Цветная музыка сидхе (СИ) - Завойчинская Милена (лучшие книги .txt) 📗
То, что предлагал Дар, меня не устраивало. Я не собиралась делать вид, что он мой раб, и даже мысли не допускала о покровительстве, моём или его. А вот как существовать иначе? Тут стоит поразмыслить.
А еще предельно ясно вырисовываются несколько проблем. Во-первых, сам Дарио. Он все же изменился, у него непростой характер, он упертый дракон, считающий меня чуть ли не своей собственностью. А во-вторых, я, в свою очередь, тоже не самое покладистое существо, уже не ребенок (что бы он ни говорил относительно моих семнадцати лет), я не готова жить под чьим-то контролем. И в-третьих, как нам существовать рядом, но при этом не быть родственниками, любовниками или супружеской парой, я не представляю. Помыкать собой и командовать я не позволю. Дарио же, наоборот, будет пытаться это делать всеми силами, так как привык видеть во мне малыша и быть в нашей команде безоговорочным лидером. Его и раньше-то не смущала такая мелочь, что это вроде как он мой раб, а я его хозяин. А уж сейчас и подавно.
Он мужчина, он дракон, он старше. Я девушка, я совсем юная и неопытная, я его сокровище. Он меня не отпустит. Я ему больше не верю, хотя и рада в глубине души, что он вернулся. У него странные понятия: я принадлежу ему, он — мне, вариаций отчего-то не допускается.
М-да. Будет непросто. Рискнуть и пустить его снова в свою жизнь?
ГЛАВА 10
Закончив с мытьем, Дар тщательно вытер меня, скрутил мои длинные мокрые волосы в узел, чтобы с них не стекала вода, и на руках понес обратно в спальню. О том, что ему самому перед выходом из ванной не мешало бы прикрыться, он даже не подумал, лишь небрежно обтерся и откинул мокрое полотенце.
В комнате Марша и Линда заканчивали перестилать постель. Увидев голого дракона, несшего на руках их леди, девушки взвизгнули, прикрыли глаза руками и бросились в коридор.
— Мне не нравится то, как ты обращаешься с моей прислугой, — констатировала я, проводив служанок взглядом. — Они все хорошие и порядочные люди и нелюди. Это я про Жужу. Тебе не стоило их обижать и быть таким грубым.
— Я нервничал, — лаконично отозвался Дар и аккуратно усадил меня на стул у трюмо.
Из зеркала на меня смотрела болезненного вида блондинка с маленькой родинкой над верхней губой, с синяками под глазами и с запавшими щеками. На плечах и шее блестели капельки воды, мокрые волосы небрежно скручены.
— Ты умеешь сушить волосы? — не глядя на мое отражение, Дар принялся раскручивать узел, выпуская на волю длинные пряди.
— Откуда бы, Дар? Я вообще ничего не умею.
Ауры только этой ночью видеть начала, когда пришла в себя. Кстати, ты уже не бордовый с фиолетовым. Это нормально, что ауры меняют цвет?
— Я нервничал! — повторил он, бросив взгляд в зеркало. — Бездна! Рэми, ты даже вообразить себе не можешь, как я испугался, когда у тебя начался припадок и ты потеряла сознание. Да ещё так надолго… Я ведь… — Он резко качнул головой, словно отгоняя какую-то мысль. — Я не собирался оставаться. Думал просто помочь тебе, проследить, чтобы ты ни в чем не нуждалась. И потом, ты была такая красивая, недоступная, совершенная, совсем чужая, не моя.
— Но?..
— Но потом тебе стало плохо. И оказалось, что… — присев на корточки, Дарио обхватил меня руками со спины, крепко сжал в объятии и, глядя на мое отражение, признался: — Я не могу без тебя, малыш. Это ужасно, я в курсе. И наверное, я кажусь тебе психом. Я и правда слегка безумен, признаю. Годы в рабстве дались нелегко, я осознаю, что не всегда адекватен. Но тебе придется как-то с этим жить, потому что отпустить тебя и дать свободу от себя я не смогу. Прости, Рэми, но это невозможно. Я скорее умру, чем отпущу тебя.
— Дар, но если ты сам осознаешь, что происходящее не совсем… — Я помялась, не желая обижать его.
