Отравленные морем (СИ) - Волгина Алена (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Инес тоже сидела молча. Аппетитные запахи ягненка, изжаренного в оливковом масле, и куропаток в апельсиновом соусе вызывали у неё тошноту. Сегодня Энрике опять ушел спозаранку, а вернувшись, прошел мимо неё, словно мимо пустого места, не сказав ни слова. Даже мать удивленно приподняла брови.
На вилле у Бренты, где они жили раньше, всё было по-другому! Там она почти поверила в его любовь. Но с тех пор как они вернулись в Венетту, Энрике перестал её замечать.
На их возвращении настаивал дон Сакетти. Он прекрасно понимал, что вырвал победу на выборах лишь благодаря тому, что был ближайшим сторонником дона Арсаго — героя Венетты, ценой жизни защитившего город от морских тварей. «Венеттийцы не должны забывать об этом, — говорил он дочери. — Я не хочу, чтобы выглядело так, будто я забрал всю власть, оттеснив Энрике в сторону. Хотя, правду сказать, твой муженек мог бы проявлять побольше интереса к государственным делам!»
Увы, политическая власть Энрике не интересовала. Зато очень интересовало всё, что было связано с его отцом. В последние дни он проводил много времени возле палаццо Арсаго. Он словно пытался загладить вину перед отцом, восполнить недостаток родственного тепла и внимания, который портил их отношения при жизни графа.
Инес оставалось бесцельно слоняться по комнатам в ожидании мужа. Ощипывая очередной злосчастный букет, она думала с неприязнью, что мертвый граф стал гораздо привлекательнее в глазах соотечественников и сына. Однако больше всего она боялась, что обстановка дома Арсаго будет постоянно напоминать Энрике о её предательстве. Не оттого ли между ними в последнее время появился холодок?
«Он поймёт, что я не виновата! — успокаивала она себя. — Я связалась с человеком Фальери только ради того, чтобы избавить Энрике от Джулии, этой бессовестной лгуньи!»
И всё равно она чувствовала себя неуютно. Ей казалось, отец постоянно хмурился, глядя на неё, Энрике сделался рассеян и безразличен, а из каждой ниши Золотого дворца угрожающе косились грифоны — священные символы Венетты. Один раз ей приснилось, что каменный грифон на Пьяцетте вдруг спикировал с колонны и опустился на мостовую прямо перед ней. От его неживого пристального взгляда Инес проснулась с криком. В тихой комнате горел ночник, соседняя подушка на постели была пуста. Куда мог деваться Энрике среди ночи? Она не осмелилась расспрашивать. И теперь, боясь наткнуться на его обвиняющий взгляд, сидела молча, уткнувшись в свою тарелку.
Тем временем Энрике, успевший сменить простой утренний костюм на зеленый дублет, затканный серебром, деликатно откашлялся:
— Мэтр Фалетрус проделал большую работу в доме Арсаго, — произнес он, чтобы разбить тягостную тишину.
— Но не смог сберечь самого важного свидетеля, — буркнул Сакетти. — Как мы теперь узнаем о намерениях дона Маньяско? Я не волшебник и не умею допрашивать трупы.
— Вряд ли дон Маньяско удостаивал доверием своих матросов, — примиряюще сказал Энрике.
— Но не этого конкретного матроса! — взорвался Сакетти, выплеснув давно копившуюся ярость. — Этот тип владел магией! Накануне его видели вместе с Маньяско в Арсенале! Это он провел их судно через лагуну! Уж ему-то фиескиец наверняка что-нибудь нашептал!
Энрике побледнел до того, что Инес, обеспокоенная, положила ладонь ему на руку. Он этого не заметил.
— Мой отец тоже ради этого приблизил Манриоло к себе? — тихо спросил он. — Потому что тот был колдуном?
Судя по тому, как дернулась щека дона Сакетти, вопрос был ему неприятен:
— Дон Арсаго был храбрецом! — отрывисто сказал он. — Зря он увлёкся магией, похоже, именно это и сгубило его в крипте! Боюсь, он стал жертвой самообмана. Он так упорно искал повсюду отголоски магии кьямата, что даже эта вертушка синьорита Граначчи сумела его провести. Уж не знаю, как ей удалось провернуть трюк с паурозо, но она определённо владеет лишь крохами дара. Мы допрашивали её несколько раз в течение года — бесполезно, девчонка глуха, как стена!
