Разоблачение суккуба - Мид Ричел (Райчел) (мир книг txt) 📗

На кухонном столе стояла ваза, а в ней — розы, белые, с розовыми каемками по краям лепестков. Воздух наполняло их благоухание. Я вынула из букета открытку, написанную рукой Сета, и прочла: «Добро пожаловать домой. Считал минуты до твоего приезда. С.».

Я отправила ему эсэмэску и получила ответ с настоятельным требованием приехать к Терри и Андреа на обед. Я оставила Роману записку с обещанием, что обязательно приду на тренировку, и поехала. Голова была прочно занята мыслями о последствиях переезда. Квартира. Придется ее продать. Если я не сдам ее Роману. Ад компенсирует расходы на переезд, но кому, как не мне решать, что брать с собой, а что нет.

Мне легко удавалось строить планы, и организаторских способностей я не лишена. Но все мои навыки были бесполезны в случае с Сетом. А его я хотела забрать с собой в Лас-Вегас больше всего. Что делать с ним, оставалось неясным.

По прибытии меня встретила обычная неудержимая радость племянниц Сета. В доме как раз шли хаотические приготовления к обеду. Семья увеличилась, и поэтому привычка чинно есть всем вместе за обеденным столом на кухне была забыта; все похватали бумажные тарелки с пиццей домашнего приготовления и переселились в гостиную. Андреа и Терри давно привыкли к тому, что с едой и мебелью постоянно случаются несчастья, а вот Маргарет никак не могла приняться за обед: она постоянно следила за девочками, боясь неизбежной катастрофы с томатными пятнами.

Я была счастлива увидеть Андреа в кругу семьи; в последнее время это случалось нечасто. Она казалась усталой, но была в приподнятом настроении. А по тому, как девочки боролись за место рядом с ней, стало ясно, что они тоже очень рады ее присутствию.

— Сет говорил, что ты уезжала из города, — сказала мне Андреа. — Была в хорошем месте?

— В Лас-Вегасе, — ответила я, — гостила у друзей.

— Круто, — сказал Ян. — Хотел бы я иметь друзей в Лас-Вегасе.

— Слишком жирно будет для тебя, — невозмутимым тоном сказал Сет.

Ян заглотил кусок пиццы — очевидно, день у него был не вегетарианский, — а потом ответил:

— Только если останавливаешься в дорогущих отелях на Стрипе. Стоит только сунуть нос в какой-нибудь закоулок, и тут же найдешь классную берлогу.

Девятилетняя Кендалл взяла на себя труд высказать то, о чем все мы подумали.

— Я бы предпочла пожить в роскоши. Почему ты хочешь остановиться в какой-то берлоге, дядя Ян?

— Потому что это не мейнстрим, — ответил он. — Все останавливаются в милых местечках.

— Но мне нравятся милые местечки, — не соглашалась Кендалл. — А тебе разве нет?

— Вообще-то да, — сказал Ян, нахмурившись. — Но не в этом дело…

— Тогда почему ты хочешь жить в плохом месте? — не унималась девочка.

— Ты слишком мала, чтобы понять, — сказал дядюшка Ян.

Сет хихикнул.

— Думаю, она все прекрасно понимает.

Вскоре после этого Андреа решила пойти отдохнуть, но прежде взяла с нас обещание, что кто-нибудь попозже принесет ей десерт. Убрав посуду, что было достаточно легко сделать (тарелки-то бумажные), наша компания разделилась на группы по интересам. Кендалл, Бренди, Маргарет и Терри стали играть в «Монополию», а Кайла и близняшки уселись смотреть «Русалочку». Ян присоединился к ним, испытывая восторг от возможности порассуждать о том, как в этом фильме отражается процесс разрушения Америки капитализмом. Мы же с Сетом уютно устроились в кресле на двоих и прикинулись, что тоже смотрим кино, а на самом деле использовали время, чтобы наверстать упущенное.

— Ну, как там было? — тихонько спросил Сет. — Я беспокоился за тебя. Там действительно было так плохо, как ты боялась?

— Нет, — ответила я, прислоняясь головой к его груди. — На самом деле было… довольно здорово. Ты не поверишь, но у меня уже есть работа. В смысле… не на деньги Ада.

— Ты здесь и такой не могла получить, — заметил Сет.

— Да, на этом ирония не кончается. Я буду работать в шоу в Лас-Вегасе, этакая девушка в блестках.

