Стальной барон (СИ) - Ардмир Мари (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
Стафорд смотрел на него с улыбкой, зрение - это хорошо, вот бы еще и голос восстановить.
- Так что ты нашел у непоседливых крыс? Донесения верны? Они привезли в столицу подложный Гессбойро?
Волк кивнул, выудил из рукава тонкий клинок с витиеватой резьбой на эфесе и передал его барону.
- Наконец-то вернули, - глава белой стаи легко подкинул оружие в руке, удовлетворенно сообщил, - с чистым сердцем восстановлю свою коллекцию.
- Коллекцию? Это единственное, о чем ты можешь думать?! - Лис стал серьезным и, сдернув с растрепанных волос ленту, сердито произнес. - Сдается мне, что неожиданно освободившаяся от любовника Тери и отравленный Аго это…
- Всего лишь попытка отвлечь внимание, - подтвердил его догадку Стафорд.
- Ты знал?
- Чего-то такого я ожидал… и если Огюро делал ставку на реликвию, то меня и Лерфа должен был опасаться вдвойне. - Белый варвар пожал плечами, якобы говоря элементарные вещи. - Вот они и устроили два отвлекающих маневра.
На этом молчаливый вытянул вперед руку и показал три пальца.
- Каким был третий?
Им оказался Саир… Едва восстановленный в звании министра культур, он с пробитым горлом лежал на кушетке. И пока в бальной зале полным ходом шло празднование, в гостиной, примыкающей к большой танцевальной комнате проводился осмотр раненного. Шейный платок пропитался кровью, руки дрожат, глаза, словно бы окончательно выцвели, лицо бледное, восковое. Но, несмотря на это, мужчина все еще был жив.
Опустившись на пол рядом со стариком, Стафорд обхватил его руку и ободряюще сжал ее.
- Потерпите еще немного сейчас все пройдет.
Игла, которую молчаливый положил на серебряное блюдо, была тонкой и длинной, ее отобрали у стрелявшего. А вот вторая в процессе борьбы между оборотнем и нападающим, все-таки пробила горло Саира. На его счастье она не застряла в позвонках или хрящевине, а вышла с другой стороны на половину, так и не повредив гортань.
- Отравленная, - между делом отметил барон, - в ожидании лекаря мы попросту теряем время.
И ухватив острый кончик платком, потянул иглу на себя.
Министр удивленно захрипел, попытался вскочить, но ему не позволили:
- Потерпите. Сейчас Аришкиной настойкой зальем, и все пройдет. - Произнося это, глава белой стаи бросил окровавленную носительницу смерти на поднос и потянулся за склянкой, припрятанной на груди. Крышечка слетела с пузырька, и по комнате разнесся резкий запах трав.
- А-а-а-а… - захрипел министр.
- Рано вам на тот свет, дедуля. Пока принца не жените, вас не заберут, - сообщил барон, капая из склянки непосредственно на рану. - Примите это как данность.
Старец зашипел, выдираясь из захвата, и пусть сил прибавилось, а кожа начала терять оттенок мертвечины, его взгляд, посланный барону, не был исполнен благодарности.
- Ну… - ухмыльнулся барон, - судите сами, игла особо не повредила. Продырявила только. Яд на ней был, но вас на тот свет не отправил. - Закрыв склянку и спрятав ее на груди, он с нескрываемым интересом спросил у раненного: - Могу я узнать, в чем причина?
Медленно и очень аккуратно старец указал на платок, а затем попытался стянуть его с шеи.
- Дайте, - спохватился варвар и, сняв пропитавшийся кровью атрибут, удивлено замер. Запах. Полынный щедрый запах, запомнившийся ему по морозной поре, резко ударил в нос.
- Аришкина настойка?
- Противопростудная, - прохрипел Саир и опустился на подушки.
- И все?
Кивнул.
- Дерек, - глава белой стаи обернулся к только что подошедшему другу и протянул поднос с иглами, - Арише, направишь еще одно послание, на этот раз радостное.
- Как пожелает Стальной барон, - ухмыльнулся хитрюга.
