Будущая вдова генерала? (СИ) - Риш Мартиша (книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
В Швейцарию он меня не повезёт, это понятно. Глупая сказочка. Не знали, кто я по профессии? Брали только за внешность? Думают, что я наивная дура. Что ж, это просто прекрасно. Удобно, когда тебя не берут в расчет.
- Эйтэм, взгляните, какие чудесные грозди! Вам подать какую-либо или предпочтете срывать сами?
Зелёная стена увешана медовыми гроздями. Совсем не такие, как на прилавках в магазине. Прозрачные, янтарные, словно это лишь сок, застывший крупными каплями. Черный виноград, напротив, матовый и, действительно, иссиня- черный, удлиненный, заманчиво пахнущий зеленью на прогретом солнцем местечке.
- Мне с земли не достать. И стоять сложно, похоже, я за день, действительно, устала..
Чуть шатнулась на каблучках и тут же была поймана в объятия. А в глазах мужчины поднялась волна страшного беспокойства. Даже заозирался, бедный. Видимо не готов к тому, что я начну умирать прямо тут, практически у него на руках.
- Вам не сложно поднести меня ближе к той лозе? Там ягоды выглядят более крупными.
- Ваше желание – закон для любого. Это счастье быть рядом и иметь возможность осуществить желание эйтэм.
Одно радует, меня к нему больше так сильно не тянет. Приятно себя ощущать на руках сильного красавца мужчины, но трогать уже не хочется, разве что самую малость.
Глава 17
Генерал
Эйтэм нашли сразу, та взбирались на холм. Чудом удалось спасти ее от дракона. Сегодня прорвался только один и мгновенно ушел, не дав толкового боя. Вернулась, опираясь на локоть моего бывшего друга, генерала Далько. Бледная, хрупкая, и невыносимо прекрасная. Мотылек, которому суждено вскоре угаснуть. Далько чист, об измене не думаю, брачный обряд бы не дал. Да и эйтэм достаточно лишь только касания, чтобы вбирать в себя тьму. В сердце колет боль, сожаление, что обрёк на смерть человека, соперничает с чувством долга. А душу заполонила животная ревность, как кто-то иной смеет претендовать на то сокровенное, что нашел и присвоил себе я сам? Я пошел на сделку с собственным сердцем, осуществив выбор. Я, а не он! Как он мог смять крылья не своего мотылька, наполнить черной силой?
- Душа моя, идёмте к столу, ужин накрыт в вашу честь и в честь нашей свадьбы. Поданы трюфеля, все птицы исключительно альбиносы, копчения гномьей работы, эликсиры. Все только самое лучшее, - подхватил я под остренький локоток свою Элли, стараясь отвлечь ее от другого.
- Я не голодна и устала.
- Все же стоит поесть, хоть самую малость. Быть может, вас прельстит черная икра? Специально засолили целый бочонок.
- Вы думаете? - опасливый взгляд почти прозрачных эльфийских глаз. Организм человечки цепляется за жизнь, сосет нашу связь, стремится приобрести более устойчивый облик. Если бы это только могло ей помочь. Нет противоядия, нет лекарства. Я сам был обречён ещё недавно. И генерала Далько она спасла из когтей каменной смерти. Только эйтэм и могла свершить подобное.
- Прошу, составьте нам компанию, - улыбнулся лучезарно и беззаботно мой бывший друг. Так и идём втроём по широкой лестнице. Мотылек, летящий на свет просторной столовой, и мы по бокам от нее.
Хрусталь, тончайший фарфор, искусные резные приборы, созданные из кости морских черепах на другом конце нашей вселенной, обилие фруктов на самый прихотливый вкус, овечьи сыры, мясо невзрачных птичек, колбасы. Самое лучшее, что только можно достать в целом огромном мире. Как мудры были предки, велев дать эйтэм все, после того, как она приняла в себя тьму. Мимолётное счастье, но пусть оно будет. Этой ночью я тоже дам ей насладиться теплом своего тела, жаром души, если только жена согласится принять меня целиком.
- Прошу, садись, - пододвинул я мягкое кресло подле себя, почти трон, какими они были раньше в нашем лесу. Место по правую сторону от эйтэм занял Далько, будь он проклят богами. Слева я.
- Вы пригласили свое прошлое увлечение за наш стол? - слабо кивнула супруга на мою невесту.
