За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— О, Боги! — прошептала Лиара, держась руками за грудную клетку, которую буквально распирало, почти разрывало золото. — Так вот почему мы здесь!
Ведь они с Радой тоже когда-то совершенно случайно нашли эту самую золотую ноту, которую анай называли даром Роксаны, этот самый огонь меж ребер, что горел и горел, не давая забыть о себе ни на миг. И Кай говорил, что такого никогда раньше не было, и Алеор чувствовал, что что-то изменилось, но все никак не мог сказать, что. Не означало ли это, что Эрис и Тиена действительно смогли достичь первых результатов? Что сила, которую они так звали, так тянули в свои тела, дала первые всходы, начав пропитывать материю? И что на другой стороне мира родились двое, у кого эти изменения стали необратимыми. Что эти двое нашли друг друга и пришли сюда, в этот край, чтобы учиться и…
— Вот, чего ты хочешь от нас, Великая Мани! Вот, зачем ты привела нас сюда! — Лиара задыхалась, держась обеими ладонями за грудь. Ей казалось, что ее глаза сейчас просто вылезут из орбит или лопнут, и вместо них останется лишь золотой свет, льющийся во все стороны без преград и помех. — Ты хочешь, чтобы мы стали такими же каналами, чтобы мы тоже проводили сквозь себя эту силу! И чтобы однажды, может быть, стали детьми нового мира, первыми его детьми!..
И почему она никогда раньше не задумывалась об этом? Почему не догадалась? Когда по весне лед встает намертво на реке, чтобы сдвинуть его с места, нужны проталины. Одна проталина — и ничего не будет, как и две проталины тоже ничего не дадут. Но если их будет больше… С одного камешка лавина не начнется, пока он не толкнет другой камешек, а тот — третий. Одна единственная рыбешка, что плывет против течения, не заставит весь косяк развернуться, но если их будет две, три, четыре… Капли дождя, с которых начнется ливень. Первая снежинка, после которой заревет буран.
Задыхаясь, Лиара упала на колени на прохладную влажную землю под сводами огромных криптомерий. Казалось, они простояли здесь тысячи лет, и в то же время они были молоды, еще вчера — крохотные семечки, воткнутые в землю и воспетые с таким трудолюбием, с такой нежностью, с таким неистовым стремлением и желанием совершить чудо. Ведь в сущности, что такое чудо? Всего лишь то, что выходит за рамки обычной жизни человека, что по его разумению, не может случиться само по себе. Не может дерево в обхвате в несколько метров вырасти за семь лет. Не может маленькая девочка, брошенная в глухомани Мелонии, пройти через полмира и нерушимые Семь Преград. Не может человеческое тело стать бессмертным.
Маленький золотой светлячок уселся на правую руку Лиары, пополз по костяшкам ее пальцев. Он светился золотым и синим, он плыл в потоке вековечных энергий, но был при этом вполне обычным толстым светлячком, чьи лапки ощутимо топтали ее кожу. У этого светлячка не было таких глаз, чтобы увидеть ими Лиару, и он, наверное, не поверил бы, если бы ему сказали, что на свете есть эльфы, и что эти эльфы способны петь звездам. Так может ровно так все обстояло и для самой Лиары? Может ей просто никогда не приходило в голову поверить в то, что в мире есть сила, и с помощью этой силы она может победить смерть? А для этого всего-то и надо, что открыть глаза. По-настоящему открыть их.
И ведь ей уже показывали все это и не раз. Там, за Семью Преградами, и до этого тоже, и после этого, в медитациях и грезах, во снах и наяву, когда что-то помогало им с Радой делать невозможное. А она все задавалась одним и тем же вопросом, она все пыталась понять и отказывалась видеть, что ответ ей уже дан. И что он проще этого крохотного светлячка, неторопливо перебирающегося по ее ладони. Аккуратно спрыгнув с ее костяшки на склонившуюся к земле травинку, светлячок принялся карабкаться по ней, а Лиара подняла голову к звездам, улыбаясь счастливо и свободно, так свободно, словно крылья за спиной у нее и правда были, вот прямо сейчас.