Не подавая виду, Инес внимательно прислушивалась к разговору. Вдруг она подумала, что некоторые её заключения относительно Джулии могли быть полезны для отца и Энрике. Может, это поможет искупить её вину?
— Не удивительно, что вам так показалось, — громко заявила она, — ведь роль Джулии в доме Арсаго играла совсем другая девушка. Меня каждый раз удивляло, что Джулия как будто ничего не помнит о событиях прошлой весны, но потом я догадалась, в чем дело!
Даже если бы капитан Маньяско вдруг материализовался посреди столовой, это не произвело бы такого эффекта. Вилка донны Джоанны резко звякнула о тарелку. Энрике и дон Сакетти ошеломлённо обернулись к Инес.
— Да нет, что ты… — неуверенно сказал её муж. — Как такое возможно?!
Инес знала, что ей не поверят, но не зря же она пристально наблюдала за Джулией с тех самых пор, как дон Роберто ушёл в плавание, и та снова поселилась в доме своего брата. Стоило Инес упомянуть в разговоре те дни, когда они обе гостили у донны Арсаго — и Джулия ловко уводила разговор в сторону. Она даже не смогла правильно назвать комнату, в которой их тогда поселили, зато «узнала» плащ, который ей якобы подарила Инес (чего на самом деле никогда не было). Разве это не странно?
Дож, казалось, задумался:
— Впрочем, кто знает, на что способны «морские ведьмы»? Не сомневаюсь, они умеют запудрить мозги при случае! Да ещё стража донесла, что наутро после взрыва в Арсенале некая девчонка разыскивала дона Маньяско. Хм… Я думаю, у Манриоло вполне могла быть сообщница, может быть, его ученица…
— По-вашему, я не узнал бы собственную невесту? — возмутился Энрике. — Быть такого не может!
Губы дона Сакетти сложились в улыбку — жесткую, как стальной коготь:
— В любом случае не помешает ещё раз побеседовать с Джулией д’Эсте.
Инес снова вмешалась:
— Я слышала от Бьянки, что Джулия собиралась навестить монахинь на Терра-деи-Мираколо, чтобы провести несколько дней в молитвах.
— Значит, мы нарушим её благочестивое уединение.
Украдкой бросив взгляд на Энрике, Инес отметила, что он все ещё казался растерянным. Каждый раз, когда он замыкался в себе, она боялась, что он мысленно сравнивал её с Джулией и, возможно, даже жалел о поспешной свадьбе. «Ладно, теперь он узнает, какова была его бывшая невеста! — подумала она с неприязнью. — Лгала всем направо и налево, строила глазки синьору из Аримина, пока простодушный Энрике готовился к свадьбе! Ну и кто из нас большая лгунья?!»
Её муж недоверчиво покачал головой:
— Другая девушка… Интересно, кто же она?
***
Наверное, я бы ещё долго предавалась отчаянию из-за смерти Манриоло и утраченного дара, но отвлекли насущные заботы. У меня не осталось ни сольдо. Денежные запасы, заботливо скопленные за год, в Венетте иссякли за два дня! Один кусок пирога здесь стоил дороже, чем целый ужин в пернской харчевне!
Чтобы добраться до монастыря, нужна была лодка, да и голод уже напоминал о себе… Я всерьез подумывала, не начать ли попрошайничать на паперти. Мешала гордость. Может, поискать работу на рынке? Поденщицей, посудомойкой… Мысль о том, чтобы стащить кусок еды или лодку, я отвергла сразу. Хватит испытывать удачу. Если попадусь стражникам — мне конец!
За этими невеселыми размышлениями ноги сами привели меня на рыбный рынок на Ривоальто. Видимо, по привычке. В Перне меня уже не раз окликнул бы кто-нибудь из рыбаков, хотя теперь, без своей способности «разговаривать» с морем, я была для них бесполезна. Эта новая проблема тоже меня озадачила. Что я буду делать, если вернусь в деревню?! Чем зарабатывать себе на жизнь? В задумчивости я остановилась в тени возле стены, где висели старинные каменные доски с предписанными минимально допустимыми размерами рыб, разрешенных для продажи.
В этот час торговля почти прекратилась. Большинство рыбаков успели распродать свой улов, похожий на живое сверкающее серебро, так что почти все прилавки стояли пустые. Я рассеянно наблюдала за человеком, грузившем в тележку какие-то ящики, как вдруг чьи-то цепкие пальцы ухватили меня за локоть. Вздрогнув, я увидела рядом с собой знакомую одутловатую физиономию вчерашнего трактирщика.
