лечь спать, то его внимание привлекли два святящихся в темноте красных огонька. Значит, оборотень был настороже и сейчас, в этот самый момент, наблюдал за Антоном. Мальчика передернуло, он быстро лег и отвернулся, закутываясь в одеяло с головой, зная, что вряд ли сейчас заснет. Но на удивление он почти моментально уснул и проспал до самого утра спокойно и без сновидений, что с ним бывало крайне редко.
