Пленница Белого Змея (СИ) - Петровичева Лариса (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Девушка в зеркале сейчас ничем не напоминала ту Брюн, которая робко вошла в особняк. Брюн смотрела на нее и не могла поверить, что это она сама и есть. Брюнхилд Шульц, честная девушка из благородной семьи, которая знает себе цену и держится с достоинством.
Тобби довольно улыбнулся и сделал шаг в сторону.
— Вот теперь то, что нужно, — сказал он. — Немного злости, много самоуважения и еще больше решительности. Именно то, что требуется.
4.6
Компания девушек на выданье, к которой по привычке, воспитанной в родительском доме, присоединилась Брюн, напоминала стайку тропических птичек. Летние бальные платья были яркими, легкими, украшенными множеством цветов и страз — казалось, что если подует ветерок, то девицы, жадно смотревшие по сторонам в поисках кавалеров, просто взлетят над паркетом.
Брюн решила просто держаться в общей компании и не заводить ни с кем ни дружбы, ни разговоров. Не придется врать, рассказывая, кто она такая, и почему находится здесь без родителей. Необходимость танцевать с его высочеством Патрисом почему-то внушала Брюн суеверный ужас — она присела на скамеечку и несколько раз взмахнула веером, пытаясь освежиться.
— Ах, кавалеры! Если бы хоть один из них был похож на Карла Петера Ульриха… — вздохнула девушка, сидевшая рядом. Брюн покосилась в ее сторону: высокая дебелая блондинка с томно опущенными ресницами смотрела в сторону компании молодых людей у карточных столов. Соседкой блондинки была уже немолодая женщина с истерично выкаченными глазами — то ли родственница, то ли дуэнья. В руках женщина держала растрепанную собачонку, а на ее запястье Брюн заметила браслет с множеством красных камушков, негласный знак того, что дама, помимо мужа, имеет и любовников.
Ну и компания! Брюн о таком только читала, и если бы матушка нашла эти книжки, то порки было бы не избежать.
— В них и близко нет того благородства, — заметила женщина с собачонкой. — Что они видят, кроме своих карт? А еще и вино… Нет, тут определенно собралось общество низкого пошиба.
Блондинка вздохнула и вынула из сумочки крошечную книжку в потертом переплете. На обложке красовался светловолосый юноша в очках, который нервно сжимал в пальцах волшебную палочку. «А что, если дама с собачонкой и есть та самая Лютеция, которой поручено свести меня с принцем?» — подумала Брюн и почему-то испугалась. Впрочем, тут бояться должен Тобби, которого такая образина чуть ли не волоком тащит в кровать.
— Новая обложка? — заинтересовалась дама с собачонкой. — Ах, дорогая моя, какой вкус! Какая тонкая работа кисти! Ты просто обязана отнести свою книгу издателю!
Блондинка махнула рукой, но было видно, что похвала ей приятна.
— Мой Карл-Петер Ульрих никому не нужен, — с грустью сказала она. — Сейчас в моде сказки про пылких драконов и невинных дев…
Брюн старательно делала вид, что не слушает, хотя это давалось ей с большим трудом. Хотелось рассмеяться. Похоже, томная блондинка искренне влюблена в придуманного ею персонажа!
Эрик наверняка бы сказал, что это потеха.
Дама с собачонкой начала было бранить вкусы нынешних читателей и издателей, но в это время в зал вошла компания военных — дама осеклась, нервно схватила блондинку за руку и горячо зашептала:
— Агата, ты только посмотри!
— Да! — от волнения Агата едва не перестала дышать. — Да! Тот блондин…
— Какая выправка! Какой гордый взгляд!
И обе хором выдохнули:
— Вылитый Карл-Петер Ульрих!
Блондин, который даже не предполагал, что произвел такой фурор, носил на погонах знаки майора, а на лице печать вырождения — так, по крайней мере, показалось Брюн. Но ее соседки от переживаний едва не выпрыгивали из платьев. «Припадочные», — подумала Брюн и встала, чтобы отойти от дам подальше, но в этот миг блондин что-то сказал своим спутникам и ровным шагом двинулся к дамам.
— Господи, Агата, он идет к тебе! — прошептала дама с собачонкой. Агата едва не падала в обморок от волнения, и веер почти выпрыгивал из ее руки. Блондин остановился перед Брюн, поклонился ей и проговорил с легким акцентом:
— Госпожа, позвольте пригласить вас.
