Пророчество кровавой расы (СИ) - Крапицкая Влада (прочитать книгу .txt) 📗
Все три мужчины смотрелись очень импозантно и были очень красивы, и я в очередной раз почувствовала себя неуютно. "Обыкновенные дампиры, старейшины, Артём — они все просто притягивают к себе своей красотой и завораживают. Каковы же тогда вампиры? Ещё более притягательны? Тогда у людей нет шансов им сопротивляться".
— Здравствуй, Амалия, — произнёс Волоф и сделал шаг ко мне, протянув руку. — Рады приветствовать тебя в нашем скромном жилище, — и пожал мне руку.
— Скромном? — удивлённо переспросила я, оглядывая дом. — Не хочу вам льстить, но этот дом никак нельзя назвать скромным, — нервно закончила я.
Он с улыбкой посмотрел на меня, и я почувствовала себя невоспитанной идиоткой. Чтобы как то сгладить это впечатление, я взяла себя в руки и с достоинством произнесла:
— Я тоже рада нашему знакомству и тому, что вы согласились принять меня в своём доме.
Все три старейшины с удивлением посмотрели на меня, а потом перевели взгляд на Артёма.
— Лия замёрзла и устала, поэтому может, пройдём в дом? — сказал он. — Ей надо отдохнуть.
— О, простите нашу невнимательность, — подал голос Сангай. — Ваша комната уже готова.
Нас с Артёмом провели на второй этаж и показали отведённую для нас комнату. Она была просторной. Пастельные тона в отделке приятно радовали взгляд, а мягкий свет, льющийся от настольных ламп и бра, придавали комнате уют. Возле окна, с которого открывался прекрасный вид на долину, стояла небольшая софа. В центре комнаты стояла огромная кровать, а напротив был камин, возле которого стояло два кресла. А в углу, на стене висел огромный телевизор.
В комнате, справа и слева от входа было ещё две двери и, заглянув туда, я обнаружила, что одна из дверей вела в ванную комнату, оборудованную по последнему слову техники, а другая дверь вела в небольшую комнату со шкафами и полками. Дампиры сопровождающие нас в поездке тут же занесли мои чемоданы в эту комнату и поставили их в угол, после чего нас оставили вдвоём.
— Нравится? — спросил Артём, обнимая меня.
— Угу. Только как-то не по себе. Все меня рассматривают как какую-то заморскую диковинку, — пожаловалась я.
— В доме старейшин женщины появляются редко, поэтому к тебе такое пристальное внимание.
"А ведь и вправду, больше ни одной женщины я здесь не видела" — с удивлением подумала я. Пока мы проходили через холл дома и поднимались на второй этаж, я видела только одних мужчин".
— Я что, единственная женщина здесь? — угнетенно спросила я. Очень не хотелось, чтобы это было так.
— Не знаю, — вздохнув, ответил Тёмка. — Я сам здесь впервые, поэтому могу опираться только на те слухи, которые хотят среди дампиров.
— Ясно, — настроение катастрофически портилось и мне уже хотелось плакать.
С трудом сдерживая себя, я обняла Артёма и, положив ему голову на плечо, боялась хоть на секунду отпустить его.
— Лия, я понимаю, что ты сейчас испугана и чувствуешь себя потерянной. Прости меня за то, что вот так лишил тебя твоей привычной жизни, но ты мне нужна. Поверь, я сделаю всё возможное, чтобы ты была счастлива, — с нежностью прошептал он.
— Обещаешь? — с надеждой спросила я и посмотрела ему в глаза.
Вместо ответа он начал меня целовать и подхватив на руки, отнёс в кровать, где стал дарить мне море наслаждения…
Сейчас же, проснувшись и не обнаружив Тёмку рядом, меня опять охватила тревога и сомнения. "Почему меня привезли в горы, в дом старейшин, где Артём и сам ни разу не был, а ведь он сын одного из старейшин? И почему они предоставили мне кров, ведь я женщина, а они, получается, не очень их жалуют? И почему, в конце концов, на меня все смотрят таким взглядом?". Я уже начинала чувствовать себя каким-то цирковым уродцем.
На работе взгляды мужчин воспринимались легче, потому что яркий макияж, парики и остальной рабочий реквизит давали мне какое-то чувство защищённости. Сейчас же я чувствовала себя неуютно, потому что не могла спрятаться за привычными для меня вещами. Вернее, сейчас возле меня не было ничего привычного, кроме Артёма.
