Невеста посреди зимы (ЛП) - Уайлд Кэти (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗

— Ну, эта Расплата не первая, которую знал мир. И не последняя.

Вероятно, следующая Расплата могла случиться куда ближе к дому, чем Ане хотелось думать.

— Ивермерцы живут в достатке, но на Середину зимы все равно принято просить подарки и загадывать желания.

— Даже если владеешь многим, нет ничего зазорного в том, чтобы просить. Как и в том, чтобы давать…или хотеть, — старуха задорно блеснула глазами. — Хотя мне интересно, часто ли в Ивермере на Середину зимы сбываются желания, исполнить которые можно только чистой магией.

Чистая магия. Пораженная внезапным пониманием, Аня громко рассмеялась.

— Теперь ты должна поделиться тем, что вызвало у тебя смех, — улыбнулась старуха. — И это будет твоим подарком мне на Середину зимы.

Скорее всего, старая женщина уже знала ответ.

— Вот почему о желаниях не принято говорить вслух? Потому что тогда они становятся заклинанием, а заклинание — грязное волшебство.

— Значит, кто-то научил тебя хоть чему-то об истинной магии, — на морщинистом лице безошибочно читалась радость.

— Да, — усмехнувшись, Аня посмотрела на Каэля. Но ее сердце раскололось надвое при виде симпатичной девушки, подошедшей к нему во время пения. Он не обращал на нее внимания, но вскоре освободился бы и поговорил с ней.

Конечно же, первая женщина в череде многих, и у Ани сдавило горло. Она отвернулась, лишь бы больше не видеть сцену, причинившую столько боли.

— Значит, вы много знаете об истинной магии? — хрипло спросила Аня.

— Пожалуй, да, — старуха посмотрела сначала на Каэля, затем на подавленную Аню, но если и сделала какие-то выводы, то не озвучила их. — Я — ведьма нашего клана.

Аня встрепенулась и, широко открыв рот, посмотрела на свою собеседницу. Обычно женщин называли ведьмами, чтобы унизить.

Старуха рассмеялась, позабавленная реакцией Ани.

— На Мертвых землях это не оскорбление. Быть ведьмой означает лишь то, что я… — она взмахнула скрюченной рукой, ища подходящее слово. — Не жрица, ведь я не говорю с богами. Но я наблюдаю за родами, провожу церемонии. И лечу, когда в том есть необходимость.

Лечит?

— Вы заклинательница?

— Если нет иного выхода, — по бокам ото рта старухи пролегли морщинки. — Лучше исцеляться без магии.

— Да, — тихо согласилась Аня. Как и говорил Каэль. Девица отошла от него, и ее место тут же заняла другая. — Вы разбираетесь в любви?

— Пожалуй. Она такая чистая и яркая, что порой источает свой собственный свет. Ты сияешь, как солнце, Аня Ивермерская, — сказала старуха. — Но также я вижу тени.

— Вряд ли это любовь, — покачала головой Аня, и у нее защипало глаза. — Она не чистая и не яркая. Больше похоже на яд.

— Ах, — улыбнулась старуха. — Потому что это не любовь. Это ревность.

Дело было кое в чем еще.

— Проблема не только в других женщинах. Когда я думаю, что больше не увижу его, мне становится невыносимо больно.

— Тоже не любовь. Любовь не порождает боли.

— Тогда что это? Как нож в груди.

— Тоска. Опасения. Возможно, страх, — пожилая женщина резанула Аню взглядом. — Любовь и доброта — сильнейшее волшебство не только для тех, кто любит, но и для тех, кто любим. Поэтому не нужно бояться любви и избегать ее.

— А если она не взаимна? — натянуто и тихо спросила Аня, чувствуя нараставшее мучительное давление в груди.

— Разве ты, делая подарок, ожидаешь подарка в ответ? Или ты даришь, чтобы осчастливить?

— А если моя любовь не сделает его счастливым? Вдруг она ничего для него не значит?

— Тогда надейся, что он знает доброту, — сказала старуха тепло и сочувственно. — Любовь дарует больше всего. Но и отнимает больше всего.

— Я боюсь, что любовь оставит меня ни с чем.

— Страх — тоже сильная магия, — женщина погладила Аню по руке. — Как и храбрость. Поэтому скажи мне, Аня Ивермерская, какой магией будешь владеть ты?

— Еще не знаю, — снова покачала головой Аня, и ее глаза наполнились слезами. — Возможно, скоро я настолько отчаюсь, что найду свою храбрость, — слабо рассмеялась она.

