Калинка-малинка для Кощея (СИ) - Комарова Марина (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Кривсун посмотрел на меня с укоризной:
— Всё-то тебе шутить. Предмет это такой, полозовичанские умельцы делают. Но ничего больше не скажу, сам узнаешь, что это — сам и принесёшь. И не смотри так — не себе прошу.
Я пожал плечами, ничего не обещая. По крайней мере, по времени. Кто его знает, вдруг уже всё производство свернули, пока мы тут беседовали.
— А как добраться до Горе-горы, не говорили часом? — уточнил на всякий случай.
Нет, а чего время терять? Вдруг тут всё скажут, тогда и дважды ходить не надо будет.
Кривсун вздохнул, снова протёр чистый стол. Ага, понял. Как раз та картина, когда есть вопрос, есть возможность заработать, но ответа нет. Вот и страдает, бедняга.
— Это уж не по моей части, Темнозар. То есть кое-что я знаю, врать не буду. Но есть причина… короче, всего рассказать не могу.
— Тоже мне информатор, — фыркнул я.
Кривсун снова тяжко вздохнул. Хм, странно. Кто бы ему ни запретил говорить, явно был не из слабых. Это уже интересно.
Уточнить ничего не успел. Дверь «Умряга» протяжно скрипнула. В зале вдруг сделалось очень холодно. Кривсун медленно поднялся и хмуро посмотрел в сторону входа. Тьма расползлась вокруг, гася всякий свет.
— Кто пожаловал в мою харчевню? — спросил он степенно и с затаённой угрозой.
В ответ — тишина. Только повисло напряжение, липкой паутиной расползаясь по всей харчевне.
Все затаили дыхание. А потом серебристым росчерком что-то мелькнуло в воздухе. Я уклонился, услышал, как заскрипели по дереву мощные когти. Раздался жуткий вой, в нескольких шагах проявился серый зверь. Высотой в холке мне до груди, густая шесть покрывает все тело. Оскаленная пасть, маленькие ушки прижаты к черепу, в глазах — жажда крови. Отдалённо напоминает волка, только какого-то больно туманного. Словно кто-то посмотрел на настоящего волка, повторил его облик, вдохнул жизнь, но не справился с пропорциями и деталями.
Впрочем, я позволил себе разглядывать его пару мгновений, ибо тварь завыла и снова кинулась на меня. По телу молнией пролетела сила, наотмашь ударила, вырвав из глотки зверя обиженный щенячий скулеж.
Позади раздались крики и глухие удары.
— Только не в моей харчевне! — возмущённо заорал Кривсун, успевший уже вооружиться тяжеленной палицей и раздающий смачные тумаки рвавшимся к его горлу недоволкам.
Маржичка тем временем из-за стойки швыряла горшками в тварей. А особо бойких могла и «погладить» вмиг отросшими загнутыми когтями. Подземельный народ, кроме человеческого, имел ещё и другой облик, который обычно старался не показывать.
Недоволк вновь кинулся на меня. Я отпрыгнул, вскинул руку, но не удержал равновесия и покачнулся. Острые зубы впились в руку. Глаза недоволка остекленели, новый удар силы отшвырнул его к стене.
За спиной раздался рёв волколака. Обернувшись, увидел, как он колотит недоброжелателя об стол. Упыри тоже не зевали и лупили недоволков дубинками. Хм, хорошая подмога. Я как-то про них забыл. И тут же поморщился.
Неповоротливый после вчерашнего, я не сумел вовремя отпрянуть. Рука теперь ныла. Не больно, конечно, терпеть можно. Но всё равно мало приятного. Пришлось еще припустить заклятием очищения от скверны. (Да, мы, Кощеи, можем не только её наводить, но и убирать.) Спустя некоторое время в зале посветлело. Крылатая тьма, которая тут встречала гостей, забилась под крышу и недовольно ворчала.
— Ну надо же… — недовольно пробурчал Кривсун, опершись на палицу и мрачно глядя на распростёртого под ногами недоволка. — В моей харчевне и такое. Это ж так посетители ходить не будут!
Маржичка тяжко вздохнула, покачала головой:
— Это ж сколько теперь прибираться. Ох, окаянные! Все полы перемыть, полки оттереть, столы, стулья… Ну, я их!
— Да уж, работки у вас теперь по горло, — мрачно отметил я и присел возле недоволка.