— Осознаю. Понимаю. Признаю, что ты будешь бунтовать, — криво усмехнулся он и пристроил подбородок на моем плече. — Помнишь, я говорил… Давно, когда мы еще были с тобой вдвоем против всех. Я говорил, что у меня нет ничего и никого, что ты мое единственное сокровище. Так вот, я вернул имя, состояние, дом, а оказалось, что ничего не изменилось. У меня по-прежнему нет никого, кроме тебя. Я не знаю, что нам делать, Рэми. Но не уйду и не позволю уйти тебе. Сейчас я хотя бы не чувствую себя извращенцем, как тогда, когда ты была мальчиком. Могу спокойно тебя обнимать, и моя зависимость от тебя не выглядит абсолютным сумасшествием.
Я сидела в его объятиях, мы оба смотрели в зеркало на отражения наших глаз.
— Дар… Может, обратиться к менталистам? Ты же лорд, ты дракон. Так нельзя.
— Помнишь мои слова про сокровище дракона? Ты возмущалась, что это ненормально — сравнивать живое существо с бездушными драгоценностями? Да, я дракон. Когда мы встречаем существо, живое разумное существо, на котором зацикливаемся… Это и есть — найти свое сокровище. В некотором роде это болезнь, безумие, одержимость. И тебе придется смириться с фактом, что я абсолютно безумен и болен. Одержим тобой. Я не знаю, как с этим бороться. У меня не выходит. Думал, что получится, когда злился на тебя, был вдали, но стоило мне тебя опять увидеть, испугаться за твою жизнь и что я могу тебя потерять, и всё. Я словно сошел с ума. Прости, но это не лечится.
Вновь повисла пауза. На этот раз не тяжелая, а словно мы оба взяли передышку. Чтобы осознать всё сказанное.
— Я скучала по тебе. Так сильно скучала… А тебя всё не было, ты бросил меня. Ты мне очень дорог, Дар. У меня тоже нет никого, кроме тебя. Но я очень прошу, не души меня. Если лорд Калахан вел себя так же, как пытаешься сейчас ты, я не удивлена, что моя мама сбежала от него.
— Рэми! Я…
— Погоди. Дар, я тебе больше не верю так, как раньше, но постараюсь принять твою одержимость и безумие. Я всё поняла. Это пугает, не буду лукавить. И мне страшно оттого, что мы… Что то, что происходит между нами… Это всё так странно, я не понимаю. Мы ведь не пара, в смысле как мужчина и женщина. И то, что ты сидишь сейчас совершенно голый передо мной, а тебя ничего не смущает… И то, что я тоже не очень-то одета, а ты меня мыл. И вообще… А что, если ты влюбишься? Или я влюблюсь? И как тогда? Я не знаю, как мне жить без тебя. Точнее, знаю, конечно, и уже начала делать это вполне успешно. Без тебя мне плохо, но я не понимаю, как жить с тобой.
— Мы справимся, малыш. Я постараюсь быть более адекватным. Я все же не окончательный псих, хотя, кажется, твои слуги именно так и думают. Просто я очень испугался, что теряю тебя. Но ты должна понять, что… Рэми, одержимость это страшно. У меня кровавая пелена перед глазами встает, если вдруг… И кто-то к тебе прикасается…
— А если я разрешу тебе прикасаться ко мне? Не стану отталкивать? Ты успокоишься? Перестанешь психовать, орать, рычать на мое окружение?
— Хотелось бы верить, — невесело хохотнул он. — Думаешь, я не вижу, что ты начинаешь считать меня сумасшедшим? Да я приехал к тебе, чтобы разорвать эту зависимость! Старался отстраниться, оградиться, взращивал в себе обиду и злость. У меня для этого было несколько месяцев, когда я не мог приближаться к тебе, чтобы не подвергнуть опасности. Думал сделать для тебя необходимое, обеспечить и исчезнуть. Не вышло.
Я вздохнула и не нашлась, что ответить.
Драконы — очень странные существа. Мне их не понять. Как можно быть одновременно замкнутыми и нелюдимыми одиночками, самодостаточными и ни с кем не контактирующими личностями (лорд Калахан и мои соседи — живой тому пример) и при этом страдать одержимостью от своего сокровища? Что это? Закон компенсации? В книгах об этом народе я не нашла внятной информации про это. Вероятно, эта раса тоже не спешила делиться своими секретами со всем миром.
Не дождавшись от меня ответа, Дарио встал и начал перебирать мои волосы. От его рук шло слабое свечение, примерно такое же, как от ауры, и пряди теряли лишнюю влагу и становились совершенно сухими. Удобно. Мне обычно приходится после каждого мытья ждать этого по нескольку часов. Более того, высушив локоны, Дарио ещё что-то начаровал, и они заструились шелковым водопадом, словно их тщательно причесали.