Брюн с трудом удержалась, чтоб не показать язык своим соседкам. Впрочем, они и без этого практически лишились сознания от разочарования и обиды. Предложив Брюн руку, блондин повел ее в сторону от остальных девиц, туда, где уже собирались пары для первого танца.
— Я есть адъютант его высочества Патриса, — произнес он. — Принц поражен вашей красотой и просит о чести разделить с ним сегодньяшние танцы.
— Хорошо, — испуганно кивнула Брюн. Из толпы показался знакомый черный мундир Тобби — компанию министру составляла женщина какой-то невероятной, исключительной красоты: на ее фоне он выглядел особенно мрачным и отстраненным.
Адъютант подвел Брюн к долговязому молодому человеку, который со знанием дела рассказывал своим спутникам о некой Катрине. «Неужели это и есть принц? — Брюн испугалась еще сильнее. — Черноволосый, с некрасивым осунувшимся лицом, немного сутулый, как и все, кто высок ростом и вынужден склоняться к тем, кто ниже…» Долговязый обернулся и, увидев Брюн, расплылся в довольной улыбке. Его спутники почтительно отступили в сторону и сделали вид, что заняты другими делами.
— Ваша прелесть сразила меня, как только я вошел в зал, — добродушно признался принц. — И я решил действовать дерзко, не будучи представленным, — он поклонился и представился: — Патрис вин Габен, к вашим услугам. Смею просить вас разделить со мной танцы.
— Шторм и натиск? — Брюн улыбнулась, сделала реверанс и сказала: — Брюнхилд Шульц. Наше знакомство — честь для меня, ваше высочество.
Принц рассмеялся. Он производил странное впечатление, словно в нем одновременно были хмурый молчун, охочий до выпивки, и душа компании, джентльмен и весельчак. «Только танцы, — напомнила себе Брюн. — Только танцы. Тобби обещал».
— Нигде мне не скрыться, — досадливо усмехнувшись, признался Патрис. — Куда ни приду, всем сразу ясно, кто я.
— Это ведь не помеха для танцев, — улыбнулась Брюн. Дирижер на балконе вскинул руки, и ожили скрипки — первым танцем традиционно был легкий и непринужденный кивач. Ни сложных фигур, ни затейливых схем, просто элементарное чувство ритма и…
Брюн вдруг поняла, что уже танцует. Принц заключил ее в объятия и лихо повел по залу — так, что все закружилось и смешалось в водовороте красок и звуков. Осталось плечо, на которое Брюн опустила руку, осталась рука, сжимавшая ее ладонь, и легкий запах одеколона, идущий от шеи принца — все исчезло, был только танец и власть человека, которому Брюн не могла противостоять.
Она чувствовала себя пушинкой, которую подхватил ветер и понес куда-то вдаль. Брюн давно не танцевала, и сейчас замирала от восторга — все было легко, все получалось именно так, как нужно. Она, Брюнхилд Шульц, провинциальная дворянка, сейчас кружилась под музыку в компании наследного принца Хаомы…
Этого просто не могло быть. Это было невозможно и неправильно. Танец закончился, Патрис осторожно выпустил Брюн из рук и поклонился — кланяясь в ответ, Брюн думала о том, что на самом деле замыслил Тобби. Зачем он свел их.
— Благодарю вас, Брюнхилд, — улыбнулся принц и как-то по-домашнему заметил: — Вы запыхались. Хотите воды или сока?
— Не откажусь, — откликнулась Брюн и увидела, что к ним уже со всех ног спешит слуга с подносом: принцу стоило просто поднять бровь, как его желание уже неслись выполнять. Начался второй танец, но Патрис отвел Брюн в сторону, к выходу на балкон, и поинтересовался:
— Я прежде не встречал вас в свете. Откуда вы?
— Из восточных земель, — ответила Брюн. — Совсем недавно приехала в столицу.
— Родственница Дерека? — Патрис покосился туда, где Тобби раскланялся со своей спутницей и занял место за карточным столом с какими-то стариканами с невообразимым количеством орденов на мундирах.
— Очень-очень дальняя, — улыбнулась Брюн. Пусть уж ее считают родней министра, так будет проще. Патрис взял ее за руку и вывел на балкон: свежий ветер тотчас же обнял Брюн, взбодрил и заставил опомниться.