Сет провел рукой по моим волосам.

— Это и правда удивительно. И здорово. Если хочешь попрактиковаться, с радостью тебя покритикую, конструктивно.

Я улыбнулась.

— Посмотрим.

Последовала долгая пауза.

— Значит, это все правда. Все это.

— Да, — едва слышно сказала я. — Это правда. — Я почувствовала, как Сет напрягся и от него стало волнами исходить беспокойство. — Все в порядке. Мы с этим справимся. Еще целый месяц остался.

— Знаю, что справимся, — ответил Сет. — Мы с тобой переживали и более безумные ситуации, не так ли?

— Более безумные не всегда означает более тяжелые, — заметила я. — Вот, например, когда в прошлом месяце Питеру пришло в голову сделать подсвечник из банки от чипсов «Принглс», идея была достаточно безумная, но нам удалось легко справиться с последствиями, потому что мы нашли в квартире огнетушитель.

— Вот как? — сказал Сет. — Именно это я в тебе и люблю. Я не назвал бы такую ситуацию безумной. Безумна сама жизнь с тобой, Джорджина. Ты все понятия перевернула с ног на голову.

Сет поцеловал меня в лоб. Мы притихли и молча смотрели фильм, хотя, подозреваю, Сет так же мало следил за развитием сюжета, как и я. Мы погрузились в свои мысли; я не выныривала на поверхность, пока не услышала, как Ян сказал Морган:

— Мне больше нравятся настоящие сказки. Они такие неоднозначные, ты, наверное, никогда их и не слышала.

Я взглянула на часы и села прямо.

— Пойду проведаю Андреа и спрошу, не хочет ли она съесть десерт. — Маргарет и Терри вскинулись и предложили сделать это вместо меня, но я махнула рукой, заверяя их, что сама справлюсь и они могут вернуться к игре.

Когда я вошла с пирогом на тарелке, Андреа сидела на кровати, подложив под спину подушку, и читала книгу.

— О, ты не должна была этого делать, — сказала она мне. — Надо было попросить Терри.

— Он занят покупкой и продажей собственности, — ответила я, помогая ей поставить тарелку на колени. — Я не могла прерывать это занятие. К тому же он и так много делает.

— Да, делает, — согласилась Андреа с тоской в голосе. — Они все делают. Даже ты. Так странно, что обо мне кто-то заботится. Я привыкла заботиться о других сама.

Я придвинула стул к кровати, думая про себя, что в последнее время на нем сидят на удивление часто. Рядом с Андреа всегда кто-то находился.

— Ну, это продлится недолго, — сказала я.

Эти слова вызвали еще одну слабую улыбку, и Андреа прожевала кусочек пирога.

— Ты оптимистка.

— А почему бы и нет? Ты сегодня отлично выглядишь.

— Отлично «иронически», как сказал бы Ян. Она провела рукой по своим мягким светлым волосам. — Но я чувствую себя лучше, чем раньше. Я не знаю. Все так зыбко. Бывают дни, когда я уверена в победе над каждой раковой клеткой в своем теле, а бывает, не могу поверить, что мне еще придется ходить по этой земле.

— Андpea…

— Нет-нет, так и есть. — Она прервалась, чтобы наколоть на вилку еще пирога, но во взгляде была такая глубина понимания, что стало жутко. Она напомнила мне Картера. — Я приняла это, согласилась с тем, что могу умереть, вероятность этого вовсе не исключена. Никто не хочет этого признавать. Никто не хочет говорить об этом. А я к этому отношусь спокойно. Если такова воля Божья, так тому и быть.

У меня аж живот скрутило. Я мало что могу сказать о Боге, но Небеса и Ад мне хорошо известны. Именно поэтому меня бесит, когда я слышу, как смертные принимают свою участь, объясняя ее каким-то высшим замыслом. В половине случаев мне казалось, что силы небесные просто походя забавляются.

— За себя я не боюсь, — продолжала Андреа. — Но вот за них всех. — Спокойствие сменилось самой настоящей человеческой тревогой, страхом матери за своих детей. — Терри сильный, удивительно сильный. Но даже ему тяжело. Он не справился бы один, вот почему я так рада, что Сет здесь. Просто не знаю, что бы мы без него делали. Он нас поддерживает, как скала.

Я беспокойно заерзала, но при упоминании о Сете по всем жилкам растеклось приятное тепло.