— Ты уже кажешься достаточно отчаявшейся, — сухо подметила старуха, но не ждала ответа. Опершись на трость, она поднялась из-за стола. — Я вижу свою сестру. Она машет мне и зовет к себе. Веселой Середины зимы, Аня.

— Веселой Середины зимы… — Аня запоздало поняла, что не спросила у женщины имени. Когда она подняла голову и встретилась с Каэлем взглядом, в ее глазах все еще блестели слезы. Аня торопливо их вытерла, но он уже помрачнел и бросился к ней. Старушка ушла, и шанс узнать ее имя был упущен.

— В чем дело? — потребовал Каэль. — Ты плачешь.

— Все в порядке. Я просто говорила с…той женщиной, — высмотрев в зале старуху, Аня указала на нее.

— С ведьмой? — прищурился он.

— Да, — Аня вздрогнула, но, как и все выходцы из Мертвых земель, Каэль считал слово «ведьма» почетным титулом.

— Значит, нам повезло, — ухмыльнулся он. — Когда рядом могущественные маги, у нас больше шансов на исполнение желаний, — он казался воодушевленным.

Вместо того чтобы вернуться к друзьям, Каэль занял место старухи, и от одной его близости у Ани воспарило сердце.

— Что ты загадал? — спросила она. Конечно же, он не ответил. Каэль лишь рассмеялся и покачал головой. — Тогда что бы ты хотел получить от меня? Ты правишь четырьмя королевствами и ни в чем не нуждаешься. Но даже тебе наверняка что-то нужно. Какой подарок ты попросишь на Середину зимы?

Каэль напряженно посмотрел ей в глаза.

— Прощение, — грубо ответил он.

— За что? — нахмурилась Аня, всматриваясь в его лицо и гадая.

— За то, что еще не совершил.

— Попроси, когда совершишь, — фыркнула она, но затем болезненно закусила губу. — И лучше тебе поспешить. Завтра я вернусь в Ивермер.

— Не будь так уверена, — Каэль развалился на скамье и вытянул перед собой мощные ноги. — Какой подарок ты попросишь у меня? Дрилок? Вейл? Мою цитадель?

Ничего настолько большого…и ничего настолько маленького.

С сердцем, бьющимся в самом горле, Аня вспомнила, как Каэль описывал волшебство — невидимая сила, изменившая мир. Да, она хотела иной мир, нежели тот, в котором жила. Ей лишь нужно было найти немного храбрости.

И начав искать, Аня обрела куда больше, чем рассчитывала. Храбрость уже ждала ее, бери и пользуйся.

— Поцелуй, — сказала Аня. — Я хочу поцелуй.

Даже будучи порывистым человеком, на сей раз Каэль не сдвинулся с места. Он смотрел на нее, словно не верил своим ушам.

— Мой поцелуй?

— Да.

— С чего тебе хотеть то, что ты едва вытерпишь? — прищурился Каэль.

Да, однажды Аня так и сказала.

— Я не хотела, потому что не знала тебя. Но теперь хочу, — он даже не шелохнулся, и ее храбрость ослабела. — Очень хочу, — шепотом добавила Аня.

Не сводя с нее взгляда, Каэль медленно выпрямился и, упершись ногами в пол, наклонился вперед.

— Прикосновений моих рук ты тоже хочешь?

— Очень хочу, — порывисто выдохнула Аня.

— Мой рот на твоей груди? Мой язык у тебя между ног? — в глубине его глаз вспыхнул огонь.

— Да, — ахнула она. Грубые слова пробудили всепоглощающую потребность, от которой у Ани напрягся низ живота.

Каэль так крепко вцепился в подлокотники, что побелели его покрытые шрамами костяшки. Он будто готовился сорваться с места…или пытался усидеть на нем.

— И мой член глубоко в тебе? — прорычал Каэль. — Аня, этого ты тоже хочешь? Хочешь ли ты, чтобы я взял твое девственное лоно и наполнил тебя своим семенем?

Хотела и от желания лишилась дара речи. Аня сумела лишь кивнуть. У нее запылали щеки, и самая интимная часть тела так намокла, что влага начала скапливаться в развилке бедер.

Внезапно Каэль вскочил со скамьи, как отпущенная пружина, и широкими шагами промчался мимо Ани. Она в неверии обернулась посмотреть ему вслед. Селяне расступались перед ним, и в мгновение ока он добрался до двери.

Каэль ушел. Бросил ее.

Оставил пустоту в том месте, где раньше билось ее сердце.