Весь мир – театр. А люди?.. (СИ) - Чайка Лариса (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Об этом-то я и хотела поговорить с тобой. Я, понимаю, что одно свидание — это практически ничего, но он молод, богат, хорош как мужчина, я могла бы быть с ним счастлива.
— Вот и хорошо. А я сижу тут и голову ломаю, как от него отделаться. Мне Деми сказал, что Вернер обладатель четырех стихий и, вероятно, метит на место Верховного мага.
— О, это приятная новость! Значит, ты поможешь мне заарканить графа?
— Я с удовольствием. Но как? И как же Источник?
— У нас сегодня свидание. Вчера мы много разговаривали, в том числе и о тебе. Граф, действительно, не горит желанием на тебе жениться, а вот я ему понравилась. Я хочу вечером обсудить с ним, как еще, кроме женитьбы на тебе, можно решить вопрос с Источником, разумеется, учитывая твои интересы.
— Так он вчера не ездил ко мне? Он не знает, что меня нет в особняке?
— Нет, дорогая. Ему было не до этого.
И тетка рассмеялась довольно и торжествующе.
Целый день мы болтали с тетей Ви на разные темы, одновременно приводя в порядок свою внешность — руки, ноги, волосы. Служанки графини втирали в нас душистые масла, колдовали над прическами, подбирали различные туалеты и украшения.
С тетей Ви мне было всегда весело. Я как непоседливый щенок привыкла заглядывать ей в глаза. И, хотя последнее время я стала взрослей и, надеюсь, умнее, ее мнение было для меня последней инстанцией, и мое детское благоговение никуда не делось, хотя мне не нравилось ее чрезмерные увлечения коньяком и мужчинами. «Но каждая женщина, — опять это была ее цитата, — должна иметь маленькие слабости».
Вечером тетя упорхнула к ле Мор, а я, сжав руки, стала молиться, чтобы граф влюбился в тетушку и отстал от меня. Вспомнив о приглашении Деми, я отправилась к нему.
Проехали по улице Пурпурных Георгинов, свернули на улицу Голубой Лобелии. Да, да! Все улицы нашего города, так же как все парки, скверы, таверны и магазины носили цветочные названия. Просто наша королева обожала цветы, а король обожал королеву. У них была самая романтичная и страстная любовь в нашем королевстве. Все незамужние девушки, да и замужние дамы, мечтали о такой любви.
Мысли у меня были грустны. Я думала о Родстере. Бесило то, что он влюбился в Селену. «Конечно, — пыхтела я про себя, — как такую красотку не полюбить? Правильно тетя говорит, что мужчинам душа не нужна, им тело красивое подавай. А будет красотка глухонемая, так еще лучше — идеал женщины. Ну и ладно, обойдемся». С другой стороны я понимала, что Родстер не виноват, это я завралась совсем. А как не врать-то, если не разрешают аристократкам в театре играть?
Так горько размышляя, я и не заметила, как приехала к дому старого таракана на улице Красной Розы.
Постучала в дверь и, собралась уже было проскользнуть во внутрь, как дворецкий, заступив мне дорогу, произнес:
— Господина нет дома.
— Как нет?
Я опешила. Деми, практически не покидал свой особняк. К нему можно было приходить в любое время дня и ночи. Он всегда был дома.
— А где же он?
— Не могу знать.
— А скоро ли он будет?
— Не могу знать.
— Но он сам мне назначил время.
— Не могу знать.
Я поняла, что спорить бесполезно.
— Скажите ему, что приходила Диана. Я буду завтра.
Что— то екнуло у меня внутри. Какая-то тоска. Неужели Деми узнал что-то настолько важное о графе ле Мор, что даже покинул дом? Куда он поехал?
Глава 10
Домой к тете ехать не хотелось. Она, наверно опять допоздна будет гулять с графом, а одной было скучно, и я решила съездить в театр. Сегодня был выходной, спектакля не было, но меня неумолимо тянуло на сцену. В карете натянула образ Селены, привела себя в порядок. Хотелось интересно провести вечер.
Театр был холоден и пуст. Я сразу прошла на сцену. Одинокий софит светил в центр ее. Как будто это уже было. Я стала вглядываться в зал. Интересно, а сегодня здесь кто-нибудь есть? Стояла гробовая тишина. Я встала на середину. Снова, как тогда, в голове возникла музыка из финала нашего спектакля.