7
Синеющие губы, странно блестящие глаза и ярость, вызванная болью… Эти слова я повторяла про себя, словно молитву, который день подряд. Первоначально еще и Аго жалела, затем оборотней, которым приходится его в забытьи держать, а вот теперь, пять дней спустя, я готова волком выть на луну, потому что Ыго сжег мою тетрадь, и нужные сведения в дневнике некроманта так просто не находятся. И было бы проще не отрывай меня никто, так нет же! Если дяде и Севуне я свою занятость хоть как-то да объяснила, то до Раты достучаться не смогла.
- Опять не ела… - она вошла в мою комнату на правах хозяйки дома и, придерживая живот, скорбно застыла надо столом, мной и собственно записями, от которых я с ночи не отрывалась.
- Спасибо, Рата, но есть не хочется.
- Болезная? - насупилась она.
Ей Богу только повод дай, опять из дядиного дома погонит. Не нравлюсь я ей ни на грош.
- Занята, - в который раз ответила тихо и страницы талмуда прикрыла листками исписанными мной.
- Так занята, что третий день носа из дома не показываешь?
Упрек вроде, как мне на благо, да не верю я белошвейке. Моему приезду она рада не была, и себя осмотреть дала не сразу. То ли нос воротила, а то ли брезговала, что прикасаться ее будет лекарка - девка, поруганная с честью запятнанной. По ее личному мнению таких девок только бесеки себе и берут. А то, что сестрой их названа, так не велика заслуга, сегодня может и сестра, а завтра кому-нибудь из головорезов, глядишь, и уже подруга.
Рата смотрит на меня, словно не ее беременность стала причиной моей спешной поездки. Будто бы не она через дядю просила прибыть поскорее, волновалась за плод. Будь швея на десять лет младше, я бы настойку с соколом отправила и все на том, а так как не молодка, пришлось мне с визитом ехать. И видит Бог, не хотела я с пиратом отправляться в путь. До последнего откладывала, в надежде, что у Датога Суро другой сопровождающий найдется. Не нашлось. Что ж ради спокойствия новоявленной тети я поехала на свой страх и риск. Ибо, как из писем поняла, пока Захар-травник с охоты воротится, Рата от переживаний дважды поседеет. А вышло, что чуть ли не поседела я сама.
- Ты вот, что… - после долгих раздумий женщина все же решилась рассказать о причине своего визита, - выйди из дома, с людьми поговори.
Я вспомнила деревенских людей с их ко мне отношением, мысленно перекрестилась, а вслух произнесла:
- С кем хотела, с теми уже встретилась.
- Ты, может, упустила кого… - зашла она издалека.
- Рата, никого я не упустила.
- Выйди, - заискивающе протянула.
- Нет.
- Там свежо, - сделала еще один маленький шажок ко мне.
- Нет, холодно.
- Выйди, кому говорят! - стала над душой и за живот схватилась. Думает я из уважения к беременной, спорить постыжусь. Ошиблась.
Не вставая и глаз не поднимая, спросила сухо:
- И к кому вы меня посылаете?
- Да, просто…
- Кто там? - еще тверже спросила я.
- Варос, - призналась белошвейка нехотя и поспешила никчемную причину обосновать, - третьи сутки ждет тебя.
Не сдержалась, фыркнула глянув на нее снизу вверх:
- Откуда третьи, если он из запоя вышел сегодня сутра!
- Но ведь пить-то он из-за тебя начал? - и руки уперла в бока.
А я молчу, потому что, если что-то и будет сказано мною сейчас, то отнюдь слова не мирные. Она же мое молчание за капитуляцию приняла, настоять себе позволила:
- Выйди и поговори… - мой тяжелый вздох, свистящий сквозь зубы не заметила, как собственно и выдох, - …дай душу излить, горемыке. Пожалей.
Жалеть? За что? За то, что его мать с сестрой у горных пристанище нашли? Или за то, что он в семье жены живет, как безвольный пахарь? А ведь это мне пришлось несладко, это я уехала из родного селения и живу теперь в чужом дому!
В глазах потемнело. Нет, не от боли, злость полыхнула так, что уж подумала, сердце сейчас остановится. Как с места встала, как книгами хлопнула, не знаю, но Рата от стола моего скоренько отошла, испуганно за живот схватившись.
- Ариша, что ты…?
- Я понять не могу, о чем с ним говорить. Унизил, опозорил, бросил он меня, а теперь я его выслушать должна?!
- Так он же… несчастный, - промямлила тихо.
