Самый тёмный час (ЛП) - Кэбот Мэг (е книги .txt) 📗
В поле моего зрения появилось огромное лицо Балбеса.
— Это скелет, — сообщил он с изрядной долей наслаждения. По всей видимости, Балбес уже пришел в себя после утреннего потрясения, когда у него во рту оказалась тьма-тьмущая жуков, и превратился обратно в несносного братца. — Сьюз, тут такое было! Полный отпад! Ты бы видела! Я насквозь проломил лопатой его череп. Он раскололся, прям как яйцо или вроде того.
Все, этого оказалось достаточно. Тоннельное зрение вернулось обратно, но перед этим я успела заметить, как с носилок, которые как раз провозили мимо, что-то выпало. Взгляд зацепился за предмет, и я проследила глазами, как он приземлился буквально у моих ног. Им оказался всего лишь основательно изгвазданный и ужасно потрепанный кусок ткани размером не крупнее моей руки. По виду он больше напоминал тряпку, однако было видно, что когда-то ткань была обшита каймой. Мелкие остатки кружева все еще цеплялись за края, точно репейники, — а больше всего вокруг одного уголка, где с огромным трудом различались вышитые инициалы: МДС.
Мария де Сильва. Это был тот самый носовой платок, которым Джесс вчера вытирал мне слезы. Только сейчас он был настоящим, обветшалым и потемневшим от старости.
И он выпал из груды гниющей плоти, скрепляющей кости Джесса в одно целое.
Я отвернулась и избавилась от остатков чизбургера с беконом и картофеля фри, забрызгав траву возле дома.
Стоит ли говорить, что никто, кроме мамы, не выразил сочувствия по этому поводу. Балбес заявил, что ничего отвратительнее в жизни не видел. По-видимому, он запамятовал, чтó извергал его рот менее двенадцати часов назад. Энди молча пошел за шлангом, а Соня, который тоже был не в восторге, объявил, что ему пора, а то он не успеет вовремя забрать и развезти «ццу».
Мама настояла на том, что мне надо лечь, хотя в тот момент мне меньше всего хотелось видеть ее в своей спальне. Поймите меня правильно, только что на моих глазах из моего же двора вынесли тело Джесса. Я бы предпочла обсудить это неприятное зрелище с ним самим, но как это сделать, когда рядом стоит мама?
Я прикинула, что если дам ей похлопотать надо мной полчасика, она уйдет. Как бы не так! Она оставалась со мной еще долгое время, заставив принять душ и переодеться из униформы в удобную шелковую пижаму, которую она же подарила мне на День Святого Валентина (увы, это был мой единственный подарок на День всех влюбленных). Потом она настояла на том, что, как в детстве, расчешет мне волосы.
Ну и само собой, мамуле хотелось поболтать. Чего она мне только не наговорила насчет скелета, откопанного Энди и Балбесом, уверяя, мол, это был всего-навсего «какой-то несчастный», которого убили в перестрелке еще в те далекие времена, когда наш дом служил пансионом для наемников, головорезов и залетных сыновей ранчеро. Мама добавила, что полиция будет настаивать на версии убийства, пока коронер не установит, сколько времени тело пролежало в земле, но раз уж этот парень носил шпоры (шпоры!), мамуля предположила, что полиция придет к тому же выводу, что и она: он пробыл мертвым куда дольше, чем любой из нас жил на этой земле.
Она старалась поднять мне настроение. Но разве это было возможно? Ведь она даже не догадывалась, что так сильно меня расстроило. Я ведь не Джек. Я никогда не распространялась о своем тайном даре. Мама понятия не имела, что я знаю, чей скелет нашли в яме. Ей было невдомек, что всего двенадцать часов назад его обладатель сидел на моей банкетке и хохотал, читая «Мосты округа Мэдисон». А за каких-то пару часов до этого он меня поцеловал — пусть в макушку, но факт остается фактом.
Ой, да ладно вам. Вы бы тоже расстроились.
Наконец — наконец-то! — она ушла. Я с облегчением вздохнула, понадеявшись, что смогу расслабиться, понимаете?
Но нет. Куда там! Ведь мама вовсе не собиралась оставить меня в покое. Я выяснила это на собственном горьком опыте через пару минут, когда зазвонил телефон и Энди крикнул с лестницы, что это меня. У меня не было никакого желания с кем-то разговаривать, но что оставалось делать? Энди уже успел сообщить, что я дома, пришлось поднять трубку. И чей радостный голосок донесся с другого конца линии?