Часы показывали уже три часа дня, и на улице было пасмурно. Встав с кровати, я обернулась одеялом и подошла к окну. Дом стоял у подножья одной из гор, а чуть ниже располагалась долина, на которую открывался великолепный вид из окна. "Весной и летом здесь, наверное, очень красиво" — подумала я, вздохнув. Но сейчас этот пейзаж навевал на меня грустные мысли.
Здесь осень уже вступила в свои права и среди вечнозелёных сосен и елей виднелись деревья с опавшей листвой, отчего на душе становилось тоскливо. Это время года я никогда не любила, и сейчас особенно остро чувствовала себя оторванной от мира и одинокой. "Моя жизнь опять сделала крутой поворот и что меня ждёт за ним? Счастье или… смерть?".
О смерти я старалась не думать вообще, но сейчас, почему то в голову пришла эта мысль и я нахмурилась. "В нашей семье все умирали рано, но ведь не настолько. Как правило, все доживали лет до тридцати пяти, а мне только двадцать, почему же именно смерть для меня послужила альтернативой счастью?". Ответа на этот вопрос не было.
— Добрый день, — дверь в комнату открылась, и вошёл Артём. — Выспалась? — подойдя, он обнял мне и поцеловал в губы.
— Выспалась, — уныло ответила я.
— Солнце, в чём дело? — озадаченно спросил он.
— Не знаю. Мне страшно.
— Ничего не бойся. Я не дам тебя в обиду и здесь ты в безопасности, поверь. Тебя охраняют двадцать семь дампиров, которые за тебя умрут, если понадобится.
— А зачем им за меня умирать? — прищурившись, спросила я.
— Это я образно выражаюсь, — как-то через чур раскованно ответил Артём, и внутри что-то заныло. — Завтракать, или скорее обедать, будешь?
— Буду.
— Тогда одевайся и пошли в столовую. Кстати, обрадую тебя, ты не единственная женщина в доме. Здесь ещё есть пять девушек, и плюс четыре мужчины, тоже люди.
— Да? Значит, всё не так плохо, — улыбнувшись, ответила я. — А то дампиры несколько пугают меня, — зайдя в комнату, где стояли мои чемоданы и, раскрыв их, я стала искать спортивный костюм. — Я уже даже начала думать, что женщин и людей вообще вы несколько ненавидите.
— Лия, мы уважительно относимся к людям. И те люди, которые проживают в доме так же спокойно и уважительно относятся к нам. Они доноры, и добровольно отдают свою кровь.
— Я тоже буду донором? — замерев, спросила я. Терпеть боль от порезов я готова была только ради Артёма.
— Нет, — он появился в гардеробной. — Тебя никто не будет трогать.
— Спасибо, — с облегчением выдохнув, ответила я.
Умывшись, я оделась, и Артём повёл меня на первый этаж. Пообедав со мной, он предложил мне познакомиться с окрестностями и повёл гулять. На улице, прогуливаясь возле дома и держа Артёма за руку, я успокоилась и все мои страхи исчезли.
Свежий воздух, холодная и строгая красота окружающих нас гор, вековые деревья, среди которых виднелся мой новый дом, тишина — всё это действовало на меня умиротворяюще, и я стала расслабляться.
Единственное, что мне не понравилось, это то, что вечером ко мне прислали врача, и он очень подробно расспрашивал меня о болезнях, потом слушал моё сердце, пульс, взял кровь на анализ, а в конце стал усиленно интересоваться мои циклом и тем, когда у меня были последний раз месячные. От его вопросом меня покоробило, и было ужасно неудобно отвечать на них, особенно когда рядом сидел Артём. Но он всё время держал меня за руку и ободряюще кивал, когда я бросала на него смущённые взгляды.
Когда врач ушёл, он, не дав мне задать ни одного вопроса, сразу отнёс меня в кровать, где долго и до умопомрачения нежно любил меня. "Зря я нервничала. Артём рядом, а это самое главное" — думала я, засыпая.
Артемий.
Лежа в кровати и обнимая Лию, я обдумывал сложившуюся ситуацию. После приезда и того, как Лия заснула, я имел разговор с нашими старейшинами. Поняв, что Лия ничего не знает о пророчестве, они запретили мне о нём рассказывать вообще, и это меня возмутило. Скрывать от неё я ничего не хотел и уже не раз пожалел, что ничего ей не рассказал ещё в Краснодаре. Я хотел лишь посоветоваться, как правильно преподнести ей всю правду, а в итоге мне запретили говорить эту правду. И теперь я мучился из-за этого. "А вдруг она узнает о пророчестве, каким либо образом и что тогда? Она ведь не поверит в то, что я её люблю, а подумает, что я просто использовал её" — от этой мысли я поморщился.