— Мне просто нужно захотеть, не так ли? Вот и вся отгадка! — она засмеялась еще громче, чувствуя, как слезы нежности сбегают вниз по щекам, чувствуя такое нужное, такое необходимое и мягкое прикосновение чего-то огромного, что обнимает все ее тело и баюкает ее душу в сверкающих ладонях. — Мне просто нужно стать каналом для Твоей силы, Великая Мани. Открыться, чтобы эта сила шла вниз, в мир. Не сопротивляться, не роптать, не думать. Быть лишь проводником Твоей силы, и тогда все изменится. Тогда все станет иначе.
Казалось, что краски и переливы силы вокруг нее стали еще нежнее. Звезды серебряными искрами опадали на землю, оставляя в воздухе после себя сверкающие дорожки. Или не звезды это были, а кружащиеся светлячки? Или не светлячки, а нити энергии, что вращала миры и рождала вселенные? Мир казался Лиаре теперь совсем иным, полным Тайны, и эта Тайна подмигивала ей из теней и переливов света, из корней деревьев и их столь высоко застывших в небе крон, из движений крылышек мотылька и стука ее собственного сердца в груди.
Лиара ощутила чей-то взгляд и вскинула голову. Она и думать уже забыла о той фигуре, что привлекла ее внимание и заставила последовать за собой в чащу. Слишком уж заняли ее размышления, слишком переворачивающей весь мир с ног на голову оказалась правда, раскрывшаяся перед ней лепестками хрустального цветка, сотканного из звездной тишины. И теперь Лиаре казалось, что она — и не она вовсе, и что в один миг весь мир вокруг нее переменился, став совсем новым и незнакомым.
В стороне, шагах в десяти от нее, стоял на мягкой земле зверь. Он был очень велик, почти что с лошадь высотой, но при этом выглядел удивительно изящно для такого большого роста. И совсем не страшно. Зверь молча глядел на Лиару, и она не испытывала ничего, ни опасения, ни неловкости, даже любопытства. Кажется, сейчас она вообще забыла, что такое эмоции. Лишь громадная золотая пульсация в груди наполняла ее, заставляя все ее существо биться в унисон с Великой Мани.
У него была серебристая шерсть, длинная, густая, жесткая на загривке и лапах. С виду зверь походил на волка, но Лиара видела его глаза: два задумчивых голубых кристаллика, обломки неба, застывшие под кустистыми бровями. А по его шкуре, скатываясь с каждой шерстинки и капая вниз, но растворяясь по пути к земле, текла энергия, переливающаяся всеми цветами радуги. И Лиара поняла, что знает, кто перед ней. Наверное, еще час назад она изумилась бы до глубины души, но теперь ей почему-то было всего лишь любопытно. Чудеса везде. И они бывают гораздо проще, чем мы об этом думаем.
Зверь слегка приподнял голову и шумно понюхал воздух. Совсем как делали царица Лэйк или первый клинок Торн.
«Зачем ты шла за мной, Дочь Звезд?»
Образы закружились в голове Лиары водоворотом, складываясь в слова, которые пытался передать ей сальваг. Она видела протоптанную в снегу цепочку следов между укрытыми снеговыми шубами невысокими елочками, странное существо, буквально сотканное из лунного света с глазами-колодцами, которое шагало по слегка поблескивающей в темноте морозной глади наста, не оставляя за собой следов и водя головой из стороны в сторону, словно отыскивая кого-то. Она улыбнулась волку, смутно удивляясь тому, как странно он видел ее в своих образах.
«Я заметила тебя издали, и мне стало любопытно.» Лиара постаралась отправить волку свой ответ точно таким же образом, как он прислал ей вопрос. Для этого не было никакой необходимости открывать рот и выговаривать слова. Нужно было лишь тронуть разлитую вокруг ауру сальвага, его сознание, похожее на подрагивающие струны арфы в бескрайней пустоте. Тронь одну струну здесь, одну там, мягко и нежно, и он услышит именно то, что ты говоришь ему. Лиара помнила, что так ее учили общаться много лет назад в Иллидаре. Чаще всего именно таким образом разговаривали между собой эльфы, которые считались близкими друг другу или членами одной семьи. «Прости, если я потревожила тебя», — добавила Лиара, слегка опуская голову в извиняющемся поклоне. Сальваг все так же смотрел на нее, не шевельнувшись, даже не моргнув. «Просто в этом лесу разлито так много силы, что я хотела поглядеть на ее Источник».