Верно.
Дока.
— Сьюз, как дела? — поинтересовался мой младший сводный брат. Хотя явно знал наверняка. В смысле, как у меня дела. Очевидно, мама позвонила ему в лагерь — кому вообще, позвольте спросить, звонят мачехи в лагерь? — и велела поговорить со мной. Потому что она, само собой, в курсе, что Док — единственный из сводных братьев, с кем я более-менее лажу. Даже не сомневаюсь — мама понадеялась, что я выложу брату свои проблемы, а уж потом она все из него вытянет.
Знаете, мама недаром признанный тележурналист.
— Сьюз? — взволнованно позвал Док. — Твоя мама рассказала о том… что случилось. Хочешь, я приеду домой?
Я откинулась на подушки.
— Домой? Нет, я не хочу, чтобы ты приезжал. С чего бы?
— Ну-у… — Док понизил голос, будто подозревал, что кто-то подслушивает. — Из-за Джесса.
Из домашних один только Док догадывался, что мы не одни в этом мире. Брат всерьез в это верил… и не без причины. Как-то раз, когда я попала в передрягу, к нему явился Джесс. Док перепугался до смерти, но все-таки примчался мне на подмогу.
И теперь снова предлагал свою помощь.
Вот только что он мог поделать? Ничего. Даже хуже, чем ничего, — он мог пострадать. Ну вот взять того же Балбеса и сегодняшнее происшествие. Хочу ли я лицезреть Дока с полным ртом жуков? Исключено.
— Нет! — поспешно отозвалась я. — Нет, Док… то есть Дэвид. В этом нет необходимости. Оставайся в лагере. Все замечательно. Правда.
В голосе Дока проскользнуло разочарование.
— Сьюз, ничего не замечательно. Может, ты хотя бы хочешь об этом поговорить?
О да. Я просто жажду обсудить свою личную жизнь — или ее отсутствие — с моим двенадцатилетним сводным братом.
— Не особо, — призналась я.
— Послушай, Сьюз, я понимаю, тебя это, должно быть, расстроило. Я имею в виду, таким вот образом увидеть его скелет. Но ты должна помнить, что наше тело всего лишь сосуд — притом очень примитивный, — в котором душа заключена на время, пока мы живем в этом мире. Тело Джесса… ну, оно больше не имеет к нему самому никакого отношения.
Ему-то легко говорить, с горечью подумала я. Он ведь не разглядывал кубики пресса Джесса.
Не то чтобы они сильно заинтересовали Дока, даже если бы он их увидел.
— Ну правда, если подумать, вполне возможно, что у Джесса будет и другое тело, — гнул свое Док. — Согласно верованиям индусов, мы сбрасываем внешнюю оболочку — наши тела — несколько раз. По сути, мы продолжаем это делать, в зависимости от нашей кармы, и до тех пор, пока не проживем жизнь правильно, тем самым заслуживая освобождение от цикла перерождений.
— Да? — Я вытаращилась на балдахин над кроватью. У меня все еще не укладывалось в голове, что я разговариваю об этом. И с кем — с двенадцатилетним мальчиком. — Правда?
— Конечно. По крайней мере, многие из нас. Разумеется, если мы не сделаем все правильно с первого раза. Но такое редко с кем случается. Видишь ли, в том, что произошло с Джессом, виновата его вконец испорченная карма, из-за которой он сбился с пути к нирване. Ему нужно лишь найти способ вернуться обратно в тело, которое ему было суждено получить после, ну знаешь, предыдущего тела, и тогда все будет хорошо.
— Дэвид, а ты уверен, что сейчас в компьютерном лагере? — поинтересовалась я. — А то у меня ощущение, будто мама и Энди по ошибке высадили тебя в лагере для йогов.
— Сьюз, — вздохнув, произнес Док. — Послушай. Я всего лишь хочу сказать, что тот скелет, который ты увидела, — это был не Джесс, ясно? Джесс с ним больше никак не связан. Так что не расстраивайся из-за этого. Идет?
Я решила, что самое время сменить тему.
— Так что, у тебя в лагере есть симпатичные девчонки?
— Сьюз, — строго начал Док, — не…
— Так я и знала. Как ее зовут?
— Заткнись! Слушай, мне пора. Но помни, что я сказал, хорошо? В воскресенье я приеду домой, так что мы сможем продолжить разговор.