Попытался разглядеть, но всю тушу окутало странным волокнистым туманом. Нахмурился и прикрыл глаза. Истинное зрение обожгло внутреннюю сторону век, и я чуть не зашипел от боли. Расслабился, давно им не пользовался.
На полу лежал человек. Сгорбленный, оборванный, немолодой. И, судя по всему, давно уже потерявший жизнь. Кокон чар, окутывавший его с ног до головы, отталкивал, заставляя брезгливо морщиться. Нехорошие чары, страшные. Из таких обычный человек не выпутается.
Рядом кто-то прокашлялся. Я открыл глаза и повернул голову. Возле меня сидел волколак и принюхивался.
— Не умрунские чары, — сказал он. — Ты видишь то же, что и я?
Зрение у волколаков не в пример лучше, чем у многих. Могут они побольше нас, имея звериный дар. А потому и истинная суть вещей от них не скрывается.
Я молча кивнул, искоса разглядывая собеседника. Внушительный такой волчара, левое ухо разорвано, шрамы на морде. Но жёлтые, почти янтарные глаза смотрели задумчиво и чуть отстранённо.
«Неглуп», — определил я.
— Откуда бы? — задал вопрос, не особо надеясь на ответ.
Истинное зрение свернулось, давая понять, что не желает участвовать во всём этом безобразии.
— Не сверху, — протянул волколак. — Они там таким не балуются. Человеческие чудесники да колдовки по — другому работают.
Вижу, что по — другому. Только вот от этого не легче. Надо бы хоть пробу плоти взять да дома попробовать разобраться.
— Нет, ну в моей харчевне, а! — бурчал рядом Кривсун. — Загадили, как хотели. Это ж кому в голову пришло такую свору выпустить?
— Да не свора это, — мрачно возразил я.
Рука снова заныла, я поморщился. Так, пора уже уходить, и так задержался. Очень надеюсь, что не сработает добрый умрунский обычай: покойники помирают да восстают снова.
Я протянул руку, которую тут же обволокло тьмой, а ногти вытянулись, превратившись в цепкие когти. Отсёк кусочек плоти недоволка, завернул в поданное Маржичкой полотно и сунул в карман. Подумал и на всякий случай припорошил заклятием заморозки. Так уж точно сохраннее будет.
— Ну, спасибо за прием, — отрешённо сказал и поднялся на ноги.
— Да и мы пойдём. — Волколак огляделся в поисках своих товарищей.
Однако тех как ветром сдуло. Ну и верно, нечего тут сидеть: того и гляди, еще кого нелёгкая принесёт.
— Идите уж, — буркнул Кривсун. — Мне тут теперь работы по горло. Маржичка, где у нас телега? Сейчас выгружать будем!
— Идем, — хмыкнул волколак и подмигнул мне.
Я покачал головой, но задерживаться не стал. Не хватало ещё, что бы припахали к уборке. Это дело во имя чужого блага я как-то не очень одобряю.
Но стоило только сделать шаг за порог, как воздух исчез из лёгких, виски страшно сдавило, а перед глазами всё заполонила непроглядная тьма.
ГЛАВА 4. У подножия Двурогой
А потом вдруг резко всё прекратилось. Я чуть пошатнулся и огляделся. Так, кажется, в «Умряге» было еще ничего, там хотя бы не так холодно. А тут… под ногами белый камень с серыми ветвистыми прожилками. Стены гладкие и… холодные, так и веет морозным днем, который вдруг явился среди жаркой осени. С потолка свисали подобные горному хрусталю капли и шипы, грозящие в любую минуту упасть на голову. Мне это совсем не понравилось, однако спрятаться было негде.
По полу, если его так можно было назвать, пополз серебристый туман.
«Говорила мне мама, — подумал я, — иди на землю, помогай братику искать невесту. Но нет же… дела. А теперь не просто дела, теперь котомка с неприятностями, знаете ли».
Туман пугливым зверьком замер у моих ног, вытянулся стрункой, осторожно коснулся носка сапога. Замер, словно раздумывая, что делать и нравлюсь я ему или нет.
Холод стал как-то убедительнее… Я перемялся с ноги на ногу, шикнул на туман. Тот оскорбился и отпрянул. Сам не понимаю, почему стою тут, как отрок перед встречей со старшей дочерью соседей, которая вернулась из города и стала настоящей красавицей.
Закралось нехорошее подозрение, что сюда меня перетянули. И я даже догадывался кто. Правда, пока не знал, каким способом. Что ж, ради этого, пожалуй, стоит тут задержаться.