- Девушка подверглась наказанию. Все, как вы пожелали, эйтэм, - поклонился дворецкий. Он тоже здесь за столом на правах преданнейшего слуги в доме - огород и все клумбы прополоты руками светлейшей Назирэ.
- Я полагала, она только служанка.
- Я невеста твоего мужа. И как только он овдовеет, после траура мы овеществим долгожданный брак, - сколько зла в перезвоне ее колокольчика. Как вообще смеет эйтэм говорить такое инопланетной девице? Еще никто не посмел объявить ее приговор?
- Помолвка будет расторгнута. Я женат, и это неоспоримо.
Резко вздрогнула, сверкнула злыми глазами, прищелкнула языком.
- Чувства порой имеют свойство затмевать разум. Мотылек способен принять облик сокровища, но век фальшивки недолог.
В зал ворвалась мелодия вальса. Ласкающая слух, она звучит надругательством над этим столом. Что будет, если жена решится потанцевать? Когда силы ее на исходе и это ясно любому из собравшихся за столом. Третий генерал, мой добрый сосед, скривился. Мы втроём приняли последнюю битву. Его ждёт дома своя эйтэм, он знает, как с ней обращаться, бережет. По долгу вливает тьму капля за каплей. Лишь бы не навредить чрезмерно. Любит.
- Вы пригласите меня? - леди Назирэ чрезвычайно упорна.
- Мой муж танцует только со мной, - моих пальцев коснулась рука эйтэм. Жёстко и непримиримо подчиняя, заставляя меня приглашать ее. Поднялся из-за стола, склонился в учтивом поклоне, а язык словно примерз к небу.
- Раз-раз-разрешите вас пригласить на вальс, Элли.
- Разрешаю.
Тонкая талия, невыносимо пронзительный взгляд, чуть влажные пальчики у меня на плече. Музыка смолкает, берет самые плавные ноты, мы вышли на середину зала, кругом стол, все приглашенные за него внимательно смотрят. Стараюсь прижать свою эйтэм как можно сильнее, дать опору ее невесомому телу. Музыка льется, завивается вихрем. Движения жены скованы, неровны, лишены простого изящества. Сейчас она напоминает девицу тринадцати лет, что впервые пробует себя в танце и ошибается. Смотрю только в ее глаза на чуть приоткрытые лепестки губ, на узкую бровь, что так сильно изогнута, на крохотную родинку на щеке.
- Неподражаемая.
- Лгун. Я не танцевала со школьного бала.
- Волшебная!
Изящное па, мои пальцы на тонком стане, платье так тонко, а шелк ее кожи так близок и невыносимо остро желанен. Кто сотворил этот мир так несправедливо, чтобы потерять, только найдя.
- Вы плачете?
- Одна слезинка в качестве признания моего восторга перед женой.
- Я устала. Идёмте к столу.
Подхватил на руки, поцеловал в шелк ее губ. Сейчас, когда тьма надо мной больше не властна, я могу целовать жену без зазрения совести. Мне нечем ее отравить. Жаль, она и так уже обречена во имя спасения наших жизней и нашего мира. Зал смолк, на нас смотрят, вздыхая. Растоптанные поцелуем понятия о приличиях спрятались в углах. Никто не осмелится сказать хоть слово порицания нам сейчас. Три шага до наших кресел. Змеиный взгляд бывшей невесты, прикажу ее никогда не пускать на мои земли.
Взгляд супруги, наоборот, сияет кротостью и задорной искрой, щеки после танца залил нездоровый яркий румянец, розовый язычок прошёлся зазывно по нижней губе.
- Чего вы желаете?
- Всего того же, что и вы.
Искусный рисунок тарелок напоминает первоцветы на ранней жаре. Капли росы и те удались безвестному мастеру, что их сотворил для моего прадеда по заказу прабабки. Лесная полянка в каждой тарелке. Обычно их хранят далеко, только сегодня используют, чтоб угодить землянке. Может, и ей они напомнят о доме.
Слуга старается возвести каждому из нас по изящной горке закусок. Кладет обоим блюда, что так полюбились жене.
- В знак нашей любви и преданности, давай, обменяемся этими тарелками?
- Все, что попросишь.
Переложила даже приборы. Странный обычай, наверное, что-то из древности. В знак любви. Неужели она тоже успела проникнуться этим чувством? И к кому, к своему невольному палачу.
Девушка ест и ест жадно. Я с удовольствием замечаю, как в ее крохотном ротике стремительно исчезают диковинные лакомства.