Раз— два — наклон, подъем. Три — четыре — прыжок. Раз-два-три — четыре — вращения, которые становятся все быстрее и быстрее. Включаю магию Воздуха и лечу вверх, выше, выше. И опять одинокие хлопки, но уже с края неосвещенной сцены. Да что же это такое! Я быстро спустилась и ринулась в сторону хлопков. Наверное, у меня было гневное выражение лица, потому что я услышала испуганное:
— Что с вами, Селена?
Это была Аманда Рэм. Она отпрянула от меня.
— Вы давно здесь?
— Минуты две-три. Вы прекрасно танцуете.
— Аманда, а перед генеральной репетицией вы тоже были здесь? Это вы мне хлопали из зрительного зала?
— Нет, Селена. На генеральную я опоздала, я же не занята в этом спектакле, Беллин играет вашу матушку. А что случилось? Вы чего-то боитесь?
— Пустое. Наверно, кто-то решил подшутить. Я тогда тоже репетировала и услышала хлопки из зала, но было темно, и я не увидела, кто это был.
— Так вы спросили бы.
— Спрашивала, не ответили. А когда я бросилась посмотреть, уже никого не было. Странно, да?
— О, Селена. Театр — это самое странное и волшебное существо в мире! Я называю его существо, потому что театр — живой организм. У него есть главное — душа. Софиты — это его глаза, акустика — уши. У театра много лиц: театр — учитель, театр — искуситель, театр — друг. У него много имен и лиц, и — это мой дом. У меня нет другого дома. Съемная квартирка, где я ем и сплю — это так, убежище. А театр — настоящий живой дом. Мне очень нравится, как вы играете. У вас талант, девочка. И дай бог, чтобы ангел помог вам в этой жизни.
— А вы одна живете, госпожа Рэм?
— Аманда, я просто Аманда. Конечно, я вам в матери гожусь, но у нас тут все по-простому. Одна семья, со своими склоками, радостями и надеждами. Финк, конечно, еще тот фрукт, но даже он вписывается в наш коллектив.
— А почему вы тогда? Мм-м-м…
— Почему сказала подумать над финалом, не рассчитывая на Родстера? Чтобы вы не поддавалась его чарам, а включили свои таланты. Он всегда смущает дебютанток. Сколько их от нас ушло! Господин Рихтер уже подписал с вами контракт?
— Еще нет, мы только устно договорились.
— Ага, это он ждал, как вы себя поведете на спектакле. Финк у нас известный «проверяльщик», а второй спектакль только подтвердил ваш дар. Молодец, девочка.
Мне очень приятны были ее слова, но я заметила, что она уходит от разговоров о своей личной жизни.
— Аманда, вы простите, что я задаю вам бестактные вопросы. Не хотите — не отвечайте, я понимаю, что еще не заслужила вашего доверия, но я думаю, что со временем мы станем хорошими друзьями.
— Да, бог с вами! Тут у нас секретов нет. Все всё друг про друга знают. Я думала, что вам уже обо всём рассказали. Наш господин Дюваль — страшный сплетник.
— Он, кх-м-м, просто немного, вскользь так, совсем чуть-чуть рассказал.
— Да-да, знаю я его вскользь. Почище любой женщины язык распускает. Правда, если честно говорить, то человек он неплохой, с понятием. Да и душа у него есть.
— Госпожа Рэм…
— Аманда, не до церемоний и мне так привычнее.
— Аманда, а госпожа Беллин… Правда, что она?…
— Да, Беллин в прошлом служила в доме удовольствий. Она и не скрывает этого, но она сумела сохранить нежную душу. Кстати, с ней вместе мы и живем, вы же спрашивали об этом? Пойдемте в нашу с Беллин гримерку. Я напою вас чудесным чаем.
Мы прошли в гримерку наших грандам. Я огляделась: большая, раза в два больше моей, комната; два гримировочных стола с большими зеркалами. Все в зеленных тонах — покрывало на тахте у дальней стенки, тяжелые шторы на большом окне, два кресла, бархатная скатерть на круглом столике. Комната совсем не напоминала гримерку, она была очень уютной и какой-то домашней.
— О-о-о-о-о, — вырвалось у меня, — здесь очень мило.
— Да, мы с Беллин проводим здесь большую часть своей жизни, вот и постарались все устроить. Вы, наверно, заметили, что я в театре каждый день, в независимости есть ли спектакли или репетиции? Мы снимаем с Белл небольшую квартирку недалеко от театра, но к ней у меня не лежит душа, там все чужое. Здесь же все вещи наши.
